Роберт Хайнлайн - Пасынки Вселенной
— Сэр, все, о чем я прошу — это передать Командору Нарби, что у меня есть для него сообщение от Главного Инженера Эртца. Если это сообщение не будет передано, не я один отправлюсь в Конвертор! Но никому другому я не смею передать его.
Чиновник поразмыслил и рискнул побеспокоить начальника.
Алан передал сообщение Нарби шепотом, чтобы не подслушал слуга за дверью. Нарби вытаращил глаза.
— Эртц хочет, чтобы я пошел с тобой в страну мутов?
— Не до самой страны мутов, сэр. На середине пути нас встретит Хью Хойланд.
Нарби шумно выдохнул.
— Это нелепо. Я пошлю бойцов, и они приведут его сюда.
И Алан произнес решающую фразу — но теперь повысив голос так, чтобы слуга, а возможно, и другие услышали его слова:
— Эртц сказал, что если вы испугаетесь, то просто выбросьте из головы. Он сам решит вопрос в Совете.
После этих слов Алан остался жив только потому, что Нарби был из тех, кто ставит разум выше грубой силы. У Нарби был нож; Алан же был вынужден оставить свой у стражника.
Нарби сдержал свои чувства. Он был слишком умен, чтобы приписать вину за оскорбление стоящей перед ним деревенщине, хотя и пообещал себе при случае присмотреться к нему. Задетое самолюбие, любопытство, да и опасность потерять лицо привели его к решению.
— Я иду с тобой, — со злобой сказал он. — Я узнаю у Эртца, правильно ли ты передал его сообщение.
Нарби подумал было взять с собой главного стражника, но отказался от этой мысли. Не только потому, что это привлекло бы излишнее внимание до того, как он смог бы оценить политические последствия, но и потому, что это означало бы почти такую же потерю лица, как и отказ идти. Но все же когда Алан брал у стражника свой нож, Нарби нервно спросил:
— Ты хороший боец?
— Лучше не бывает, — бодро ответил Алан.
Нарби очень надеялся, что крестьянин не хвастает. Муты… Он пожалел, что сам пренебрегал боевой подготовкой.
Самообладание постепенно возвращалось к Нарби, когда он вслед за Аланом поднимался к областям низкого веса. Во-первых, вокруг было тихо. Во-вторых, оказалось что Алан — проводник толковый и осторожный. Он двигался бесшумно и никогда не поднимался выше, предварительно не выглянув из люка. Нарби бы, естественно, нервничал, если бы слышал то, что слышал Алан, — шорохи из мрачных глубин палуб, слабый шум, подсказывавший ему, что их продвижение контролируется с флангов. Подсознательно это беспокоило Алана, хотя он ожидал чего-то подобного — он знал, что и Хью, и Джо-Джим способны тщательно продумать операцию и подстраховаться. Сам Алан бы нервничал больше, если бы не слышал звуков, которые должны были быть.
Дойдя до места встречи через двадцать палуб после самой высокой населенной палубы, он остановился и свистнул. Услышав ответный свист, он крикнул:
— Это Алан.
— Подойди и покажись. — Алан выполнил приказ, не забывая о своих обычных мерах предосторожности. Не увидев никого, кроме друзей — Эртца, Хью, Джо-Джима и Бобо, он махнул рукой Нарби.
При виде Джо-Джима и Бобо недавно обретенное спокойствие Нарби рухнуло и сменилось ощущением пойманного зверя. Он выхватил нож и неловко отступил к лестнице. Еще быстрее нож выхватил Бобо. На долю секунды исход встречи висел на волоске. Потом Джо-Джим ударил Бобо по лицу и забрал у него нож и пращу.
Нарби припустил назад, напрасно Хью и Эртц звали его вернуться.
— Притащи его, Бобо! — скомандовал Джим, — и поосторожнее.
Бобо побежал следом.
Вернулся он очень скоро.
— Быстро бегает, — прокомментировал он, сваливая Нарби на палубу. Тот лежал тихо, пытаясь восстановить дыхание. Бобо взял нож у него с пояса и стал пробовать остроту лезвия на жестких черных волосах, покрывавших его левое предплечье.
— Хороший клинок, — одобрил он.
— Отдай ему нож, — приказал Джим. Бобо крайне озадачился, но с неохотой подчинился. Джо-Джим отобрал у него оружие и вернул Нарби.
Нарби был не меньше Бобо поражен тем, что ему вернули нож, но лучше скрывал свои чувства. Ему даже удалось принять оружие с достоинством.
— Послушай, Фин, — озабоченно начал Эртц, — извини, что пришлось с тобой так обойтись. Бобо не виноват. Надо же было тебя вернуть.
Нарби кое-как восстановил ледяное самообладание, с которым всегда встречал превратности судьбы. Проклятье! — подумал он. — До чего нелепая ситуация. Ладно…
— Забудем об этом, — отрезал он. — Я ожидал встретить здесь тебя, а не толпу вооруженных мутов. Странные у тебя друзья, Эртц.
— Извини, — повторил Билл Эртц, — наверное, мне следовало предупредить тебя… — Он приврал во имя дипломатии. — Все они вполне свойские ребята. С Бобо ты уже знаком. Это Джо-Джим. Он среди мутов… что-то вроде офицера Корабля.
— Доброй еды, — вежливо приветствовал Джо.
— Доброй еды, — машинально проговорил в ответ Нарби.
— С Хью ты, наверное, знаком.
Нарби согласился. Повисла неловкая пауза. Молчание нарушил Нарби.
— У вас была какая-то причина вызвать меня сюда? Надеюсь, мы тут не в игрушки играем?
— Была, — согласился Эртц. — Я… Тьфу ты — не знаю, с чего начать. Послушай, Нарби, ты не поверишь, но я видел. Все, о чем говорил Хью, — правда. Я был в Рубке. Я видел звезды. Я знаю.
Нарби уставился на него.
— Эртц, — медленно проговорил он, — ты сошел с ума.
Хью Хойланд взволнованно вмешался:
— Ты так говоришь потому, что не видел. Говорят тебе — движется! Корабль движется, как…
— Я все улажу, — оборвал Эртц. — Послушай меня, Нарби. Решать тебе, а я расскажу о том, что видел сам. Они водили меня в невесомость и на Капитанский Мостик. Это помещение со стеклянной стеной. И за стеной огромное черное пустое пространство, громадное, больше всего на свете. Больше Корабля. И там — огни. Те звезды, о которых говорят предания.
На лице Нарби отразилось брезгливое изумление.
— Где твоя логика? И ты еще зовешься Ученым! Что значит «больше Корабля»? Это терминологическая бессмыслица. Корабль есть Корабль по определению. Все прочее — его составные части.
Эртц беспомощно пожал плечами.
— Я понимаю, как это звучит. Я не могу объяснить; вся логика летит в тартарары. Это… Хафф побери! Поймешь, когда сам увидишь.
— Образумься, — посоветовал Нарби. — Не говори ерунды. Либо логика есть, либо ее нет. Если нечто существует, оно занимает какое-то место. Ты видел или думаешь, что видел, нечто невероятное, но, чем бы оно ни было, оно не может быть больше места, в котором находится. Ты не сможешь показать мне ничего опровергающего этот очевиднейший закон природы.
