Виктор Меньшов - Сокровища Чёрного Монаха
Колька убежал на кухню, чем-то увлеченно гремел там, а я думал.
- Колька! - крикнул я. - А как мы узнаем, сколько таблеток нужно дать, чтобы дедушка уснул, и чтобы ему не было плохо?
- Ты чего, Мишка?! Да чего ему будет от этих таблеток?! - заорал Неукротимый Маркиз. - Они такие махонькие! Во, сам смотри!
Он вернулся из кухни, протягивая мне на ладони маленькие таблетки, пачку он держал в другой руке.
- Видал?! - прокричал Колька. - Хочешь, я на себе попробую?!
И не дожидаясь моего ответа, моментом слизнул с ладони четыре таблетки.
- Дурак! - возмутился я. - Зачем так много?! А если отравишься?!
- Да чего будет с таких малюпасеньких таблеточек?! - отмахнулся Маркиз. - Зато тебе спокойней будет, будешь точно знать, что с дедушкой ничего плохого не случится.
- Это мы еще посмотрим, что с тобой случится, - проворчал я, недоверчиво косясь на приятеля.
- Да ничего со мной не будет, - отмахнулся мой беспечный друг. Видишь? Ни в одном глазу сна нет! Давай телик смотреть!
Я не нашел пульт, и принялся нажимать кнопки, прыгая с программы на программу. Ничего путного не было. За спиной у меня раздались какие-то странные звуки. Я оглянулся - Колька спал, запрокинув голову назад, приоткрыв рот, пытаясь и во сне что-то прокричать.
Я с трудом вытащил у него зажатую в кулаке облатку с люминалом и попытался растолкать Кольку, но он спал, как убитый. Кое-как мне удалось уложить его поудобней на диване. Спал Неукротимый Маркиз до прихода дедушки, который привел домой Аленку. Та моментально промчалась в комнату и тут же сообщила дедушке:
- А здесь Колька на диване спит! Все пкорывало сбил!
К моему счастью, дедушка не очень удивился.
- Ничего удивительного. Набегались вчера ночью, вот он теперь и спит. Буди его, Миша, а то он ночью спать не будет.
Легко сказать - буди! Люминал свалил Кольку намертво. Я тряс его и так и этак, сажал его, он только бормотал что-то бессвязное и тут же валился на бок, досыпать.
Обеспокоенный тем, что дедушка заподозрит что-то неладное в таком богатырском сне Неукротимого Маркиза, я наклонился, и шепнул Кольке в ухо:
- Вставай! Пора идти в тайник!
Эффект оказался потрясающим. Колька моментально заворочался, замычал что-то, сел с закрытыми глазами и забормотал:
- Сейчас, сейчас, я иду! Ты только не уходи без меня!
Немного очухавшись он тут же поплелся в ванну, где долго плескался холодной водой, приводя себя в чувство. Это помогло, но не очень. Весь вечер Колька яростно боролся со сном, засыпая в самые неподходящие моменты. Глядя на него я категорически отказался положить дедушке в чай две таблетки. Ограничившись одной.
Чай дедушка выпил, ничего не заметив.
- Чего это с Колей? - удивился дедушка. - Что он весь вечер засыпает?
- Не знаю, - поспешил ответить я, - наверное, вчера не выспался, - и сам отчаянно зевнул в доказательство.
- И ты тоже спишь? - усмехнулся дедушка. - Набегались по ночам?
И сам тут же зевнул, как видно, неожиданно для самого себя. И тут же еще раз, и еще.
- Что за ерунда? - проворчал он. - И мне зевается. Наверное, с погодой что-то. Давайте, действительно спать ложиться.
На мое счастье, Аленка и дедушка заснули почти моментально, так что Колька не успел еще всерьез отключиться, и я смог растолкать его без лишнего шума.
Мы быстро оделись, взяли фонарик и тихо-тихо прокрались из квартиры...
Зачатьевский монастырь встретил нас мрачными стенами красного кирпича, ночью казавшегося черным. Только отреставрированная надвратная церковь светилась в ночи белой свечкой. Это было очень красиво, и я невольно залюбовался, но Колька толкнул меня:
- Пошли! Днем посмотришь!
Мы прошли в знакомый и все же ночью жутковатый и пугающий монастырский двор. Внутри двора, за стенами, было еще темнее. Мы обошли маленький домик, в котором нашли картину с портретом Пугачева, подошли к нему с другой стороны. У глухой стены была заросшая высокой травой ямка и возле стены густые кусты.
Мы спустились в ямку, Колька раздвинул кусты и мы увидели уходящие вниз несколько ступеней, которые вели к незаметной со двора дверью.
- Посвети, - шепнул Колька. - Тут крапива, жжется.
Я включил фонарик, Колька полез в кусты, я осторожно двинулся следом и тут же замер, выключив фонарик.
- Ты что?! - зашипел мой приятель. - Я же крапивой обстрекался! Включи фонарик.
- Тихо! - ткнул я его фонариком в спину. - Кто-то ходит!
Колька притих и мы стали вслушиваться. Шелестели листья на деревьях, вздыхал ветер в пустых оконных проемах реставрируемой трапезной. Больше не было слышно ни звука.
- Показалось тебе, - не очень уверенно проворчал Колька.
- Наверное, - проворчал я, хотя готов был поклясться в том, что ясно слышал тяжелые осторожные шаги. Впрочем, что только не почудится в ночном монастырском дворе. Так и вправду Черного Монаха увидишь.
- Свети! - проворчал Колька.
Я включил фонарик и посветил, стараясь все же загородиться кустами и вслушиваясь в тишину.
Колька толкнул дверь, она на удивление легко и бесшумно подалась и распахнулась. Из подвала в лицо пахнуло сыростью, плесенью, землей. Не желая привлекать внимание светом фонарика, я подтолкнул застывшего в нерешительности Кольку, и тот шагнул внутрь, я поспешил следом, стукнувшись лбом о каменную притолоку - двери были очень низкие.
С этой стороны в подвале было сыро, на стенах видны пятна плесени, кое-где зеленели пятна мха-лишая.
Подвал был маленький и очень низкий. Под потолком было узкое оконце без стекла, но за толстой ржавой решеткой.
- Где тут тайник? - нетерпеливо огляделся я.
- Сейчас, сейчас, - бормотал Колька, оглядываясь по сторонам. - Вот он крест!
Он прошел в угол, где я с трудом разглядел на стене выцарапанный крест. Глазастый этот Колька! Как он его углядел? Я вплотную подошел и то не сразу увидел.
Колька тем временем опустился на колени и стал раскачивать третий снизу камень в углу.
- Ну как, подается? - нетерпеливо спросил я.
- Подается, - отозвался мой друг и в этот момент камень вывалился, в обнимку с ним повалился на пол Неукротимый Маркиз. Он тут же отбросил тяжелый и большой камень в сторону и полез в открывшееся отверстие. Есть! - сдавленно прошептал он, вытаскивая завернутый в черный полиэтилен сверток.
В этот момент что-то стукнуло. Я инстинктивно выключил фонарик.
- Ты что? - недовольно отозвался Колька.
- Тихо! - скомандовал я, и пошел в темноте к двери. Она оказалась запертой!
Мне сразу же стало холодно и противно затряслись коленки и руки.
- Нас заперли, - прошептал я.
- Не может быть! - шепотом отозвался Колька.
Он подошел в темноте и попытался открыть дверь, но она не поддавалась.
