Алексей Живой - Звёздный герцог
Посадочная площадка для более крупных летательных аппаратов располагалась прямо во дворе, таком широком, что в нем можно было посадить средних размеров военный челнок, как уже пару раз и происходило, когда герцог возвращался домой с очередных маневров и не желал дожидаться собственного глайдера. В остальном замок был похож на исходный вариант древнего строения, хотя и напичканный всевозможными современными изобретениями.
Аурис, в отличие от матери, иногда скучавшей по столичной жизни, нравилось жить в оазисе, окруженном со всех сторон песчаным плоскогорьем. Этот пейзаж наводил ее на размышлениях о древних цивилизациях, которыми она просто бредила, а возможность жить в замке лишь усиливало эти ощущения. Конечно, добираться до университета было довольно далеко, но, пользуясь снисходительным отношением ректора, Аурис проводил там не все свое время, частенько отправляясь в экспедиции на планеты-заповедники.
Чем закончилась последняя такая экспедиция, Аурис вспоминала с трепетом, но родителям ничего не рассказала. Вывоз артефакта из исторического заповедника действительно считался преступлением, хотя и не самым серьезным. Если всплывет эта история, то ее могли, как минимум, исключить из университета. Отцу и матери, после смерти короля, забот хватало, и Аурис такого допустить не могла. Она понимала, что совершила глупость, не сдержав свое любопытство. Но, с другой стороны, она оказалась права. Это подтвердил сам Артура де Грюне, потрясенный ее находкой.
Цилиндр был очень древним и никак не мог быть изготовлен обителями Капеллы, цивилизация которых находилась еще во младенческом возрасте. Озадаченный ректор провел серию опытов и получил ошеломляющие результаты, но даже ему загадочный цилиндр отказался сразу открывать все свои тайны. Нужно было время, чтобы продолжить исследования, а ректор по долгу службы отбывал в летний университетский лагерь на планете Варакруа, где несколько сотен студентов участвовали в раскопках некрополя. Но, де Грюне был настоящим археологом и не мог выпустить из рук такое чудесное изобретение. Этот цилиндр по первоначальным данным мог быть изготовлен неизвестной цивилизацией, осколки которой раньше встречались археологам Пангеи всего в одном месте. Эту заброшенную планету молодой Де Грюне открыл почти восемьдесят лет назад и по праву первооткрывателя присвоил неизвестной цивилизации, покинувшей ее по непонятным причинам, имя Астуров, – древнего племени, обитавшего когда-то на Земле.
– Видишь эту надпись, – продемонстрировал он при их последнем разговоре Аурис полустертые надписи на торце цилиндра, – я видел похожие символы лишь однажды, на заброшенной планете, которую покинули все ее жители.
– Почему? – удивилась Аурис.
– Неизвестно, – тряхнул седыми волосами ректор, откинувшись на спинку своего резного «трона». – И вот что поразительно, здания они оставили в целости, тотальных разрушений, говоривших о войне, там не было. Признаков эпидемий и, как следствие, массовых захоронений мы тоже не нашли. Ее жители просто оставили планету по неизвестным причинам. Это случилось за много тысячелетий, до того как мы ее нашли. Именно там единственный раз я и видел надпись, сделанную таким языком.
– Вам удалось расшифровать его?
– Увы, – пожал плечами профессор, чуть подавшись вперед.
Аурис с непониманием взглянула на своего учителя. Это был странный ответ для человека, который каждую подобную находку считал вызовом науке и лично себе, не желая успокаиваться до тех пор, пока не найдет ответ. Именно так Артур де Грюне сделал большинство своих открытий.
– Нам чудовищно не провезло. Планета, где жили Астуры, состояла из массы горных цепей и потухших вулканов. На начальном этапе, пока мы обнаружили и обследовали ее, все было спокойно. Но, буквально через неделю после нашего появления, сейсмическая активность подскочила до критической, и начались массовые извержения. Мы почти ничего не успели вывезти с мертвой планеты и сами едва не погибли. Все подготовленные моей экспедицией к отправке материалы, собранные у посадочной площадки на окраине единственного большого города Астуров, за мгновение поглотила лава, хлынувшая из жерл внезапно взбесившихся вулканов. Она уничтожила наш корабль, и мы вынуждены были просить о помощи военный флот, который и спас нас в последний момент. Если бы не они, то я сейчас не разговаривал бы с тобой.
Профессор помолчал, кивая головой, в такт нахлынувшим воспоминаниям о тех печальных днях.
– Город Астуров, стоявший в долине, был затоплен огнем, – закончил он свой рассказ. – Других подобных поселений на этой планете до глобального извержения мы не нашли, только несколько безлюдных баз. А после него планета изменилась до неузнаваемости.
– Там был всего один город? – удивилась еще больше Аурис.
Де Грюне медленно кивнул, посмотрев на девушку так, словно глядел сквозь нее.
– У меня сложилось впечатление, что эта планета вообще не была их родиной. Очень уж все, что я видел, походило на временную колонию. Вероятно, они и на нее прибыли издалека. Последующие наблюдения за планетой помогли выяснить, что подобные извержения происходили на планете раз в несколько сотен лет, сжигая почти все, что возводили ее жители. Возможно, чаша их терпения переполнилась, и они просто покинули ее, предчувствуя новое бедствие, буквально незадолго до нашего появления. Но, это лишь мои догадки. Может быть, все было не так. В любом случае, они гораздо старше, чем мы.
– А как же вы узнали их надпись, профессор, если ничего не сохранилось? – не преставала удивляться Аурис, – ведь прошло столько лет.
Ректор факультета звездной археологии тряхнул своей седой гривой и ухмыльнулся.
– У меня хорошая память, – проговорил он, – а кроме того, я был немного похож на тебя… и кое-что вывез.
Аурис показалось, что он едва не добавил «несмотря на запрет». Но, к сожалению, Де Грюне сказал другое.
– Планета считалась покинутой, а цивилизация мертвой, так что закон позволял нам вывозить с нее артефакты. Принести вред было уже некому. Однако, все пропало в огне извержения. Я успел сохранить лишь два предмета. Смотри.
Профессор сделал неуловимое движение рукой и над столом развернулся экран.
– Вот эти рисунки мы нашли в одном из покинутых домов, похожих на обсерваторию, незадолго до катастрофы. На первом обрывок надписи.
Аурис взглянула на голограмму, где возник какой-то обломок, очень походивший на глиняный черепок от разбившейся вазы. По всей ширине он был исписан словами на неизвестном языке, но символы показались девушке знакомыми. Они действительно походили на те, что виднелись на обнаруженном цилиндре. Этот язык состоял из расплывчатых начертаний, отдалено напоминавших иероглифы, некогда применявшиеся на древней Земле. Несмотря на то, что это был всего лишь кусок камня, расплывчатые символы выглядели очень реалистичными и, казалось, жили своей жизнью, – колебались, растягивались, стремились вперед.
