Александр Байбак - Сафари жертв, жертвы жертв
Из оцепенения меня вывело прикосновение чьей-то руки к плечу. Я нехотя скосил глаза и рассмотрел силуэт Волчары. Тот устроился рядом и извлек из свертка – что бы вы думали? – копченую рыбину, очень похожую на жереха. Как раз о таком я мечтал несколько минут назад. Или не минут?
– Хорош расслабляться, Саня! – пробасил майор, жестом фокусника извлекая из карманов кителя знакомы бутылки. – Давай пивка. Давно на природу не выбирался, туда-сюда. Эх, благодать!
Он полной грудью вдохнул свежий воздух и медленно выдохнул, как будто пробовал его на вкус. Достал нож, порезал рыбину крупными кусками, обухом сковырнул пробки.
– Эх, Игнат! Мысли мои читаешь! – пробормотал я, принимая бутылку. – Где раздобыл-то?
– Боцмана раскулачил, – отозвался тот, выбирая кусочек посмачней. – Хороший мужик оказался, к тому же дальний родственник старшины моего. Крохина, помнишь его?
– Ага, его забудешь, – хмыкнул я, вгрызаясь в ароматное мясо. Рыба просто чудо, как хороша. – Пиво знакомое. Гена Верещагин и до Разгуляя добрался?
– А то! – ухмыльнулся Волчара. Мне даже показалось, что с гордостью за земляка. – Боцман, садюга, рыбой угостил, а пиво зажал. Пришлось на пузырь "Кузьминки" выменять. Благо знал, куда едем, взял с собой.
Разговор на некоторое время затих. В обступившей со всех сторон тьме слышалось только невнятное чавканье, разбавляемое бульканьем пива, потребляемого прямо из горла. Однако, ничто не вечно под луной, вот и угощенье быстро подошло к концу, оставив на душе легкость с еле чувствующимся привкусом грусти.
– Хорошо-то как! – озвучил я, в общем-то, банальную мысль. – Век бы так сидел.
– Век не получится, – отозвался майор, деликатно рыгнув в ладонь. – Завтра целый день будем на измене, туда-сюда. Ненавижу ждать. Потому и засады не люблю.
– А за что их любить? – философски пожал я в темноте плечами. – Ведь если разобраться, страшная штука – едут люди, или плывут, не важно. Сидят, анекдоты травят, или полезное что-нибудь делают. О смерти даже и не думают. А тут раз – пуля в башку, взрывы, осколки, мясо клочьями летит… Жуть.
– Пошли спать! – хлопнул меня по плечу Волчара, поднимаясь на ноги. – А то нас в философские дебри сейчас унесет.
– Пошли, – отозвался я.
Хорошо, что Федотова рядом нет. Так легко не отделался бы. С ним в философских спорах можно так увязнуть, что не заметишь, что утро наступило.
– //-
Система Риггос-2, планета Ахерон, среднее течение р. Черной,
26 марта 2535 года, день
– Кажется, сработало, – задумчиво пробормотал я, изучая берег с левого борта через окуляры полевого баллистического вычислителя. – Вон там, под кустами – ничего не замечаешь?
Стоявший рядом Волчара проследил за моей рукой и приложился к биноклю. С десяток секунд молча изучал заросли, потом отрицательно помотал головой:
– Фиг знает, ничего странного не вижу. Кусты как кусты.
– На, в мой глянь, – протянул я прибор майору.
Тот приблуду принял с некоторой опаской, но воспользовался по назначению. Через пару мгновений его лицо стало каменным.
– Похоже на них, – он медленно выпустил воздух сквозь плотно сжатые губы. – Охренеть, я на такое не рассчитывал! Пять катеров! Да они нас порвут, туда-сюда, как Тузик грелку!
– Не паникуй, – оборвал я его. – Все нормально. Действуем строго по плану. Расставляй своих. Задачу помнишь?
Майор кивнул, не отрывая вычислитель от глаз. Ладно, пускай получше засаду рассмотрит. Как хорошо, что на снаряжении в этот раз экономить не пришлось! Полевой баллистический вычислитель очень полезная в хозяйстве вещь. Примерно тоже самое, что и радарный комплекс капитана Юциуса, которым тот пытался просветить Базу-Центральную, только в одном компактном корпусе. Кусты для него вообще не преграда, равно как и тонкая противопульная броня катеров в засаде.
– Сержант Черенков! – рявкнул я, подпустив строгости в голос.
– Я! – отозвался сержант, до этого момента изображавший статую в углу мостика.
– Отделению занять позиции по схеме 2А! – скомандовал я, задумавшись на секунду. – И не высовываться до приказа. Связь по кодированному каналу. Выполняйте!
Сержант мячиком скатился по трапу и скрылся в контейнере, бывшим доселе нашим пристанищем. Через несколько секунд из него вывалилось отделение при полном параде. Парни сноровисто сконцентрировались за надстройкой в районе правого борта. По плану операции на первом этапе важно было сохранить как можно больше личного состава, к тому же не хотелось пугать потенциальных жертв контрзасады непонятными передвижениями явно военного вида людей. Пока что мы слишком далеко от предполагаемого места нападения, в бинокль особенно не разглядишь, что на палубе творится, но на всякий случай мои парни двигались пригнувшись.
– Петр Иваныч, – обернулся я к взволнованному капитану, – вы помните, о чем мы договаривались?
Тот кивнул, судорожно сглотнув слюну. Вообще он дядька хороший, но для этой планеты слишком мирный. Возраст о себе дает знать, да и прежний многолетний опыт навигации по Черной. Никогда еще ему не приходилось становиться жертвой пиратского нападения – явление это сравнительно новое, чуть больше полугода, как распространение получило. Так что не удивительно, что речники к подобному не очень готовы. Впрочем, те же старпом с боцманом куда как воинственнее, чуть ли не сами в пекло рвались. Еле уговорили действовать по плану, даже начальственный рык Волчары и трясение перед носами официальной бумажкой с подтверждением полномочий не особенно помогли. Хорошо, Шелест вмешался.
– Приступайте, в таком случае.
Капитан снова кивнул и покинул мостик. Рулевой закрепил штурвал, задав курс прямо по середине фарватера, и последовал за начальством. Машина глубоко под настилом застучала реже, с заметной вибрацией, и "Морж" начал потихоньку замедляться, сбрасывая скорость. Главное, чтобы эти, в засаде, ничего не заподозрили…
Я встал вплотную к обзорному окну и оглядел палубу. Как и было обговорено, несколько матросов под руководством боцмана суетливо переставляли с места на место тяжеленный ящик, еще двое елозили швабрами по доскам настила. В общем, имитация бурной деятельности налицо. С высоты мостика хорошо было видно прячущихся за пулеметными гнездами бойцов из псевдо-"конвойной" команды: двое на баке и двое на корме. Остальные скрывались в каютах на жилой палубе. Все вроде готово. Оставалось только ждать.
Пираты между тем не спешили. Я отобрал у Волчары вычислитель и не сводил глаз с заросшего устья извилистой речки. На карте она была отмечена, что радовало. Суховейка, захудалая речушка, исток которой терялся где-то в сотне километров от Черной, в нижнем своем течении была пригодной для судоходства – по крайней мере, катера и баркасы ходили свободно, а вот на барже типа "Моржа" соваться туда не стоило и пробовать.
