Роберт Силверберг - Через миллиард лет
Следующая сцена тоже была другой, она изображала не строительство дома, а…
Но зачем продолжать? Больше часа я смотрел эти картинки, все они были такими любопытными, такими беспокоящими. Я могу нагнетать таинственность и пересказать тебе все, что увидел, но ты, наверное, уже поняла, как далеки от нас эти существа, какими странными они были, какой высокой цивилизацией обладали, какие чудеса творили… И как мало мы способны все это понять.
Любопытно. Обычный, привычный результат археологического исследования – открытие и утверждение нашего родства с древними.
– До чего же они похожи на нас, эти древние египтяне, – говорит египтолог. – Лгали, обманывали, жульничали на выборах, подделывали подписи, все наши мелкие грешки уже существовали в то далекое время. У подданных фараона были свои ошибки и амбиции, свои надежды и мечты совсем, как у нас.
И так далее, и так далее, и так далее. Замени египтян на шумеров или кроманьонских пещерных художников, и ты снова услышишь бесконечные заявления экспертов о том, что ежели присмотреться к ним поближе, то совсем нетрудно понять, что они были «просто обыкновенными ребятами» – совсем, как мы. О, да, совсем, как мы.
Там-парарам! А с Высшими этот номер не пройдет даже у самого наиэкспертнейшего эксперта. Тот шарик, который я откопал, рассказал нам о них в миллион раз больше, чем мы успели узнать сами. Как они выглядели, как передвигались, в каких городах жили, каковы были их обычаи, нравы. И они не производят впечатления – Высшие то есть – «просто обыкновенных ребят». Они невероятно иные, странные, они куда более чужды нам, чем шиламакиане, или динамониане, или уроженцы Тххха, или кто там еще? Все, с кем мы когда-либо встречались.
Мы с трудом воспринимаем динамонианскую теологию, нам кажется идиотским стремление шиламакиан заменять всяким железом вполне здоровые части тела, но мы способны договориться и сработаться с ними, пускай даже на чисто деловой основе. Не думаю, что мы смогли бы поладить с Высшими, даже если б нас не разделяла пропасть в миллиард лет. И ни при чем тут их несомненное научно-техническое превосходство. Барьером стал бы сам образ их мышления.
Вспомни, какими разными были народы Земли, пока спутники связи и транспортные ракеты не сделали жизнь каждого похожей на жизнь всех. Сравни мировоззрение и культуру эскимосов, полинезийцев, бедуинов, бельгийских бизнесменов, индейцев-пуэбло, тибетцев, японцев. И если найдешь хотя бы парочку общих черт, считай, что тебе повезло. Все они были чужими друг для друга, очень разными, и все они дети одной планеты.
Прекрасно. Теперь все эти народы вымерли или, смешавшись, изменились до неузнаваемости и представляют собой единое целое – землян, но за это время мы вышли в космос и обнаружили, что во Вселенной существует множество видов разумных существ, и каждая раса обладает высокой культурой, поразительно отличной от нашей… и так до бесконечности.
Глубокая пропасть между народами одного мира и еще более глубокая – между обитателями различных миров, но мы все-таки можем навести мосты.
Однако, похоже, самая большая пропасть разделяет нас с Высшими.
Забудь мои романтические мечты о возможной встрече с ними. Мне больше совсем не хочется найти их. Если это когда-нибудь произойдет, результаты будут ужасными.
После уже описанного выше часового просмотра 408б выключил проектор, и мы приступили к дискуссии. Все одиннадцать археологов уселись в кружок, чтобы разобраться, что же они увидели. Яна предусмотрительно устроилась как можно дальше от Лероя Чанга, но тот, как это ни странно, даже не поднимал на нее глаз. Он сильно нервничал, дергался при каждом резком звуке. Полагаю, боялся, что Яна встанет и во всеуслышание объявит его насильником. Да еще вдобавок насильником неудачным (Вопрос: какой мужчина более достоин презрения – тот, кто преуспел в подчинении женщины своей воле, или лопух бесхребетный, у которого этот номер не прошел? Отвечать не надо. Вопрос риторический.) Председательствовал, конечно же, доктор Шейн. Он заявил:
– Совершенно очевидно, что за этот день и вечер раздел археологии, посвященный изучению цивилизации Высших, пережил коренные изменения.
Благодаря чудесной находке Тома Райса мы получили возможность познакомиться с элементами их культуры, с образом их жизни.
Я просто засветился от радости и склонил голову в ответ на поощрительные возгласы коллег.
Доктор Хорккк несколько подпортил мне праздник, сухо проговорив:
– Я хотел бы заметить, что этот бесценный артефакт едва не пострадал из-за беспечности и, я бы сказал, варварского обращения дежурной команды.
Я покраснел – на сей раз от стыда – опустил глаза и от нечего делать принялся пересчитывать пальцы на ногах. Доктор Хорккк с чисто тевтонской последовательностью и аккуратностью отпустил еще несколько язвительных замечаний. Мне очень хотелось раствориться в воздухе. Яна, сидевшая рядом со мной, прошептала:
– Не обращай внимания, у него характер такой. Это ты нашел шар. И ты его не повредил. А чуть-чуть в таких делах не считается.
Хотелось бы добавить, что Яна почему-то уселась рядом со мной, а не с Саулом Шахмуном. Интересно… Интересно. Она пытается разбудить в нем ревность, или между нами что-то происходит?
Когда Доктор Хорккк закончил перемывать мои косточки, голос подал 408б.
– Я вовсе не убежден, что этот фильм представляет собой документальную хронику. Вполне возможно, что мы имеем дело с художественным произведением, все образы которого – плод фантазии автора.
– Хорошая идея, – отметил доктор Шейн. – Но я не согласен.
Пилазинул отвинтил одну из рук и помахал ею, требуя слова.
– Я тут кое-что прикинул и сомневаюсь в правоте уважаемого коллеги 408б. Мне кажется, фильм отображает настоящую жизнь настоящих Высших. Я не могу судить, для чего предназначался этот шар, но уверен, мы видели сцены из повседневной жизни, как полагает мой коллега доктор Шейн.
Доктор Шейн всем видом выражал удовольствие. 408б нервно свернул свои щупальца. Миррик, Саул Шахмун и Келли попытались высказаться одновременно, что внесло в обсуждение некоторый беспорядок. Я не решился открывать рот после того, как доктор Хорккк прокомментировал мою деятельность, но про себя согласился с доктором Шейном и Пилазинулом.
– Теперь, – сказал доктор Шейн, – перед нами встает вопрос, как поступить с шаром. Следует ли нам отослать его в Галактический Центр для подробного исследования его бесценного содержимого или же оставить здесь, чтобы использовать хранящиеся в нем сведения для более грамотного ведения раскопок?
– Оставить здесь, – кивнул Пилазинул.
