Эдгар Берроуз - Великий ум Марса
На вопросы, которые я задавал ему, он всегда отвечал только тогда, когда полагал, что результат моей осведомленности не повредит его собственным интересам. Он не говорил мне ничего, что, по его мнению, знать мне было необязательно. Мое незнание о флоте и расписании его полетов объяснялось отсутствием окон во внешней стене здания, обращенной к Тунолу, а также тем, что я никогда не был на крыше, и поэтому не мог видеть кораблей, пересекающих пространство над островом.
Мы спокойно ждали, пока на корабле не воцарилась тишина, означавшая, что или команда удалилась в каюты для сна, или она отправилась в город. После консультации шепотом с Гор Хаджусом мы решили сделать попытку разведки. Нашей целью было отыскать укромное местечко внутри посадочной площадки, базируясь на которое мы могли бы исследовать возможные пути бегства в город, сразу же или утром, когда сможем с большей легкостью смешаться с толпой, которая, как сказал Гор Хаджус, определенно должна возникнуть через несколько часов после восхода солнца.
Я осторожно открыл дверь нашего шкафа и выглянул в главную кабину, утопавшую в темноте. Мы вошли бесшумно. Могильное молчание окутывало флайер, но издалека снизу доносились ослабленные шумы города. До сих пор все шло хорошо. Затем, без звука, без предупреждения, взрыв ярчайшего света озарил внутренность кабины. Когда я взглянул вверх, пальцы мои сжали рукоятку меча.
Прямо против нас в узком дверном проеме большой кабины стоял высокий человек, чьи красивые доспехи означали, что он не был простым воином. В каждой руке он держал по пистолету, в дулах которых мы прочитали свою судьбу.
8. РУКИ ВВЕРХ!
Спокойным голосом он сказал слово, эквивалентное нашему земному «Руки вверх!». Тень зловещей улыбки тронула его тонкие губы и, когда он увидел наши колебания в необходимости выполнения его команды, он повторил:
– Делайте, что я вам говорю, и будете живы. Храните полное молчание. Шум или сопротивление повлекут вашу гибель. Пистолеты стреляют очень точно.
Гор Хаджус поднял руки над головой. Мы последовали его примеру.
– Я Вал Зак, – объявил он.
Мое сердце екнуло.
– Лучше стреляй, – сказал Гор Хаджус, – ты не захватишь нас живыми, и нас четверо против тебя одного.
– Не так быстро, Гор Хаджус, – проговорил капитан Воссара. – Ты еще не знаешь, что у меня на уме.
– Это мы уже знаем, потому что слышали о большой награде, ждущей того, кто возьмет в плен Вад Варса и Гор Хаджуса, – огрызнулся убийца из Тунола.
– Если бы я желал награды, я мог бы передать вас на борт корабля Бобис Кана, когда он был рядом с нами, – сказал Вал Зак.
– Ты не знал, что мы на борту Воссара, – напомнил я ему.
– А… Но я знал!
Гор Хаджус фыркнул, не веря.
– Как тогда, – напомнил нам Вал Зак, – я был бы способен встретить вас в этом месте, когда вы покидали свой укромный отсек? Да, я знал, что вы на борту моего корабля!
– Но как? – спросил Дар Тарус.
– Это несущественно, – ответил Вал Зак, – но чтобы удовлетворить ваше любопытство, я скажу. Моя квартира – маленькая комнатушка в башне Таваса. Окна мои выходят на крышу и ангар. Вся моя жизнь прошла на борту флайеров. Это сделало меня чувствительным к каждому звуку корабля – изменение скорости моторов будит меня среди ночи, не то, что их запуск или включение. Я был разбужен запуском мотора «Пинсара». Я увидел троих из вас на крыше и четвертого, прыгающего с палубы флайера после его старта. Мой разум подсказал мне, что если корабль был послан без человека, то на это есть какие-то неизвестные причины. Слишком поздно было предотвращать ваши действия, и поэтому я ждал в молчании, чтобы узнать о дальнейшем. Я увидел вас, спешащими в ангар, я слышал оклик Рас Таваса и ваш ответ, затем я увидел вас на борту «Воссара». Я немедленно спустился на крышу и бесшумно подошел к ангару, ожидая, что вы намереваетесь убежать на этом корабле. У рычагов управления никого не было, и через крохотное отверстие в стене рубки, через которое можно видеть главную кабину, я заметил, как вы входили в этот отсек. Я сразу же понял, что единственная ваша цель – попасть в Тунол, и поэтому я воздержался от того, чтобы выдать вас в вашем укрытии и пошел заниматься своими делами.
– И ты не известил Рас Таваса? – удивленно спросил я.
– Я не известил никого, – ответил он. – Много лет назад я научился заботится о своих делах, видеть все, слышать все, и ничего не говорить, пока это выгодно.
– Но ты говорил, что награда за наш арест высока, – напомнил ему Гор Хаджус. – Не будет ли тебе выгодно получить ее?
– Есть в душе благородных людей, – ответил Вал Зак, – чувства, которые превалируют над страстью к золоту. И хотя тунолианцы, по общему мнению, свободны от иссушающего чувства по отношению к одному человеку, я не умею быть благодарным. Шесть лет назад ты, Гор Хаджус, отказался убить моего отца, считая, что он хороший человек, достойный жить, что он один из тех, кто оказал тебе услугу, пусть небольшую. Сегодня его сын ответит тебе наградой и, в некоторой степени, возместит за наказание, отмеренное тебе Бобис Каном за твой отказ. Я отослал команду, чтобы никто больше не узнал о вашем присутствии на корабле.
– Поделитесь со мой вашими планами и скажите мне, чем я могу быть полезен вам.
– Мы хотим добраться до улиц города незамеченными, – сказал Гор Хаджус. – Ты можешь помочь нам только в этом. Мы не хотим возлагать на тебя ответственность за наше бегство. Ты получишь благодарность, а в Туноле об этом не стоит и вспоминать, благодарность Гор Хаджуса – обязательство, которое даже джеддак желал бы иметь.
– Ваша проблема усложняется, – сказал Вал Зак после короткого раздумья, – составом вашей команды. Обезьяна немедленно привлечет внимание и пробудит подозрения. Зная много об экспериментах Рас Таваса, я догадался после наблюдения за вами, что она имеет мозг человека. Но этот же факт привлечет к вам внимание окружающих.
– Я не обязан сообщать им это! – прорычал Хован Дью. – Для них я только пленная обезьяна. Разве таковые неизвестны в Туноле?
– Мало, даже наоборот, они очень редки, – ответил Вал Зак. – Но белая кожа Варса… Рас Тавас, кажется, не знает, что обезьяна с вами, но ему очень хорошо известно о Вад Варсе. Твое описание разослано всеми возможными средствами по его приказу. Тебя немедленно опознает первый же встречный. И затем есть Гор Хаджус. Хотя он мертв уже шесть лет, осмелюсь сказать, что редкий тунолианец, который разбил скорлупу своего яйца более десяти лет назад, не знает лицо Гор Хаджуса так же хорошо, как лицо своей матери. Самому джеддаку известно о Гор Хаджусе больше, чем о любом другом тунолианце. Таким образом, остается один, кто, возможно, избежит подозрения и опознания, появившись на улицах города.
