Айзек Азимов - Норби и пропавшая принцесса
Скользуны бесцельно замахали щупальцами в направлении двух маленьких роботов. Их печальное пение сменилось громким рассерженным напевом.
— Ну-ка, ну-ка, попробуйте достать меня! — завопил Норби, ныряя вниз, в то время как Пера оставалась наверху, прикрывая его.
— Норби, ты выводишь их из себя,— сказал Джефф.— Возможно, их пение разносится по всему острову, и скользуны-охранники возле кораблей уже предупреждены о твоих намерениях.
Норби не обратил внимания на слова Джеффа. Хлопая в ладоши, он проплыл в опасной близости от протянутых щупалец. Он порхал взад-вперёд, заставляя скользунов вовсю вертеть головами. Потом он запел (фальшиво, как и всегда):
Норби — наш спасатель,
Маленький герой!
Здесь никто не в силах
Справиться со мной!
В песне было гораздо больше куплетов, но сочинительские и исполнительские таланты Норби оставляли желать лучшего. От волнения он ещё больше фальшивил, и его голос несколько раз срывался. Он пел всё пронзительнее, совершенно игнорируя громкие крики Джеффа, умолявшего его прекратить дразнить скользунов.
Но вышло по-другому. Слушая пение Норби, скользуны съёжились. Их щупальца втянулись и плотно прижались к головам-швабрам. Они приобрели бледно-лиловый оттенок.
Джефф, наконец, понял, что происходит.
— У нас есть новое оружие! — радостно воскликнул он.— Мы заметили это в первый же день, но не обратили внимания. Они не выносят фальшивого пения. Давайте им покажем! Норби, продолжай петь!
Фарго пожал плечами.
— Принимая во внимание мой абсолютный слух, мне претит любая фальшь. Но раз надо, значит, надо. Ну-ка все разом, пойте громко и фальшиво!
В его глазах вспыхнул бойцовский огонь. Возбуждённо потерев руки, он взял свои барабанные палочки, просунул их через прутья клетки и беспорядочно застучал по среднему барабанчику. Скользуны вздрогнули и отпрянули. Продолжая барабанить не в такт, Фарго начал исполнять свой концерт для тенора с ударными так фальшиво, как только мог себе позволить.
— Пой, Эйнкан! — приказала Олбани.— У тебя ещё лучший талант к плохому пению, чем у Норби.
Придворный Учёный затянул песню. Возможно, это была его собственная версия иззианского национального гимна, хотя никто не смог бы утверждать с уверенностью. Поморщившись, остальные иззианцы кивнули друг другу и храбро запели национальный гимн — каждый на свой лад.
Заргл кружила над скользунами, в невероятно ускоренном темпе распевая одну из джемианских колыбельных (трудных даже в медленном исполнении). Время от времени она выдыхала язычки пламени, внося ещё большее смятение в ряды скользунов.
— О, сладкая тайна жизни! — заверещала Олбани, у которой никогда не было настоящего сопрано.
Но ужаснее всего звучал фальцет Йоно, исполнявшего вариации на тему «Дубинушки». Он завопил «Эй, ухнем!» прямо на скользунов, прикрывавших дыру в стене клетки, и вскоре те в панике разбежались.
Закончив свой концерт, Фарго помедлил и задумчиво сказал:
— Здесь нужно кое-что доработать. Думаю, мне понадобится бас и один женский голос.
— Фарго, не забывайся! — крикнула Олбани.— Скользуны с твоего края почти совсем не расстроены. Продолжай фальшивить, ладно?
— Хорошо, дорогая, хотя это причиняет мне огромные страдания,— грустно отозвался он и запел замогильным голосом:
Вперёд, вперёд,
Патрульный флот,
В атаку, храбрецы!
Отринув сомненья,
Вступайте в сраженье,
За мною, мои удальцы!
В этот момент Олбани бросила в него спальным ковриком, вызвав резкий, диссонирующий возглас, отчего скользуны стремглав бросились прочь. Потом Фарго переключился на арию из «Паяцев». Его безобразный итальянский вкупе с нестройным барабанным боем сделали исполнение особенно невыносимым.
У Джеффа, чей голос всегда ломался, когда он пытался петь тенором, не было проблем. Он выбрал «Деревья» Килмера — песню, которую никогда не любил раньше. На этот раз его голос ломался от глубины чувств, когда он завывал:
Ах, никогда не встретить мне
Мою принцессу при луне…
— Великолепно! — громыхнул адмирал.— Мы заставили их отступить!
— Но они всё ещё окружают нас,— заметила Эрика.— Сейчас они не могут нас ужалить, но как нам пробиться через них? Мы же не можем вечно петь фальшивыми голосами.
