Аллен Стил - Хронокосмос
— У меня нет точных координат, но, кажется, трансляция идет из Берлина. Я пропущу его через переводчик.
Леа ввела еще одну команду, и экран отобразил восходящие строчки текста:
Я тоже сын своего народа. Я вышел не из дворца. Я вышел из мастерских. Никогда я не был генералом. Я был простым солдатом, как миллионы других, таких же, как я. Нечто волшебное есть в том, что среди армии миллионов неизвестных германцев — армии рабочих и солдат — нашелся человек, который смог подняться и встать во главе Рейха и целой нации.
— Ты знаешь, кто это? — прошептала девушка. — Ты понимаешь, кого мы только что слушали?
Фрэнк медленно кивнул. Он был на 377 лет в прошлом и слушал голос одного из самых страшных людей, когда-либо появлявшихся в истории человечества.
Где-то там, внизу, кричало в микрофон свою полную ненависти речь самое ужасное, ненавистное чудовище — Адольф Гитлер.
14 января 1998 года Понедельник, 17:06
Только когда Мерфи услышал в коридоре голоса людей, он понял, что рабочий день подошел к концу. Оторвавшись от канцелярской работы, в которую он намеренно погрузился с головой, Дэвид увидел, как мимо приоткрытых дверей его кабинета, на ходу натягивая пальто и болтая о концерте Билли Джоэла, который они собирались посетить сегодня вечером, прошагали две секретарши. За окном на город незаметно опустилась ночь.
Мерфи закинул пару папок в портфель, затем привел в порядок стол и выключил компьютер. Сменил мокасины на зимние ботинки, встал и надел парку. Все это время он ни на минуту не сводил глаз с телефона. В течение нескольких последних часов Дэвид всячески пытался отвлечься, но тем не менее не мог отделаться от мысли, что аппарат зазвонит с минуты на минуту. Но этого так и не произошло, и затянувшаяся тишина стала практически невыносимой.
— Выброси это из головы, — тихо сам себе сказал Дэвид. — Тебе нечего бояться.
Неужели? — поинтересовался слабый голос где-то в закоулках разума. — Тогда почему ты так боишься идти домой?
Нет. Мерфи не боялся идти домой. Мысль о том, что нужно уходить из кабинета, — вот что беспокоило его. Десятый раз за день он подумывал позвонить Донне и попросить, чтобы она приехала в город и подобрала его около работы. Возможно, ему удалось бы смягчить положение, предложи он ей поужинать в каком-нибудь ресторане. Но это означало бы, что ей придется пробиваться сквозь самое оживленное движение на Окружной, а она наверняка уже готовит обед, да и Стивен еще не сделал уроки, и…
Ерунда. Он поедет на общественном транспорте, ведь так? Вокруг него постоянно будет находиться кто-нибудь из десятков других пассажиров метро. Он ни на минуту не останется один. А чего он, собственно говоря, ждал? Что за ним придут люди в шинелях? Это походит на какой-то роман Роберта Ладлэма. Псевдо-Бенфорд? Хорошо, если он снова увидит самозванца, то сразу же найдет телефонавтомат и позвонит в полицию. Или, может быть, все писатели-фантасты Америки…
Мерфи фыркнул от смеха и погасил свет. Нет, беспокоиться не о чем. Он просто запугивает сам себя. Черт, не исключено, что кто-то просто-напросто разыгрывает его. Как бы там ни было, в конце концов он во всем разберется…
Порошило целый день, и к концу дня тротуары покрылись слоем свежего белого снега. Ветер гнал его мимо фонарей и проезжающих автомобилей, делая похожим на сказочную пыльцу. Желтый снегоочиститель гремел вдоль Е-стрит, царапая лезвиями заледенелый асфальт и отбрасывая в сторону белые сугробы. Кутаясь в шарф, Мерфи слился с толпой других работников, устало бредущих в направлении площади Инфанты. У эскалатора он остановился и купил последнее издание «Вашингтон тайме», после чего спустился в приятную теплоту станции метро.
Зарезервированное парковочное место в гараже НАСА разбаловало Мерфи. За все годы жизни в округе Колумбия Дэвид весьма редко ездил на работу и обратно на метро, предпочитая пользоваться им в выходные для поездок со Стивеном на бейсбольный матч на стадион Кеннеди или для воскресных рейдов по магазинам восточного рынка. Поэтому путешествие в пригород Виргинии заняло немного больше времени, чем он ожидал. Поезд был переполнен, не оставалось ни одного свободного места, и люди стояли в проходах, хватаясь за перила и потолочные поручни, когда вагон качался из стороны в сторону. Из-за такого скопления народа Мерфи не мог открыть газету, поэтому, просмотрев заголовки — «Тайме» со свойственным ей лицемерным негодованием максимально раздула скандал с Полой Джонс, — он сунул ее в портфель и уставился перед собой, рассматривая всех и не встречаясь ни с кем глазами: обычное поведение стоящего пассажира в любом виде транспорта.
Когда поезд выехал из-под Потомака, толпа с каждой остановкой начала постепенно редеть. Пентагон, Пентагон-Сити, Кристал-Сити, Национальный Аэропорт, Брэд-док-Роуд, Кинг-стрит… по мере того как станции по очереди сменяли друг друга, кто-то входил, кто-то выходил, и последних было больше. К тому времени как поезд прибыл на станцию «Эйзенхауэр-авеню», в вагоне уже никто не стоял, и здесь и там виднелись пустые сиденья. Когда сошел старик-пенсионер, деливший с ним место, у Мерфи наконец появилась возможность открыть газету, однако он не стал этого делать. Следующей остановкой был Хантингтон, где сегодня утром он припарковал машину. Зачем возиться с газетой, если скоро выходить?
Усталый, лелеющий надежду, что Донна приготовила на ужин мясной рулет и пюре и что Стивену сегодня вечером не понадобится его помощь, Мерфи рассеянно обвел взглядом полупустой вагон. По другую сторону от прохода какой-то бизнесмен читал триллер Джона Гришема. Немного дальше два латиноамериканских подростка в трикотажных фуфайках с капюшонами болтали между собой по-испански, время от времени заливаясь громким смехом. Чернокожая женщина средних лет равнодушно уставилась в окно. Симпатичная девушка с длинными рыжими волосами, струящимися из-под черного берета, встретилась с ним взглядом. На девушку было приятно смотреть, и неожиданно Мерфи осознал, что разглядывает ее. Когда девушка заметила это, она смерила его холодным и пристальным взглядом, бросая вызов вторгшемуся в ее уединение незнакомцу, и Дэвид быстро отвел глаза, смущенно переключив внимание на соседнее окно.
Если бы Мерфи в этот момент не поглядел в окно, он мог бы и не заметить старика, сидящего в задней части вагона. Высокий, сухопарый человек сидел через три ряда позади него, по другую сторону от прохода. Длинные каштановые волосы уже тронула седина, белая борода доходила ему до груди. На старике была армейская парка, вероятно, купленная на распродаже — воротник застегнут до самого подбородка, — и синяя бейсбольная кепка, низко надвинутая на глаза. Еще один из бесчисленных отщепенцев Вашингтона, на которых не обращаешь внимания, пока они не попытаются выпросить у тебя немного мелочи…
