Камиль Мусин - Незнайка в Совке
Откуда же вы это взяли?- с подозрением спросил Кузнечик.- Мне нужны только подлинники.
- Ну, мы там совсем немного посидели... в этом, как его... в запое... нет, в зубрагане... а, в зиндане!..- Незнайка все-таки вытащил неведомо как застрявшее в памяти слово.
- А, понятно, понятно! Узнаю Знай-баши! Строг, но справедлив! За это его и зовут Гуд-Бай, что в переводе означает "мудрый начальник и заботливый руководитель". Рассказывают, что поздним вечером он выходит через заднюю калитку своего дворца в сопровождении мудрого визиря Гаруна Рашидовича Рашидова15) и никем не узнанный заходит в дастарханы, где местные труженики пьют зеленый чай и кунжутную водку! Простодушные дехкане обсуждают виды на урожай и соревнуются в вознесении хвалы своему руководителю за мудрость и прозорливость.
Когда же глаза утомленных за день крестьян начинают слипаться, а восхваления начинают повторяться, он внезапно встает, сбрасывает с себя паранджу и предстает перед ними во всем блеске драгоценных орденов и смарагдов...
- Да, да, мы это видели,- прервал его Спрутс.- Портрет подлинный, не сомневайтесь.
Кузнечик снова залюбовался портретом.
- Нет, конечно, простите меня за подозрительность, конечно же он подлинный! Вот и орден шизокрылого орла! Какие теперь могут быть сомнения! Я искал это портрет десять лет! Он ведь считается утерянным. Теперь-то моя коллекция будет достойно завершена! И я смогу стать начальником отдела! Я перееду на седьмой этаж! Я...
- Алло, дорогой Кузнечик, вы кое-что забыли.
- Ах, да, конечно, ваше предложение! Итак, я к вашим услугам.
Спрутс вкратце изложил идею внедрения гигантских растений.
- Нужного вам чиновника зовут Жучков, это он изобретениями и предложениями ведает,- сказал Кузнечик.- Собирает он жалобы на самого себя. Оригинально, да? Подарите ему жалобу, и он для вас чего хочешь сделает. У меня внизу в архиве есть свежая жалоба, я вам дам.
Вчера пришла. Ядовитая такая, ему понравится. Как раз сейчас у него приемные часы. Поэтому очереди не будет. Там наверняка никого нет.
- К нему что, никто не стремится?
- Многие стремятся, очень многие. Да только в министерство наше не так просто пробиться. Если всех пускать- утонешь. Народ всякий бывает. Прожекты бредовые несут тоннами. У меня весь архив завален.
- А если дело стоящее? Небредовое. Есть же настоящие изобретатели.
- А кто изобретатель- пробьется. Найдет, как в наше министерство пролезть. На то он и изобретатель. Вы же не через парадный вход вошли, не так ли? Так что система не такая уж глупая. На вашем месте я бы рванул к Жучкову сейчас.
Путешественники так и сделали.
Жучков сидел за огромным столом в большом пустом кабинете. На столе лежал лист бумаги, ручка и стояли телефоны. Они часто звонили, но Жучков не обращал на них внимания.
Все стены кабинета были украшены жалобами в деревянных рамочках.
Жучков принял из рук Спрутса жалобу, прочитал ее, хмыкнул и, достав из ящика стола красивую рамочку, заправил жалобу под стеклышко и повесил рамочку на заранее вбитый гвоздик.
Затем подал Спрутсу знак начинать.
Спрутс начал говорить, а Незнайка пошел вдоль стен изучать жалобы.
Текст их рисовал Жучкова в весьма неприглядном свете.
Если верить написанному, то Жучков был некомпетентным, косноязычным, вредным и бестолковым бюрократом, озабоченным лишь тем, чтобы вставлять палки в колеса прогресса и душить изобретательскую мысль.
Кроме того Жучков, cудя по жалобам, был потрясающе неуклюж. Он постоянно терял или рвал нужные бумаги, проливал на них чай, отсылал их не в те инстанции или просто годами не мог их никак прочитать.
Особое место в жалобах уделялось хамству и грубости Жучкова, его привычке тыкать пальцем прямо в лицо собеседника, брызгать слюной и рыгать луком и чесноком во время разговора.
В жалобе, занимавшей центральное место в коллекции и заключенной в украшенную чеканными узорами металлическую рамочку, повествовалось мелким почерком о том, как Жучков в тяжелейшей борьбе зарубил проект, уже согласованный во всех инстанциях и даже полностью поддержанный жучковским начальством. Надо сказать, что эта жалоба опровергало все остальные жалобы, так как в ней Жучкову были приписаны чудеса изобретательности, гибкости и ораторского искусства, проявлявшиеся им до тех пор, пока сам автор не отказался от проекта, а начальство не прониклось уважением к упорству Жучкова.
Часть жалоб была испещрена пометками чиновников-коллег Жучкова:
"Ай-яй-яй!", "Вот те бяка-закаляка!", "Какой ужас!", "Ну, Жучкидзе, ты дал дрозда!" или "Жучила, да гони ты их в шею!". Жалобы, как понял Незнайка, адресовались недовольным посетителями к высшим по отношении к Жучкову чиновникам, но те, зная о пристрастии Жучкова, переправляли их ему, иногда только позволяя себе слегка его пожурить или посочувствовать.
Жучков отнюдь не производил впечатление грубияна. Видимо, жалоба, подсунутая ему с подачи Кузнечика, умиротворила его тяжелый нрав. Он терпеливо выслушал Спрутса и спросил:
- А обоснование?
- Какое обоснование?- не понял Спрутс.- Я же все рассказал.
- А экономическая эффективность?
- Эффективность полная, одна выгода.
- А затраты?
- Никаких затрат.
- Так не бывает.
- Если затраты и будут, то минимальные.
- Вот их и надо указать. Эффективность нужно обосновать как положено. Сетевой график. Список литературы. Зарубежные аналоги и их критика. Еще отзывы от научных авторитетов требуются. А еще недостатки вашего проекта укажите.
- А если их нет?
- Так не бывает. Раз вы не видите недостатков, значит, вы недостаточно компетентны. Недостатки должны быть у всего.
Диалектика. Придумайте недостатки. В общем, я вижу, что вы не готовы. Подготовитесь- приходите.
И Жучков выставил их вон.
Обескураженные, путешественники спустились в столовую, где как раз раздавали горячий чай, не сильно отличавшегося от ресторанного "чая ж/д". Там они встретили архивариуса Кузнечика и посетовали на неудачу.
- Еще бы,- сказал тот,- станет Жучков без технико-экономического обоснования что-то разрешать. Ведь ему даже свою подпись поставить негде. Скажите спасибо, что он вам сразу не отказал. Повезло. У него сегодня хорошее настроение. Так что готовьте обоснование.
- А что писать в этом обосновании?
- Да все, что угодно,- махнул рукой архивариус.- Кстати, вам и писать-то ничего не надо! Я вам дам одно дело из архива, оно как раз по сельскому хозяйству. Вы только обложку переделаете.
- А разве он читать его не будет?
- Конечно не будет. Он что, дурак, что ли?
- Вообще-то он довольно по-дурацки говорил. Ерунду какую-то молол, незнамо что требовал.