— Я приведу сюда «Многообещающий»,— крикнул Норби.— Теперь я могу распугать охранников своим могучим героическим голосом!
Он полетел к кораблю.
— Я последую с ним,— сказала Заргл.— Если мне дадут поесть на корабле, моё пламя окрепнет.
Маленькая драконица полетела за Норби.
— А как насчёт нашего корабля? — спросила Эрика.— Сможет ли маленькая Пера донести Придворного Учёного до «Челленджера»? Его голос распугает охранников, а потом Эйнкан заложит в бортовой компьютер координаты Изза.
— Капитан,— выдавил Эйнкан с багровым от смущения лицом.— Я должен признать, что не умею обращаться с инопланетным двигателем. Моя внешняя осведомлённость представляла собой, х-мм… вынужденную маскировку. Вы капитан корабля, и я целиком и полностью полагаюсь на вас.
Эрика в свою очередь тоже залилась краской.
— Я тоже должна признать, что не умею управлять «Челленджером». Принцесса случайно включила гипердвигатель; после этого нам оставалось только сидеть и ждать. Я такая же обманщица, как и вы, Эйнкан, и так же беспомощна.
Двое высоких иззианцев неожиданно обменялись рукопожатиями.
— Эйнкан, старый мошенник!
— Эрика, ловкая обманщица!
Они обнялись.
Глубокий бас Йоно стал похож на львиный рык.
— Пока вы обмениваетесь взаимными признаниями в любви, скользуны начинают приходить в себя. Я предлагаю всем петь снова, пока не вернётся Норби.
— Подождите,— сказала Пера.— Я могу полететь на «Челленджер» и поискать в своём банке памяти информацию о том, как запустить двигатель. Если получится, я приведу корабль сюда, а если вы сообщите мне координаты Изза, то я попробую ввести их в навигационную систему корабля.
— Торопись,— сказал Фарго.— Возьми с собой один стручок и не забывай почаще вопить на охранников.
Джефф вышел из прожжённой в ограде дыры и взял один из барабанчиков Фарго.
— Всем фальшивить! — крикнул он, выстукивая какой-то варварский ритм.— Побольше какофонии!
Когда «Челленджер» и «Многообещающий» наконец-то повисли над головами у людей и иззианцев, они совершенно охрипли. Олбани забралась на крышу клетки и помахала кораблям.
Иззианские роботы так покорно спустились с «Челленджера» на своих антигравах, словно получили распоряжение не от маленькой Перы, а от своего капитана. Сначала они перенесли иззианцев на их корабль, затем землян на «Многообещающий». И наконец, они доставили по одному стручку на каждый корабль.
Джефф лишь покачал головой при мысли о сильных иззианских роботах, снабжённых антигравами, которые преспокойно сидели в корабле и не подумали прийти на помощь своим попавшим в беду хозяевам. Впрочем, эти роботы не были способны на большее. Им приказали ждать, и они ждали — либо до Судного дня, либо до получения нового приказа.
Джефф был рад, что Норби и Пера не похожи на них.
Поднявшись на корабль последним, он закрыл люк воздушного шлюза, но сначала бросил прощальный взгляд на место их заключения. Через прутья клетки он мог видеть безжизненные останки священного дерева Мелодии. Потом он уловил отблеск любимой медали адмирала, валявшейся в грязи у входа в клетку.
Но ведь медаль лежала у него в кармане! Ощупав карман, Джефф убедился, что она исчезла. Он зябко передёрнул плечами и решил оставить всё как есть.
Норби сидел за приборной панелью «Многообещающего», разговаривая по интеркому с Перой на «Челленджере».
— Ты можешь настроить гипердвигатель так, чтобы доставить иззианцев домой, Пера?
— Думаю, да, Норби. У нас с тобой похожие таланты, хотя и не совсем одинаковые. Я не могу сама отправиться в гиперпространство, зато у тебя нет такого музыкального слуха, как у меня.
— У меня великолепный слух! — тут же взвился Норби.
— Да, разумеется,— дипломатично согласилась Пера.
Олбани, стоявшая в углу штурманской рубки рядом с барабанчиками, начала что-то тихо напевать. Фарго повернулся к ней.
— Пожалуйста, перестань! Я люблю тебя, но в данный момент я ненавижу музыку.
— А как насчёт песенного конкурса федерации?
— Забудь об этом! Я не стану участвовать даже за миллион кредиток, свободных от налогообложения.
— Как приятно снова разговаривать в полный голос! — пророкотал Йоно.— В любом случае мы уже опоздали на песенный конкурс. Я предлагаю немедленно вернуться домой. У меня нет желания снова встречаться с иззианской королевой. Она напоминает мне мою старшую сестру; конечно, она не такая темнокожая и миловидная, но характер весьма похож.
