Майкл Крайтон - Стрела времени
Как выяснилось, практическая история заключалась в том, чтобы висеть под потолком. Прежде Кейт представляла себе это совсем по-другому. Но она выросла в штате Колорадо и была увлеченной альпинисткой. Она проводила каждое воскресенье, забираясь на скалы и поднимаясь на утесы, возвышавшиеся вдоль Дордони. Ей редко приходилось видеть кого-нибудь из собратьев по увлечению, и это было грандиозно: дома иногда приходилось даже стоять в очереди, чтобы подняться на интересную вершину.
Небольшой скарпелью девушка отделила в разных местах несколько кусочков штукатурки, чтобы использовать их для спектрального анализа. Добычу она поместила в пластмассовые контейнеры, похожие на кассеты для фотопленки, прикрепленные к ленте, которая опоясывала ее торс, словно патронташ.
Она делала пометки на контейнерах, когда снизу раздался знакомый голос:
— Ты не могла бы спуститься оттуда? Я хочу тебе кое-что показать.
Посмотрев через плечо, девушка увидела внизу Джонстона.
— Без проблем, — бодро откликнулась она.
Кейт освободила один из стропов, плавно соскользнула вниз, мягко встала на ноги и откинула прядку белокурых волос с лица. Кейт Эриксон не была хорошенькой — о чем ей часто говорила мать, одна из доморощенных королев красоты, которых так много в США, — но обладала тем свежим, общим для всех американок обаянием, которое мужчины считают привлекательностью.
— Я так и думал, что ты куда-нибудь залезла, — сказал Джонстон.
Девушка отцепила ремни.
— Это единственный способ раздобыть необходимые материалы.
— Ну, если ты так говоришь…
— Я серьезно, — ответила Кейт. — Если вы хотите получить архитектурную историю этой часовни, то мне следует забраться туда и раздобыть образцы штукатурки. Потому что этот потолок восстанавливался много раз — то ли из-за того, что был плохо построен с самого начала и время от время обрушивался, то ли его разрушали во время войн осадными машинами.
— Конечно, из-за войн, — сказал Джонстон.
— Возможно, хотя я в этом и не уверена, — возразила Кейт. — Основные части замка — большой зал, внутренние жилые помещения — очень солидные, но часть стен возведена халтурно. Иногда даже кажется, что стены были построены только для того, чтобы сделать в них тайные проходы. В этом замке таких несколько. Один даже ведет на кухню! Не знаю, кто затеял эти перестройки, но наверняка он был параноиком. И, возможно, все это делали наспех. — Она вытерла руки о шорты. — Так. Ну что вы мне собирались показать?
Джонстон протянул ей лист бумаги. Это была компьютерная распечатка, точки и пунктиры, выстроенные в определенном геометрическом порядке.
— Что это такое? — удивилась девушка.
— Это ты сама должна мне сказать.
— Похоже на Сен-Мер.
— Правда?
— Я бы сказала, что да, но…
Кейт вышла из часовни и с высоты окинула взглядом раскопки монастыря, находившиеся на равнине на расстоянии примерно мили. Очертания расчищенных участков фундаментов и стен были очень похожи на рисунок, который она держала в руке.
— Ого!
— Ну что?
— На этой схеме есть детали, до которых мы еще не добрались, — удивленно заявила она. — Часовня с апсидой, пристроенная к церкви, еще один келейный корпус в северо-восточном секторе и… вот это похоже на сад, обнесенный стенами. И вообще, откуда вы взяли этот план?
* * *Ресторан в городке Маркейзак располагался на краю плато, и оттуда открывался широкий вид на долину Дордони. Крамер, сидя за столом, взглянула в сторону входа и с удивлением увидела, что там появился Профессор в обществе Марека и Криса. Диана нахмурилась. Она рассчитывала на приватный ленч и выбрала столик на двоих.
Но Марек притащил два стула от соседнего стола, и археологи уселись за ее стол все вместе. Профессор наклонился вперед и пристально посмотрел на вице-президента МТК.
— Мисс Крамер, — сказал он, — откуда вам известно, где находится трапезная?
— Трапезная? — Она пожала плечами. — Понятия не имею. Может быть, она упоминалась в еженедельном отчете о ваших результатах? Нет? Тогда, возможно, о ней упоминал доктор Марек. — Она пробежалась взглядом по озабоченным лицам сидевших перед нею людей. — Господа, монастыри, в общем-то, не моя специальность. Наверно, я где-то слышала об этом.
— И о башне в лесу?
— Наверно, о ней говорилось в каком-нибудь старом отчете. Или она была на старых фотографиях.
— Мы проверяли. Ее нигде не было.
Профессор положил на стол листок с планом и пододвинул к ней.
— Каким образом у служащего МТК Джозефа Трауба оказался план монастыря, причем гораздо более подробный, чем тот, которым располагаем мы?
— Не знаю… А откуда он у вас?
— От полицейского из Галлапа, города в Нью-Мексико. Этот парень задавал мне некоторые из тех вопросов, с которыми я сейчас обращаюсь к вам.
Диана ничего не сказала. Она лишь смотрела на Профессора.
— Мисс Крамер, — произнес он после продолжительной паузы. — Я думаю, что вы что-то скрываете от нас. Я думаю, что вы провели за нашей спиной свои собственные изыскания и не поделились с нами своими находками. И еще я думаю, что именно поэтому вы и Беллин вели переговоры об эксплуатации участка, к которым не привлекли меня. Французское правительство будет только радо вышвырнуть американцев с территории своего исторического памятника.
— Профессор, вы совершенно не правы. Я могу поручиться…
— Нет, мисс Крамер. Не можете. — Он посмотрел на часы. — Когда вылетает самолет, на котором вы возвращаетесь в МТК?
— В три часа.
— Я готов отправиться прямо сейчас.
Он отодвинул свой стул от стола.
— Но я лечу в Нью-Йорк.
— Тогда, я думаю, вам было бы лучше изменить свои планы и направиться в Нью-Мексико.
— Вы захотите встретиться с Бобом Дониджером, а я не знаю его расписание…
— Мисс Крамер, — он наклонился к ней через стол, — разберитесь с этим.
* * *Когда Профессор уезжал, Марек сказал ему на прощанье:
— Я молю бога благосклонно взирать на ваше путешествие и вернуть вас назад невредимым. — Он всегда так напутствовал уезжающих друзей. Это была любимая фраза графа Жоффруа де ла Тура, жившего шестьсот лет назад.
Кое-кто считал, что интерес Марека к прошлому гипертрофирован до размеров навязчивой идеи. Но это увлечение было для него совершенно естественным. Еще будучи ребенком, Марек стремился окунуться в Средневековье, а теперь, похоже, пытался так или иначе перенестись в него и на деле. Как-то, находясь в ресторане, он сказал приятелю, что не станет отпускать бороду, потому что это не принято. Знакомый удивленно возразил: «Как же не принято; ты только посмотри, сколько бород вокруг». На что Марек ответил: «Нет, нет, я хочу сказать, что это не принято в моем времени». А своим временем он как раз считал тринадцатое и четырнадцатое столетия.
