Джек Макдевитт - Послание Геркулеса
- БЕТ?
- Больших Единых Теорий. Мы имеем дело с видом, у которого очень высокая технология существует невообразимо долгое время. Они могут вполне предполагать, что вся эта техника известна каждому. Могут счесть ее настолько тривиальной, что и упоминать о ней не стоит. Или слишком опасной для другой цивилизации.
- Опасной? Каким образом. Пит пожал плечами:
- Может, она включает инструкцию, как построить дешевую карманную атомную бомбу? Или искривитель света.
- Пит, притормози. Что такое искривитель света?
- Способ сделать себя невидимым. Представь себе, на что станет похожа жизнь, если каждый сможет натянуть куртку и стать невидимым.
- Мне кажется, ты слишком далеко заглядываешь.
- Разумеется. Но вся эта штука с очень дальним прицелом. В любом случае, если мы получим текстовую передачу, второе послание, я очень удивлюсь, если оно не будет содержать что-то совершенно иное, а не то, что мы ожидаем. Такое, чем они гордятся, но что Эда не позабавит.
- Например?
Темные глаза Уиллера мерцали в свете свечей. Он более других, для которых космология и астрономия были разделами математики, был похож на человека, знающего, что такое на самом деле световой год.
- Что ты скажешь о романе? - предположил он. - Конфликт на космической сцене между существами с передовой философией и совершенно чуждыми эмоциями. Быть может, они будут считать этот роман своим высшим достижением и захотят поделиться им со Вселенной, как мы могли бы захотеть поделиться «Гамлетом». Но для нас он даже после перевода остался бы непостижимым.
Гарри усмехнулся:
- Вряд ли НАСА будет в восторге.
- А может, они нам пришлют симфонию. Гарри осушил стакан:
- Лишь бы она не оказалась попсой. Но ты действительно думаешь, что именно так и выйдет?
Принесли бифштексы, и официант расставил их, пока Уиллер думал над вопросом Гарри.
- В такой ситуации все возможно, - сказал он наконец. - У нас нет опыта. И отправители могут не ожидать от передачи ничего, кроме разве что удовлетворения, что послали сигнал, который, быть может, никто никогда не примет. Ты упоминал таблички на «Пионерах» и «Вояджерах». У нас не было места, чтобы многое там сказать, но если бы даже было, вряд ли кому-то пришло бы в голову писать там инструкции, скажем, по расщеплению атома - на случай, если табличку найдет какая-нибудь цивилизация каменного века. Нет, главное они нам уже сообщили. Они сказали: «Мы здесь». Если будет что-то большее, я надеюсь, что у нас хватит ума понять, что это, извлечь из этого всю возможную выгоду и вместе с тем проявить осторожность, которой требует ситуация.
Бифштексы оказались отличными, и еще на тарелке громоздилась жареная картошка и булочки.
- Слишком на многое надеешься, - сказал Гарри уже за кофе.
- Ты сегодня работаешь до ночи? - спросил Уиллер, очевидно, удивившись, что Гарри не ужинает дома.
- Нет.
Слово это неловко повисло в воздухе. Гарри знал священника дольше, чем знал Гамбини, но отношения у них были не столь близкими. Сейчас он смотрел на собеседника, и у него было искушение воспользоваться случаем и что-то рассказать о Джулии. Но сколько подобных жалких историй пришлось Уиллеру выслушать за многие годы просто потому, что он носит сутану?
- Я дал кухарке выходной, - сказал он.
Но Уиллер, очевидно, понял по голосу и внимательно посмотрел на Гарри.
- Я бы хотел попросить тебя об одолжении. Я еду на вечер в Карфаген, завтра днем вернусь. - Он записал телефон и протянул его Гарри. - Позвони мне, если что-нибудь изменится. О'кей?
- О'кей.
Они попросили счет, оплатили пополам и вышли.
- Как Джулия? - небрежно спросил Уиллер. Гарри удивился:
- Я и не знал, что вы знакомы.
- Она как-то была на завтраке у епископа несколько лет назад. - Уиллер глянул на запад и посмотрел на часы. Над горизонтом начинала восходить луна. - Комета зашла.
Гарри что-то хмыкнул.
- Такую женщину трудно забыть, - добавил Уиллер.
- Спасибо на добром слове, - ответил Гарри. Они со священником шли, похрустывая ботинками по гравию, к машине Уиллера, бежевому «саксону» последней модели. - У нас сейчас некоторые трения.
- Прискорбно слышать. Гарри пожал плечами. Уиллер огляделся:
- Где твоя машина?
- У ворот. Я сюда пришел пешком.
- Садись, я тебя подвезу, - предложил Уиллер.
Он выехал со стоянки, проехал Гринбелт-роуд, свернул на стоянку у главного входа и плавно затормозил возле «крайслера» Гарри.
- У тебя есть несколько минут, чтобы послушать? - спросил Гарри.
- Если ты хочешь говорить, - ответил Уиллер.
Гарри описал нарастающее напряжение последних месяцев, убеждение Джулии, что он слишком много времени проводит на работе и слишком мало оставляет для семьи, его собственное растущее недовольство, что она не хочет понимать его профессиональной увлеченности. Он говорил об ужине с Джулией в тот вечер, когда было сделано открытие, о его грустном результате и ее уходе. Он скрыл - или попытался скрыть - свое возмущение. Закончив речь, Гарри сложил руки на груди, будто защищаясь.
- Пит, у тебя в таких делах должен быть большой опыт. Каковы шансы, что все наладится?
- В своем опыте я не уверен, - сказал Уиллер. - Как правило, норбертинцы не несут пастырского служения, а это именно то, что нужно, когда сталкиваешься с семейными трудностями. Я лично вообще никогда этим не занимался. Но могу рекомендовать хорошего консультанта, если хочешь. Ты не католик?
- Нет.
- Это не важно. Я могу тебя с ним свести или рассказать, каково общее мнение по подобным проблемам, как это все происходит и какой образ действий обычно рекомендуют.
- Рассказывай, - попросил Гарри.
- Судя по тому, что ты мне рассказал, у нее нет кого-то другого, у вас нет споров из-за денег, из-за пьянства и не было драк. Обычно, когда нет очевидной причины для распада брака, более или менее благополучного в течение многих лет, то дело в том, что двое перестали вести общую жизнь. Каждый ушел куда-то на свою орбиту, и эти орбиты не Слишком соприкасаются, разве что за столом или в постели. Сами участники могут этого не сознавать, но брак начинает их тяготить - кого-то из них или обоих. Ты в своей профессии из лучших, Гарри. Сколько вечеров в неделю ты проводишь на работе?
- Два-три, - сказал Гарри, испытывая неловкость от такого поворота разговора. - Иногда больше.
- А уикэндов?
- Примерно один в месяц.
- Только один?
- Ну, вообще-То я работаю по полдня каждый уик-энд, - поморщился Гарри. - Но этого требует сама работа. Она же у меня не с девяти до пяти.
- Понимаю, - кивнул Уиллер. - Без тебя вообще центр пришлось бы закрыть.
Это был болезненный укол. Гарри молча посмотрел на монаха.
