KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Фантастика и фэнтези » Научная Фантастика » Александр Громов - Ватерлиния (сборник)

Александр Громов - Ватерлиния (сборник)

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн "Александр Громов - Ватерлиния (сборник)". Жанр: Научная Фантастика издательство -, год -.
Перейти на страницу:

Последний день пришлось двигаться в гору. Час от часу подъем становился все круче, зато колючие заросли редели, пока совсем не сошли на нет, сменившись жесткой травой и безобидными на вид кустами, да и в воздухе повеяло приятной прохладой. Впереди синели горы.

Найдя ручей с холодной, явно ледниковой водой, Виссарион с рычанием упал в него ничком и несколько минут блаженствовал. Он с удовольствием лежал бы до зубовного стука, но не мог позволить себе такой роскоши. Вдоволь напившись и приняв дозу «АнтиМорфея», честный дипкурьер прикинул линию движения и вновь взялся за стол.

Он катил его вверх по склону, это было нелегко, но душа пела. Гиблое болото пройдено. Гиблый лес пройден. Если это не счастье, то что же тогда?

Что-то творилось с его пищеварением. То ли от концентратов, то ли местной воды, то ли от натуги – скорее все-таки от натуги – желудок Виссариона испортился. В сочетании со стимуляторами желудочные средства из аптечки не помогали. Мешали частые и унизительные позывы.

– Каков стол, таков и стул, – скулил Виссарион, присаживаясь под куст.

Теперь, когда остались позади шипы, стволы и корни, когда не приходилось прорубать и выжигать себе путь, стол начал проявлять норов, которого Виссарион прежде не замечал. Во-первых, он не желал катиться прямо, нимало не напоминая в этом отношении кабельную катушку; во-вторых, при попытках коррекции курса он норовил завалиться ножками кверху, что однажды и сделал, придавив Виссариона. В-третьих, ненадолго останавливаясь перевести дыхание, Виссарион был вынужден изображать собой подпорку, иначе стол норовил убежать вниз по склону.

И все-таки взбираться в горы было много легче, чем прорубаться сквозь лес.

Семь суток в запасе. Двести шестьдесят километров до цели. Это сколько же надо проходить в сутки?.. А, что толку высчитывать! Не на равнине. Главное – перевалить через хребет и переплыть озеро…

Весь день Виссарион катил стол вверх. Склон медленно, но неуклонно становился круче. Давно кончились кусты и трава, теперь чаще приходилось огибать валуны и выбирать путь в обход каменных осыпей. Вспоминалась древняя легенда о Сизифе. Один раз шатающийся от усталости Виссарион плохо исполнил роль подпорки, и у него упало сердце, когда стол с грохотом покатился вниз. Если бы он и впрямь был бы не столом, а кабельной катушкой или округлым валуном, то сюжет легенды повторился бы буквально – а так, прокатившись немного, грохоча и подпрыгивая, стол сразу вошел в вираж, накренился, заваливаясь набок, подпрыгнул, немного сполз юзом и замер, задрав к синему небу все четыре ноги. Он даже не попытался рассыпаться или расшататься – был сработан на совесть да еще из настоящего земного дуба.

Виссарион не сумел даже выругаться вслух. Грудь ходила ходуном, сердце бешено стучало, гоня по жилам кровь, слабо насыщенную разреженным воздухом, и отдавало то в таз, то в самый затылок. Хотелось лежать и не вставать, хотя бы для этого пришлось умереть. Но он отдыхал не более минуты.

Приближалась полоса вечных льдов. Совсем близко нестерпимо сверкали пятна снежников. Жуткой синевой пугали изломы отвесных скал. Настоящая работа была еще впереди.

– Полазаем, – прошептал Виссарион, сглотнув вместе с комком слюны еще одну таблетку стимулятора.

Он работал без отдыха весь вечер и почти всю ночь. Он научился скорее угадывать, чем видеть предметы в едва тлеющем свете ничтожной луны и вспышках метеоров. Он рычал, напрягая все силы. Он ел снег и грыз лед. На леднике он едва не засквозил в глубочайшую расселину, по-видимому, не имеющую дна, – и все же удержался на самом краю. И задолго до рассвета он доставил груз к поясу скал, штурмовать которые ночью не решился бы и чемпион Лиги по скалолазанию – генетически модифицированная особь с конечностями паука и пальцами геккона.

Виссарион решился. На благо себе или нет – кто знает – он заблудился, выбирая место для подъема, и потерял в темноте стол, заякоренный где-то за валун. До утра он искал его ощупью, коченея не столько от ужасного холода, сколько от мысли о том, что он оставил груз без присмотра. Ему повезло дважды: во-первых, он двигался и только поэтому не замерз насмерть, а во-вторых, он набрел на стол лишь с рассветом и не полез на скалы в темноте.

И все же он был в отчаянии: уходило время. Драгоценное время!

