Стивен Бакстер - Эволюция
— Неужели я проделал весь этот путь, через долбаные тысячи лет, чтобы причинить тебе такие же проблемы в жизни, каких я хлебнул в своей? Я так не думаю, чёрт подери, — бормотал он. — А теперь прости меня.
И без всяких колебаний он наскочил на неё.
Это был ещё один раунд состязания по борьбе. Он прижал её к земле: лицом вниз, её руки под телом, а его ягодицы на её пояснице. Воспользовавшись швейцарским армейским ножом, он отрезал шнур ловушки, и вытянул петлю из окровавленной канавки, которую она протёрла. Затем он израсходовал значительное количество своих драгоценных запасов, чтобы вычистить антисептической жидкостью грязь, высушенную кровь и гной — ему пришлось выбирать из болячек пряди каштановых волос — и наложить на рану изолирующее вещество и крем. Возможно, она оставит материал на ране достаточно долго, чтобы та успела продезинфицироваться.
Как только он выпустил её, она ушла. Он бросил взгляд на вертикальную и гибкую фигуру, мелькающую среди высокой травы по направлению к деревьям, хромающую, но даже в этом случае движущуюся быстро.
Время уже давно перевалило за полдень. Предполагалось, что они не должны оставаться в одиночку в темноте вдали от основного лагеря: постоянные приказы Ахмеда. Он хотел бы последовать за девочкой в зелёные тайны лесной чащи. Но он знал, что не должен был этого делать. Он с сожалением собрал своё имущество и отправился обратно в базовый лагерь.
В тот вечер Снежок вернулся к остальной группе последним.
Они решили поселиться вблизи озера в нескольких километрах от разрушенного города. Участок находился под защитой компактного холма конической формы — явно искусственного, возможно, кургана железного века, или же, возможно, всего лишь каких-то отвалов пустой породы.
Ахмед заставил их собраться вокруг пня упавшего дерева, на котором он величественно восседал. Снежок хотел сообщить остальным о своей встрече, о том, кого он нашёл. Но настроение было неподходящим. Поэтому он просто сел.
Луна с каждой прошедшей неделей становилась всё более и более замкнутой; теперь она просто сидела, скрестив ноги, рядом с Ахмедом, потупив взгляд. Но она, как всегда, находилась в центре внимания, в фокусе бессловесных интриг. Бокоход сохранял свою обычную отрешённую мечтательность, но он сидел напротив Луны, и Снежок видел, как его пристальный взгляд скользил по обводам её бедра, по тем сантиметрам её икр, которые она открывала над ботинками. Сам Ахмед сидел рядом с девушкой, усадив её на свой пень, словно владел ею.
Боннер был тем, чьё вожделение по отношению к Луне проявлялось особенно очевидно. Он сидел неуклюже, с напряжённой мускулатурой, и через его лицо тянулась широкая полоса грязи — камуфляжные отметины охотника. Он и сам выглядел как животное, подумал Снежок, как будто последние этапы его тренировок едва скрепляли его вместе.
Между ними назревал разброд, — Снежок это видел — раздор с огромными трещинами, раскалывающими их напряжённый комплекс взаимоотношений. Вряд ли уже что-то осталось от той робкой группы лётчиков военно-морского флота, которые забились в разрушенную церковь в ту первую ночь, чавкая своими пайками. Они могли бы убить друг друга за Луну, если бы Луна не убила их первой.
А Ахмед, их лидер, не знал ничего из этого. Ахмед улыбался.
— Я думал о будущем, — сказал он.
Бокоход издал приглушённый стон.
— Я имею в виду, о дальнейшем будущем, — продолжил Ахмед. — О том, что будет через несколько следующих месяцев, даже в следующие несколько лет. Пусть даже мы выдержим следующую зиму, нашим детям будет труднее.
При разговоре о детях Снежок бросил взгляд на Луну. Она уставилась на свои руки, на сцепленные пальцы.
Ахмед сказал о том, что в течение индустриального периода, а особенно на протяжении последних нескольких безумных десятилетий, человечество исчерпало все доступные ему запасы ископаемого топлива: угля, газа, нефти.
— Ископаемое топливо, вероятно образуется вновь даже сейчас. Мы это знаем. Но невероятно медленно. Всему, что мы жгли несколько столетий, потребовалось на образование около четырёхсот пятидесяти миллионов лет. Но топливо для наших потомков найдётся всегда, — сказал он. — Торф. Торф — это то, что получается, когда болотные мхи, осока и другая растительность разлагаются в обеднённых кислородом болотистых землях. Верно? И в некоторых частях мира добыча торфа для топлива продолжалась вплоть до середины двадцатого века.
— В Ирландии, — сказал Бокоход. — В Скандинавии. Но не здесь.
— Тогда мы идём в Ирландию, или в Скандинавию. Или, возможно, мы найдём его здесь. Условия сильно изменились с тех пор, как мы впали в холодный сон. Во всяком случае, если мы не найдём торф, мы найдём что-то ещё. Мы унаследовали выжженный мира, — он постучал по виску. — Но у нас ещё есть наш ум, наша изобретательность.
— Ой, да ради бога, — резко сказал Бокоход. — Ахмед, разве ты ещё не усёк этого? Мы — всего лишь кучка потерпевших кораблекрушение — вот, кто мы — выброшенных на берега времени. Ради всего святого, чел, у нас на всех лишь одна матка.
— Моя матка, — сказала Луна, не поднимая глаз. — Моя матка. Ты несносный хероносец.
— Болотное железо, — вкрадчиво произнёс Ахмед.
Все посмотрели на него.
Ахмед продолжил:
— У нас есть окись железа, образующаяся в топях и болотах. Когда богатая железом грунтовая вода контактирует с воздухом, ну, в общем, она как ржавеет. Верно, Бокоход? Викинги в своё время использовали эту штуковину. Почему бы это не сделать нам?
Пока шло препирательство происходило, взгляд Сноуи притягивали ближайшие леса, их тенистая зелень. Бокоход прав, думал он. Мы здесь случайные гости, всего лишь своего рода эхо. Мы просто собираемся поссориться и раствориться в зелени, как все эти разрушенные здания, и просто исчезнуть, добавив свои кости к миллиардам уже валяющихся в земле. И это не будет иметь значения, чёрт подери. И если он не знал этого прежде, ощущал это лишь бессознательно, то теперь, столкнувшись с девочкой-обезьяной, он был убеждён в этом. Она — это будущее, думал он; она, с ясным и сильным взором льва, с маленьким обнажённым телом, со своей ловкостью и силой — и пребывающая в своей бессловесной тишине.
Когда они разбрелись, Снежок отвёл Бокохода в сторонку и рассказал ему о дикой женщине.
— Ты её попользовал? — сразу же спросил Бокоход.
Снежок скорчился с отвращением:
— Нет. Я кое-что ощутил — у меня стоял просто адски — но, когда я увидел, кем она была в действительности, просто не смог продолжить.
