Виктор Кувшинов - Пирамиды Астрала
- Узнаем, если она проснется, - не очень оптимистично ответил я и стал вводить в вену антагонист. - Ждем еще пятнадцать минут, и я беру пробу крови.
Время растянулось липкой тишиной ожидания. Никто не хотел говорить. Все только смотрели на часы и графики, выводимые компьютером.
- Все! – я взял из канюли пробу крови и подождал еще немного. Обезьяна мирно лежала, не проявляя признаков жизни. Я предупредил всех. – Внимание, бужу! – и выдернул канюлю из вены.
Этого болевого сигнала оказалось достаточно для того чтобы графики на ЭЭГ ожили. Слава тут же подскочил к прибору и уменьшил чувствительность. Я быстренько перетянул место взятия пробы, чтобы не оставить на подопечной явных следов – слава богу, ручка нашей милой волосатой дамы позволяла это сделать. Маша совсем пришла в себя и полезла обниматься к дежурившей у ее ложа Таше, выказывая той все признаки большой и теплой обезьяньей любви. Девушка была счастлива:
- Ура! Все работает! Когда на себе попробуем?
- Погоди пока, – смеялся Слава. – Еще пару раз на Маше надо испытать.
- Да, надо дать максимальную дозу и проследить общую динамику самочувствия хотя бы пару недель, – деловито сообщил я. Потом подмигнул Таше и крикнул. – Но, все равно, ура! Остался один шаг до «выхода в космос». И, даже если никуда не выйдем, то это будет новое слово в анестезии. В любом случае, успех надо отметить! Предлагаю устроить Машу в виварий и рвануть в кабак.
В ответ раздалось радостное: «Ура!».
Мы дружно «слиняли» пораньше с работы и «загрузились» в любимый всеми не очень богатыми людьми ресторан, расположенный неподалеку от наших институтов. По раннему для вечера времени нам удалось захватить столик, стоящий в укромном гроте далеко от основного движения клиентов. Расположившись за ним и сделав заказы, мы радостно продолжили обсуждения.
- Итак, первый тост за успех нашего предприятия! – провозгласил Слава.
- Э-э, надо бы добавить, - встрял я. – За Любочку!
- Это за какую такую Любочку? – заинтересованно спросил Федя.
- За нашу. Если бы не она, ни фига мы здесь сейчас не делали.
- Как это?
- Да так. Если бы она не перепутала препарат, а потом и режим работы на нашем монстре, и вообще, все на свете не перепутала, в жизни бы мы этих результатов не получили.
- А-а! Так вот кому надо Нобелевскую премию давать.
- А ты как думал? – бахвалился я. – Только сообщать ей об этом строго противопоказано.
- Ребята, вам нужно подготовиться ко всякому, что может с нами случиться «там», – сменила тему беседы Таша. – Я настоятельно рекомендую почитать книжки о пограничных состояниях психики и подберу вам удобоваримую литературу.
- Спасибо, Таша! Только очень удобоваримую, – полушутя поблагодарил я. – А то от оригиналов оккультизма мы свихнемся и не сможем довести эксперименты до победного конца.
- Конечно, я понимаю. В этом дремучем месиве паранормального и параноидального бреда очень трудно вылавливать зерна оригинальных идей и правдивой информации. Это самая сложная сторона моей аспирантской. Самой бы не рехнуться! – отшутилась Таша.
- Тогда за прекрасных дам! Иначе говоря, за Ташу и Машу! – произнес тост Федька, когда к столу принесли заказанные разносолы. Никто не возражал, и, некоторое время за столом стояла тишина, пока мы отдавались чревоугодию.
- Меня волнует наша секретность, – нарушила тишину Таша. – Я понимаю ситуацию, но до какого времени мы сможем сохранять все в тайне и сколько вообще ее нужно хранить?
- Чем дольше, тем лучше. Мы еще сами не знаем, чем это обернется, – ответил я немного резковато, начиная все-таки понимать, что количество странных случаев с нами начинает превышать всяческие статистические нормы случайного распределения событий.
- Давайте пока сохранять все в тайне. Рассказать мы всегда успеем, – одобрил мою позицию Слава и спросил. – А что, ты серьезно думаешь, что кто-то копался в твоих документах?
- Я думаю, копался, и весьма неопытно – оставил много следов. Но я, в свою очередь, надеюсь, нигде «не оставил компромата», - вспомнил я про странный беспорядок, обнаруженный у себя на столе на прошлой неделе.
- Да, мне тоже тогда надо подчищать за собой следы получше, – задумался Слава.
- Главное, чтобы была убедительная версия, «объясняющая» всем нашу бурную деятельность.
- Кстати, какие опыты будем ставить дальше? - спросил Слава.
- Как и намечали: ждем пару дней и следим за самочувствием Маши. Потом даем максимальную десятикратную дозу и антидот – проверим выносливость и, под конец, в пятницу – опять минимальную дозу и посмотрим за скоростью распада и просыпанием. Ждем еще неделю, следим за самочувствием Маши и потом пробуем на себе.
- Значит, еще две недели! – воскликнула с сожалением Таша.
- А не страшно? – спросил я, начиная испытывать некоторые сомнения, какие испытывает всякий здравомыслящий человек, когда дело начинает касаться его собственного здоровья.
- С ЛСД не страшно было и сейчас не страшно будет, – нетерпеливо отмахнулась девушка.
- Ну и бесстрашная же ты у нас! – заявил Федор.
- Почти бесшабашная! – рассмеялся Слава.
***
Мы проводили второе «усыпление» Маши. Она уже сама пыталась одеть «шапочку» на голову, и проблем не возникло. Видно, Таша была права, и животным было действительно приятно побродить «там». Тест прошел удачно, хотя мы здорово волновались: а вдруг с лекарством переборщили? Но не на себе же пробовать такие передозы. После введения антидота, Маша проснулась от первой же побудки. Ее состояние было прекрасным.
В тот день с самого утра я отметил про себя, что веду себя как-то не так. Появилось странное ощущение «взгляда в спину». Будто ты таракан, а тебя рассматривают под лупой и, вот-вот повыдергивают тебе лапки, для какой-то надобности. Пытаясь отвлечься от этих странных дум, я загрузил себя всякой рутинной работой.
В середине дня шеф вызвал меня к себе и стал интересоваться, как идут дела. Он спрашивал о всяких мелочах и ерунде, и под конец беседы у меня сложилось впечатление, что он просто сам не знает, о чем меня спрашивать, и не понимает, зачем меня вызывал. Меня напряг только момент, когда он пытался узнать, как идут дела с Ксилонейросказином. Но, поскольку, он немного «плавал» между А и В версиями препарата, то я понял, что наши опыты тут ни при чем. Потом он, как будто, что-то вспомнил и поинтересовался, почему я все время так задерживаюсь на работе. Пришлось ответить, что не успеваю все сделать по плану. На что шеф дружески возразил, что всю работу не переделаешь. В результате, мы разошлись в полном недоумении, так и не поняв, что хотели друг от друга. То есть я от него ничего не хотел, а вот он – совершенно непонятно.
