Юрий Брайдер - Гражданин Преисподней. Дисбат
Синяков вновь остался один на один с половинкой таракана.
– Ты разочаровал своего друга, – констатировал тот.
– Что они все от меня хотят? Я иссяк, понимаешь? Я больше ничего не могу. – Его физическая усталость осталась там же, где и тело, но тоска и разочарование не покидали душу.
– Ну и настроение у тебя. А еще собираешься на небо.
– Где уж мне, – горько усмехнулся Синяков.
– Действительно, где уж… – передразнил его таракан. – Вспомни, как ты в футбол играл. Чтобы попасть в основной состав, надо было это заслужить. Доказать, что ты в форме, что ты нужен команде… С небом то же самое. На халяву туда не прорвешься. Сначала докажи, что ты им нужен. Измени соотношение добра и зла хотя бы на комариный нос. В сторону добра, конечно… А еще лучше, умри за них. Они там, наверху, это любят. Я имею в виду осознанный поступок, а не случайную смерть под забором.
– Где только мне силы взять… – Это был не вопрос, а констатация полного отсутствия таких сил.
– Думай сам… До тебя моим подопечным был летчик. Погиб, бедняга, за три дня до твоего рождения. Правда, не по моей вине. Имелся у него в лексиконе один любимый термин – «точка возврата». Надеюсь, ты понимаешь, что это такое. При пьянке его точка возврата находилась где-то в районе литра. С бабой – тот момент, пока он еще не узрел ее голую задницу… Твоя точка возврата уже приближается. Еще немного – и ты останешься здесь навсегда. Разве ты на самом деле этого хочешь?
– Да… – кивнул Синяков и вдруг спохватился: – Нет! Как же я теперь буду – без неба? Надо хотя бы взглянуть на него! Помоги мне вернуться!
– С удовольствием, – таракан отсалютовал ему лапкой. – Ты дорог мне там, а не здесь…
…Булькала жидкость, переливаемая из одной посуды в другую. Позвякивало стекло. Полязгивал металл. Кто-то, не переставая жевать, сказал:
– Любопытный феномен. Никаких признаков жизни, а выглядит как огурчик. Ничего похожего на трупные изменения. Хоть ты ему стаканчик поднеси.
– Факт летаргии исключается? – вопрошающий голос был регистром пониже.
– Абсолютно. Как говорится, не первый год замужем… Впрочем, скоро все станет ясно. Приступим, коллега.
– Один момент. Только закушу… Чувствую, подкинут нам сегодня работенки. Воевода совсем озверел. Вот кого бы я вскрыл с нашим удовольствием!
– Пусть его псы бродячие на помойке вскрывают…
Синяков открыл глаза. Кругом был белый кафель, стеклянные шкафы с медицинскими инструментами и мраморные столы, на одном из которых он сейчас лежал.
За соседним столом выпивали и закусывали двое мужчин, одетых в салатного цвета робы и клеенчатые фартуки.
Когда Синяков, проходя мимо них, остановился, чтобы снять с большого пальца правой ноги картонную бирку с собственными учетными данными, один из мужчин неловко расплескал мензурку со спиртом, а второй, наоборот, лихо опрокинул свою в рот.
Не желая выглядеть невеждой, Синяков сказал:
– Приятного аппетита. Не подскажете, как пройти наружу?
– Прямо по коридору, потом налево, – ответил первый мужчина.
– Крючок на дверях не забудьте снять, – добавил второй.
– Небо сегодня ясное? – поинтересовался Синяков напоследок.
– Ага, – хором отозвались медики. – Ни единой тучки.
– Это хорошо… Так хочется увидеть небо…
Май – ноябрь 1999 г.1
Ектенья– заздравное моление.
2
Малява– записка (жарг.).
3
»Осторожней! Надо бы сориентироваться!» (жарг.)
4
»Не трусь. Пока все хорошо» (жарг.).
5
Технически заделать – убить не явно (жарг.).
6
Посессор – временный управляющий.
