Клиффорд Саймак - Проект «Ватикан»
«Боже мой! — внезапно с ужасом подумал он. Я — трилобит!!!»
После этих слов сгустился непроницаемый мрак, но тут же рассеялся. Теннисон сидел в кресле, а перед ним со шлемом в руках стоял Экайер. Джейсон с силой выдохнул и посмотрел на Экайера.
— Пол, вы сказали, что взяли кристалл наугад. Но это не так.
Экайер улыбнулся.
— Ну, допустим, не наугад. Помните, я рассказывал вам об одном Слушателе?
— Да, о человеке, который был трилобитом. Но это оказалось настолько реально!
— Друг мой, — торжественно сказал Экайер. — Вы можете быть совершенно уверены, что это было не кино. Не развлекательный трюк. Все это время вы были трилобитом.
Глава 14
Вернувшись к себе, Теннисон увидел Джилл, сидевшую в кресле у камина. Теннисон кинулся к ней.
— Джилл, ты здесь? Как хорошо! А я уже волновался за тебя, хотел разыскивать.
— Губерт готовит обед, — сообщила она. — Я сказала ему, что, наверное, останусь обедать. У тебя все в порядке?
Он наклонился, поцеловал её и уселся рядом.
— У меня все прекрасно. А у тебя как дела?
Она поморщилась.
— Не очень. Они не хотят, чтобы я писала о них. Вместо этого мне предлагают работу.
— Ты согласилась?
— Нет. Не уверена, что соглашусь. Я слышала, ты решил остаться. Это правда?
— На время, по крайней мере. Чтобы пересидеть, переждать, совсем неплохое пристанище.
Она указала на одинокую розу, стоявшую в вазе на кофейном столике.
— Где ты раздобыл эту прелесть?
— Садовник подарил. Сегодня утром я тут сад нашёл. Мне бы хотелось тебе его показать.
— Они предложили мне комнаты, — сообщила Джилл. — Сегодня утром я переехала. Через четыре двери от тебя. Робот, который помогал мне перебираться, сказал мне, что ты здесь. У тебя найдётся что-нибудь выпить?
— Наверное, найдётся. Только давай сначала я тебе сад покажу.
— Давай.
— Тебе понравится, вот увидишь!
Когда они вышли в сад, она спросила:
— Ну и чем ты так восторгался? Сад как сад. Что случилось?
— Сад тут ни при чем, — ответил Джейсон. — Просто мне кажется, что у Губерта ушки на макушке. Только скажи или сделай что-нибудь, и это моментально известно всем и каждому. Не могу поручиться, что в саду нас не подслушивают, но все-таки тут безопаснее. А поговорить есть о чем.
— Это у тебя от Гастры осталось, — сказала Джилл — Плащ и шпага.
Он пожал плечами.
— Может, ты и права.
— Итак, ты воспользовался шансом остаться здесь. Ну что ж, ничего дурного я в этом не вижу.
— Дурного, может быть, ничего и нет, — согласился он. — Но странно. Все очень странно. Тут есть одна женщина… та самая, которую меня позвали лечить. Она утверждает, что нашла Рай.
— Рай?
— Вот именно. Рай. Понимаешь, у них тут целая программа. Люди мысленно перемещаются в другие места и добывают данные, которые затем вводятся в Папу. Хотя… мне кажется, что это делается не только для того, чтобы загружать информацию в Папу. Судя по тому, что мне вчера ночью рассказал Экайер, между Ватиканом и теми, кто занят Поисковой Программой, существуют кое-какие расхождения во взглядах.
— Рай… — нахмурилась Джилл. — То есть самый настоящий Рай, библейский? С золотыми лестницами, трубящими трубами и парящими ангелами?
— Что-то в этом роде.
— Но, Джейсон, это невозможно!
— Наверное, невозможно, но Мэри думает, что нашла его. Экайер в это почти верит.
— Значит, твой Экайер глуп.
— Нет, он не глуп, — возразил Теннисон. — Джилл, скажи, они тебе угрожали?
— Угрожали?
— Да, угрожали или нет? Экайер мне довольно прозрачно намекнул, что мне могут не позволить покинуть планету.
— Нет. Мне никто ничего такого не говорил. Я говорила с кардиналом, представляешь? Лиловая мантия, алая митра. Одна свечка на весь кабинет очень торжественно! Погоди, постой-ка… Так ты поэтому остаёшься? Потому что они пригрозили, что не дадут тебе улететь?
— Нет, не совсем так. Они могли бы отпустить нас. Но угроза остаётся. Этим местом правит Ватикан, а как Ватикан скажет, так и будет. Это слова Экайера. Но я остаюсь потому, что так хочу, — пока. Пока мне лететь некуда. Кроме всего прочего, здесь очень неплохо. И потом, должен честно признаться, я сильно заинтригован.
— Я тоже, — кивнула Джилл. — Кардинал и слышать не хотел, чтобы я написала о них книгу или статью. Он ни слова не сказал о том, что они не позволят мне улететь. Честно говоря, я рассчитывала только на то, что он меня просто вышвырнет. А он мне работу предложил!
— Стальной коготь в бархатной перчатке…
— Вроде того. Вообще, довольно-таки симпатичный робот. Ох, чуть не сказала «симпатичный старичок». Довольно милый, но упрямый. Я пыталась поспорить с ним, но без толку.
— Ну а работа?
— Они хотят, чтобы я написала для них историю Ватикана, ни много ни мало. Кардинал божится, что у них тут некому этим заняться, утверждает, что робота такому обучить невозможно. Ты только представь: у них есть полное описание всего, что тут происходило с того самого момента, как сюда прибыл первый корабль. Все лежит и ждёт обработки. Я, конечно, сказала «нет». Ну то есть… если припомнить, я не отказалась наотрез. Да, вроде бы я сказала, что я должна подумать. Но, наверное, у него все-таки создалось впечатление, что я сказала «нет».
— Ну а на самом-то деле?
— Джейсон, честно, я не знаю! Подумай только! Вся их история! Лежит, дожидается, когда кто-то её изучит и напишет. Все эти годы она была здесь, и никто к ней пальцем не притронулся.
— Но что в этом хорошего, если ты все равно не сможешь ничего отсюда вывезти?
— Вот именно. Бессмысленно. Джейсон, я похожа на мошенника?
— Ну… да, пожалуй, похожа.
— Я не смогу жить дальше, если не добьюсь своего.
— Джилл, тут что-то не так. Сначала они не разрешают тебе писать о них, а потом преподносят всю свою историю на блюдечке с голубой каёмочкой. Либо они действительно хотят, чтобы история была написана, либо при любых обстоятельствах уверены, что им удастся не выпустить тебя отсюда.
— Если так, — заявила Джилл, — они много на себя берут! Не слишком ли они в себе уверены?
— Не слишком. Ровно настолько, насколько надо. Так мне и Экайер ночью сказал. Абсолютно уверены.
— Джейсон, мы, наверное, пара идиотов. Занесло нас сюда, это надо же! Конечно, если Ватикан так волнует утечка информации, единственный способ убедиться, что информация не уйдёт за пределы планеты, не дать никому отсюда выбраться.
— А паломники? Паломники прилетают и улетают.
— Кардинал мне это более или менее объяснил. Паломники, похоже, не в счёт. Они с разных планет, приверженцы тайных культов, мало кем уважаемые. Их россказни никто всерьёз не принимает, даже соотечественники. Религиозный дурман, одним словом.
