Сергей Мусаниф - Гвардия. (Дилогия)
— Бред сивой кобылы, — скривился Зимин. — Интересно, а у вас есть доказательства того, что вы рассказываете?
— А зачем мне доказательства? — спросил я, симулируя искреннее удивление. — Вы хотите подать на меня в суд за ложные обвинения?
— Скорее, отдать под трибунал, — сказал Зимин. — За оскорбление старшего по званию и неподчинение приказам.
— Не будет никакого трибунала, — сказал я. — Это наша внутренняя проблема, и я думаю уладить ее по-семейному, тихо, быстро и не вмешивая в дело Лигу.
— Подадите в отставку? — чуть ли не с надеждой спросил Блейн.
— Нет, в отставку подадите вы, — сказал я. — У меня целая куча косвенных свидетельств, а плюс к ним еще заявление одного из лидеров СРС о том, что именно вы снабжали его информацией, используя которую он гробил наших ребят. Довольно элегантный план, кстати. Одним махом и прийти к власти, и избавиться от СРС.
— Все известные на данный момент лидеры СРС ликвидированы по приказу капитана Харди около двух часов назад, — сказал Блейн. — Так что, Соболевский, ничего у вас нет.
Это я и сам знал. И что верхушка СРС, скорее всего, уничтожена, тоже. Но я хотел, чтобы в присутствии свидетелей они подтвердили, что это было сделано по их приказу. И Блейн подставился.
— По какому обвинению их ликвидировали? — спросил Морган, и я поздравил себя с первым поверившим. Убедить Моргана для меня было важнее всего, так как аналитики склонны сомневаться даже в самых очевидных фактах, пусть даже именно они обращают на эти факты ваше внимание.
— По обвинению в государственной измене и заговоре против федеральной спецслужбы, — сказал Зимин. — Кроме диверсий, имевших место в прошлом, мы получили сведения, что в настоящее время к Штаб-квартире движется их наемный флот, состоящий из нескольких десятков кораблей.
— Это каким же образом? — спросил Морган. — Я могу допустить тот факт, что СРС владеют достаточными денежными средствами, чтобы этот флот нанять, но вот откуда они могли взять пространственные координаты Штаб-квартиры, чтобы направить к ней свой флот через гипер? Даже вы не могли бы разгласить им подобную информацию.
— Я еще раз отметаю всю клевету в наш адрес. — заявил Блейн. — Что касается источников информации мятежников, то мне о них ничего не известно. Наши приборы засекли массированные возмущения в гиперпространстве, источником их является большое число прыжковых судов, которые движутся в нашу сторону.
— Трудно поверить, — сказал Джек. — Я до сих пор не убежден.
— А мы и не должны вас ни в чем убеждать, — резко сказал Блейн, явно не желавший больше тратить время на выпады в мою сторону. — Я вообще не понимаю, чего мы с вами церемонимся. По-моему, вы неправильно оцениваете расстановку сил. Вас всего трое, и вы не вооружены, тогда как нас восемь, и мы способны справиться с вами одним щелчком и достигнуть того, за чем пришли.
В качестве иллюстрации к своей речи он попытался щелкнуть пальцами, но сделать это рукой в перчатке офицерского боевого скафандра было достаточно затруднительно.
— Не знаю насчет щелчков, — сказал я. — Но мы вовсе не так безоружны, как могло вам показаться без глубокого анализа ситуации. Вы упускаете из виду то самое, за чем сюда явились. Молот. Сейчас он нацелен аккурат на то самое место, где вы стоите, так что постарайтесь не делать лишних движений!
Не знаю, поверили ли мне капитаны, но боевики поверили, потому что некоторые из них тут же попытались убраться отсюда куда подальше. Лишь мой окрик остановил их.
Наверное, поверили и другие, потому что не пристрелили меня сразу. Они пришли сюда за Молотом, но никто из них не знал, как он работает, в то время как мы знали и даже замочили с его помощью самого Магистра. Трое десантников поляризовали щитки своих скафандров, словно это могло им помочь против неведомой угрозы. Хотя в принципе они просто могли поймать меня в видоискатели своих прицелов и…
— Без глупостей, — предупредил я. — Мой палец уже на кнопке, и я успею ее нажать даже мертвый.
Шевеление в рядах бунтовщиков, как я уже называл сторонников восставших Капитанов, сразу же прекратилось. Лишь офицеры были невозмутимы.
— Вряд ли вы чего-то добьетесь, — сказал Блейн. — Радиус поражения Молота должен быть слишком велик, и, убивая нас, вы убьете и себя.
— Я готов умереть, хотя вовсе и не собираюсь этого делать, — сказал я. — А вы ничего не знаете о радиусе поражения и калибровке прицела. Удар поразит только вас, и то не полностью, а, скажем, на уровне сорока сантиметров от пола или около того. Стены, потолок, дверь за вами и немногочисленные предметы обстановки, а также я и мои товарищи останутся на месте целыми и невредимыми.
— Вы не сможете убить всех, — сказал Зимин. — Патриотов много, и в это самое время капитан Харди и другие наши сторонники наводят порядок в Штаб-квартире. Вы не успеете.
— Вы привели лишний довод в пользу того, чтобы я поспешил, — сказал я. — Хотя на вашем месте я не доверил бы Харди столь деликатную работу.
— В капитане Харди я уверен, — сказал Зимин. — Так же как и в том, что вы блефуете.
Я не блефовал. Но Харди действительно мог натворить дел. Мне уже мерещились груды трупов в коридорах и гора из отрубленных голов в центре ситуационного зала, залитые кровью стены, взорванные перекрытия, стоны раненых и злорадная усмешка на торжествующем лице Харди.
— Оглашаю вам свои условия, — сказал я. — Вы сдаетесь, складываете оружие и даете Харди отбой. Потом мирно уходите в отставку и пользуетесь всеми льготами пенсионеров федеральной службы. Взамен я обещаю вам жизнь.
— Это звучит просто смешно.
— Если вам так смешно, — сказал я, — то у меня есть банальный вопрос. Почему мы еще живы?
— Потому что мы хотим избежать ненужного кровопролития.
— И оставили Харди без присмотра? — саркастично спросил Джек. — Мы живы, потому что вы нам верите и вам чертовски не хочется умирать вообще, а в частности — умирать от рук двух занюханных сержантов и рядового.
— Вовсе не занюханных, — сказал вдруг Зимин. — Все вы в ликвидации Магистра зарекомендовали себя наилучшим образом, а сержант Соболевский вообще является одним из самых результативных агентов оперативной группы.
— Дешевый приемчик, — пробормотал Джек, перерастая роль простого статиста. — Кнут не сработал, так решили попробовать пряник.
— Но я совсем не пытаюсь задобрить вас, — возразил Зимин. — И это не дешевая лесть, а заслуженная похвала. Соболевский, вы всегда добиваетесь успеха, действуя в обход правил. И всегда жалуетесь на связывающие вас ограничения. Разве вы не говорили, что если бы у нас была возможность действовать по своему усмотрению, можно было бы спасти восемьдесят пять человек на «Святом Иосифе»? И сотни других жизней. И положить конец деятельности якудзы…
