Кеннет Балмер - Воин Скорпиона (сборник)
И она бросила многозначительный взгляд в сторону Крака Могучего.
— Крак вошел в мою жизнь как скиталец и вор, варвар из далеких западных земель. О, как он был силен. Он нашел меня, спрятал, хорошо со мной обращался, насколько ему позволяли его лучшие стороны. И я заставила его, умолила, подкупила своим телом, чтобы он пришел сюда, к Тошо, и забрал у него шкатулку, в которой мое спасение от того колдуна.
— Да, я понимаю, — произнес Кандар, заинтригованный по мимо своей воли. Было что-то волнующее в этой девушке, в Краке и Тошо.
Своим женским чутьем она уловила его нерешительность. Слегка изогнувшись, она отвела в сторону меч. Кандар позволил ей это сделать. Девушка бросила на него загадочный взгляд, ее губы полуоткрылись и показался кончик розового язычка. Она лениво откинула голову назад, отчего ее тело выгнулось, образовав арку, и сцепила руки на затылке.
— Ты не находишь, что многие мужчины на все готовы ради меня?..
У Кандара пересохло во рту, язык стал шершавым. Внезапно он увидел в ней женщину, и женщину желанную, чье обнаженное тело искушало его в лунном свете.
— Крак был хорошим человеком, хоть и диким варваром, но без зла внутри. А Тошо, бедный Тошо невеликих талантов, пытающийся помогать тем беднягам, у кого не било средств оплатить магические действия, — он тоже был хорошим человеком.
Девица облизнула губы, ее руки утонули в золоте волос, звезды отражались в ее глубоких глазах и сверкали бликами на белоснежных зубах, округлые формы манили и очаровывали, обещая бездну наслаждения…
Вдруг Кандар резко наклонился, бросил меч и, схватив девушку за руку, потянул к себе. Она неожиданно подчинилась.
Он чувствовал ее тело, мягкое и упругое одновременно, ее губы на своих губах, такие нежные, а затем она высвободилась неуловимым движением и залилась презрительным смехом, бросившись наутек. Вначале он стал догонять ее. Теперь ему было мало шкатулки. Он был рабом предрассудков и не мог забыть свою возлюбленную из Ферраноза; но ведь в мире существуют и другие удовольствия, которыми иногда не грех воспользоваться. Тело девушки мелькало среди стволов деревьев. Он настиг ее одним прыжком, повалил на землю. Листья шуршали. Его руки скользили по ее телу, губы прижимались к губам. Она страстно прижималась к нему.
— Грубиян, грубиян! — ворчала она, уворачиваясь от его руки. Юноша увидел, как ее кулак разжался, и шкатулка выпала на землю. Несмотря на охватившую его страсть и жар, разлившийся по телу, он сохранил достаточно здравого смысла, чтобы схватить шкатулку и сунуть ее себе за пояс. Соблазнительница хрипло засмеялась и навалилась телом на его лицо. Теплая упругая плоть колыхалась возле его щек. Он жадно склонился над ней, и в тот же миг резкая боль пронзила его пах, подобно молнии, рассекающей ствол дуба.
Кандар вскочил, взвыл от боли и выругался. Девица со смехом умчалась прочь, ее обнаженное белое тело сверкало между деревьями.
К моменту, когда ему удалось перевести дух, а боль из острой превратилась в тупую и ноющую, нечего было и думать о преследовании беглянки. Он обернулся на поляну и пещеру. Ему вполне хватит часа, чтобы прийти в себя и отдохнуть перед обратной дорогой.
И снова это странное беспокойство по поводу девушки, Крака и Тошо охватило его. Ведь ему удалось прочесть в колдовской книге кое-какие вещи, которые можно попробовать воплотить. К тому же шкатулочка-то у него: девица улизнула, но шкатулки лишилась. Принц чувствовал, как она проступает под его по ясом: значит, все в порядке.
И все-таки, что за странная дикарка! Ему не все удалось понять из ее речей, в которые были вкраплены чужеземные слова, но все равно он восхищался ею. И жалел. Будь принц женщиной, Турдур Всезнающий явно не стал бы для него желанным. Несомненно, именно о нем и шла речь, как об «известном колдуне».
Кандар подошел к пещере и забрался внутрь. Он чувствовал дикую усталость и оцепенение. И опять упрямое воспоминание о чем-то очень важном завладело его умом. Перед глазами поплыли слова, написанные на коже девственниц, — слова, которые необходимо вспомнить, — и он вспомнил:
«О вещах, необходимых для овладения духом воина, павшего в битве от вашей собственной руки…» Это было в «Науке волшебства».
Та девушка, обнаженная фея, ведьма, сказала, что оба — и Крак могучий, и Тошо невеликих талантов — были хорошими людьми. А еще он точно знал, что Турдур Всезнающий — воплощение зла. И он ведь сразил их обоих в битве по приказанию Турдура и управляемый собственными страстями.
Будучи джентльменом, принц Аккара должен извиниться. И ничего странного в его решении нет. Он был на грани нервного срыва. И, должно быть, видит все под неправильным углом. Но факт остается фактом: он будет делать то, что должен. Хотелось бы, чтобы все происходило под благословляющим светом науки, но пока, ничего не поделаешь, придется окунуться в глубины магии.
И принц приготовил все необходимое. В пещере Тошо он обнаружил приспособления для разведения огня, и вскоре у выхода запылал костерок, будто вызов, брошенный темноте. Над огнем висел бронзовый котел, дочиста надраенный изнутри. А затем юноша взял меч Крака и подошел к телу гиганта. Помедлил пару минут, развернулся и приблизился к голове Тошо. Приподнял ее за спутанные белые волосы, вгляделся в морщинистое лицо, держа голову на уровне своих глаз.
— Тошо невеликих талантов, — проговорил он. И бросил голову в бронзовый котел, висевший над огнем. Потом добавил туда голову Крака, отделенную от тела тремя мощными ударами, сердца обоих мужчин (сердце Крака было повреждено), а также их гениталии, и теперь помешивал жуткое варево. Когда же, наконец, все было готово и только густой дым поднимался над котлом, Кандар выпрямился, широко расставив ноги и тяжело дыша.
Он склонился над котлом. Дым, поднимающийся по спирали в небо, коснулся его ноздрей и рта, и он заставил себя вдохнуть его, ощущая отвратительный запах крови. С лица его упали капли пота. Теперь нужно заставить себя оставаться на месте, согнувшись над котлом, пока жуткое блюдо не будет готово окончательно.
Медленно, заставляя себя вспомнить нужные слова, в то время, как его мозг затуманивался, а во рту пересохло от обоняния мерзкого варева, Кандар повторял слова силы, записанные в «Науке волшебства».
И почувствовал — сам точно не знал, что. Его конечности будто сковал паралич. Голова как будто увеличилась, а затем сморщилась. Все тело пронзила кошмарная боль. Принц почти закончил произносить заклинания и не был уверен, что произнес все, как положено, но изо всех сил пытался произнести последние слова.
