Джон Норман - Тарнсмен Гора
Когда я вернулся к роще, Талена сидела на траве около одежд, сорванных с нее. Я был удивлен, что она не оделась.
Увидев меня она спросила:
- Мне можно одеться?
- Конечно, - ответил я.
- Как видишь, у меня нет больше оружия, - улыбнулась она.
- Ты себя недооцениваешь.
Она порылась в груде вонючей одежды, которая была ей так же отвратительна, как и мне. Наконец, ей удалось найти сравнительно чистое одеяние, что-то сделанное из голубого шелка, оставляющее плечи обнаженными, и надела его, использовав вместо пояса полосу от покрывала. Это была вся ее одежда. Теперь она не стала скромничать - это выглядело бы глупым после того, как она была полностью обнажена. С другой стороны она была рада избавиться от тяжелых одежд дочери убара. Ее одежда и теперь была слишком длинна, волочилась по земле, так как была предназначена скрывать ноги, одетые в башмаки на платформе. По ее просьбе я подрезал платье до щиколоток.
- Спасибо, - сказала она.
Я улыбнулся: это было непохоже на нее.
Она прошлась по поляне, рассматривая себя, два или три раза повернулась, видимо довольная собой и той свободой движений, которую она получила. Я набрал плодов из ка-ла-на и достал один из сухих пайков. Талена села возле меня на траву, и я разделил с ней трапезу.
- Мне жаль твоего отца, - сказал я.
- Он был Убаром Убаров, - ответила она и, поколебавшись мгновение, добавила, - жизнь убара ненадежна. Он должен был знать, что это когда-нибудь случится.
- Ты говорила ему об этом?
Она откинула голову и рассмеялась.
- С Гора вы или нет? Я никогда не видела своего отца, кроме как на всенародных праздниках. Дочери членов Высших Каст растут в сторожевых садах, как цветы, пока какой-нибудь высокородный покупатель, предпочтительно убар или правитель, не заплатит за них цену, установленную отцом.
- То есть ты даже толком не знаешь своего отца?
- Разве в твоем городе это не так, воин?
- Да, - сказал я, вспомнив, что в Ко-Ро-Ба семья почиталась и укреплялась. Не сказалось ли тут влияние моего отца, воспитанного в других традициях, - подумал я.
- Мне бы, наверное, это понравилось, - сказала она. Затем посмотрела на меня:
- А как называется твой город?
- Не Ар.
- Можно узнать твое имя?
- Меня зовут Тэрл.
- Это прозвище?
- Нет, это мое настоящее имя.
- Талена - это тоже мое настоящее имя, - сказала она. Вполне естественно, что принадлежа к высшей касте, она не имела предрассудков, связанных с именем. Вдруг она спросила:
- Ты - Тэрл Кэбот из Ко-Ро-Ба?
Я не сумел скрыть своего изумления и она рассмеялась.
- Я знала это.
- Откуда?
- Кольцо, - сказала она, указывая на красное кольцо на втором пальце моей правой руки. - Оно носит символ Кэбота, Правителя Ко-Ро-Ба и ты его сын, Тэрл, которого воины Ко-Ро-Ба обучили искусству войны.
- У Ара хорошие шпионы.
- Лучше, чем убийцы. Па-Кур, вождь убийц Ара, пытался убить тебя, но не смог.
Я вспомнил покушение на свою жизнь в цилиндре своего отца, которое могло быть успешным, если бы не быстрота реакции Старшего Тэрла.
- Ко-Ро-Ба - один из немногих городов, которых боялся мой отец. Он понимал, что когда-нибудь тому удастся объединить независимые города в борьбе против Ара. Мы подумали, что тебя обучают именно с этой целью и решили убить тебя. - Она замолчала и с восхищением посмотрела на меня. Мы не могли и думать, что ты попытаешься выкрасть Домашний Камень.
- Откуда ты знаешь это?
- Женщины Огороженных Садов знают все, что делается на Горе, ответила она, и я понял, какие интриги, шпионаж и вероломство выращивались в этих садах. - Я заставляла своих рабынь спать с солдатами, торговцами, строителями и многое узнала.
Я был потрясен столь циничным использованием девушек просто для получения информации.
- А если они отказывались делать это?
- Я била их, - ответила холодно дочь убара.
Я принялся делить пайки, извлеченные из мешков солдат.
- Что ты делаешь? - спросила она.
- Хочу дать тебе половину.
- Но зачем?
- Я расстаюсь с тобой, - сказал я, пододвигая к ней ее половину вместе с флягой воды и кладя на все ее кинжал. - Возможно, тебе это пригодится.
Впервые с тех пор, как она узнала о падении Марленуса, она была ошеломлена. Зрачки ее глаз вопросительно расширились, но они прочли в моих глазах только решительность.
Я сложил свои вещи и был готов покинуть поляну. Девушка поднялась и закинула на плечо свой мешок.
- Я иду с тобой, - сказала она, - ты не можешь оставить меня.
- А если я прикую тебя к дереву?
- Чтобы я досталась солдатам?
- Да.
- Ты не сделаешь этого. Не знаю почему, но не сделаешь.
- Кто знает.
- Ты не такой, как воины Ара, ты совсем другой!
- Не ходи за мной.
- Одну, - возразила она, - меня сожрут животные или найдут солдаты, она содрогнулась. - В лучшем случае я попадусь работорговцам и меня продадут в на улице Клейм.
Я понял, что она говорит правду. У беззащитной женщины на Горе нет других возможностей.
- Разве я могу тебе верить? - спросил я, смягчаясь.
- Не можешь, - согласилась она, - для меня и Ара ты остаешься врагом.
- Тогда мне лучше покинуть тебя.
- Тогда я заставлю тебя взять меня с собой.
- Как?
- Вот так, - сказала она и упала передо мной на колени, опустила голову и подняла скрещенные руки. Она рассмеялась. - Теперь ты должен либо взять меня с собой, либо убить, если ты сможешь это сделать.
Я выругался, ибо она нечестно использовала преимущества законов воина.
- Что стоит подчинение Талены, дочери убара? - спросил я.
- Ничего, но ты должен либо принять его, либо убить меня.
Вне себя от гнева я поднял с земли рабские наручники, колпак и цепь с ошейником. К неудовольствию Талены, я защелкнул браслеты на ее запястьях, надел на нее колпак и цепь.
- Если ты хочешь быть пленной, то и обращаться с тобой следует, как с пленной. Я принимаю твое подчинение и воспользуюсь им.
Я отнял у нее кинжал и повесил его на свой пояс, перекинул через плечи оба мешка с едой. Потом я поднял арбалет и покинул поляну, волоча на цепи - не слишком вежливо - спотыкающуюся дочь убара. Но из-под колпака, к моему изумлению, раздавался ее смех.
9. КАЗРАК ИЗ ПОРТА КАР
Мы путешествовали по ночам через серебристо-желтые поля са-тарны двое беглецов под тремя лунами Гора. К удивлению Талены, я скоро снял с нее колпак, цепь и наручники. Когда мы пересекли поле, она объяснила мне, какие опасности могут грозить нам, в основном от степных зверей и прохожих чужеземцев. Интересно, что в горийском языке слово "чужеземец" было тем же словом, что и "враг".
Талена была оживлена, как бы радуясь исчезновению Огороженных Садов и положения дочери убара.