Обойти пояс скал было нельзя. Подтащив стол к облюбованному месту, Виссарион надежно привязал конец веревки к дубовой ножке, похожей своей толщиной на ствол необыкновенного квадратного дерева, а вторым концом обвязался сам. Будь что будет. Если ему суждено разбиться вдребезги, то так тому и быть. Но он сделает все, что сможет.

Да, но если он разобьется, задание окажется невыполненным… Задание, порученное ему, Виссариону Шпыню, едва ли не лучшему дипкурьеру Лиги!..

Мысль придала сил. Он полз по скале, рыча, срывая ногти, кровавя коченеющие пальцы о бритвенно-острые края крошечных уступов. Адские муки продолжались, казалось, вечность. На половине подъема он понял, что у него нет больше сил ползти вверх. Но не было сил и висеть, держась за ничтожные зацепки, и поэтому он все же пополз вверх, уже не рыча, а всхлипывая. Еще… Еще чуть-чуть…

Наверху его стошнило. В первый раз со времени давно забытого детства Виссарион заплакал. Ему пришлось полежать на снегу и основательно озябнуть, прежде чем он сумел вновь взять себя в руки. Стуча зубами он взялся за веревку, пробормотал: «Потянем» – и потянул.

Никакого эффекта. Закусив губу и потянув сильнее, он едва не стащил со скалы самого себя. Нет, так дело не пойдет…

Беспомощно оглянулся… Вокруг сверкал снег и не наблюдалось ничего, что могло бы подсказать правильное решение. И никого, кто мог бы помочь. А еще говорят, что здесь живут туземцы-антропоиды…

Виссарион заскрипел зубами. Попался бы ему хоть один местный антропоид – уж он бы заставил его поработать на благо дипломатии! На благо Лиги. Да и на свое, черт возьми, благо: чьи вожди через шесть дней с удовольствием рассядутся за круглым столом – за этим самым столом! – не местные, что ли?

Они самые. И уж конечно, туземцы не такие дураки, чтобы забираться высоко в горы да еще помогать ненормальному чужаку тащить неподъемную мебель для их же туземной пользы. Как всегда: одни выбиваются из сил, другие собирают сливки…

В нахлынувшей ярости Виссарион крушил пяткой наст, разгребал снег руками. Злость помогла найти решение. Откопав гранитный клык – не то выступ скалы, не то верхушку островерхого валуна, – он обмотал вокруг него веревку, выбрав слабину. Подергал – держит. Подставил под веревку спину, уперся ногами в другой валун, поменьше, напряг все силы…

Через полчаса неимоверных усилий он изловчился настолько, что сумел набросить на каменный клык еще одну петлю, минут через десять – вторую, а вскоре и третью. Подполз к обрыву, глянул вниз. Стол уже оторвался от грунта и, слегка покачиваясь, елозил по скале. Дело двигалось. Пусть медленнее, чем хотелось Виссариону, но оно все же двигалось…

К ночи он не только втащил стол на скалы, но и одолел еще одну скальную гряду – правда, та оказалась пониже и не столь отвесна. Веревка излохматилась, но выдержала. По пологому снежному подъему было удобнее не катить стол, а тащить его волоком, наскоро соорудив веревочные постромки.

Десять шагов – остановка. Пять глубоких вдохов – и снова десять шагов… Загнанный, отравленный стимуляторами организм реагировал тошнотными позывами. Виссарион выбился из сил, но продолжал двигаться в покорном отупении, мыча и со всей силой налегая на постромки. Это и спасло его ночью от холодной смерти на перевале. А утром он увидел на западе длинный снежный спуск, тени гор в широкой долине, полого сбегающей к большому озеру, редко разбросанные острова и на самом горизонте – полоску суши за озерной гладью.

Самая трудная часть пути осталось позади – так он решил, а придя к такому умозаключению, позволил себе час отдыха и даже немного поел через силу. К его удивлению, ему совершенно не хотелось ни есть, ни спать. Хотелось одно: лечь и умереть, и даже не умереть по-человечески чинно, а попросту сдохнуть, как собака, но в этом Виссарион не смел себе признаться.

Ровно через час он дотащил стол до спуска, смотал веревку, сел на тыльную сторону столешницы меж четырех дубовых ножек и отпихнулся ногой. Прошуршав по снегу, стол съехал немного вниз и остановился. Вторая попытка вышла не лучше. Третья принесла успех: стол заскользил по склону, сначала медлительно и важно, затем все быстрее, вздымая за собой фонтан снежной пыли. И целую минуту Виссарион радовался, как дитя.

С большим опозданием он понял, что, пожалуй, не сможет затормозить. Попытка тормозить сначала ногой, а потом ножом привела к тому, что с ноги едва не сорвало башмак, а нож вырвался из руки и потерялся где-то в снежном облаке. Виссарион застонал, проклиная себя за дурость: ножа было жаль. Однако долго предаваться сожалениям было некогда: склон становился круче, а наст тверже, и стол набирал максимальную прыть. Только бы не перевернулся, не запрыгал, только бы не налетел на валун – покалечится же…

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*