Виталий Пищенко - НЛО из Грачёвки
– В распределительном шкафу нет ни рубильника, ни предохранителей…
– А что же там? – просипел Кирилл.
– Ничего, – пожал плечами Гракович, вытирая платком мокрые руки. – Шины напроход. Сверху – донизу. Из белого металла.
– Логично, – кивнул головой Игорь. – Ему такая бижутерия, как выключатели, ни к чему.
Двери «резиденции» открылись, и в саду показался Сеня. Он торжественно нес в руках белый пакетик. Как оказалось, в пакетике была стружка, которую Сеня напилил с невесть откуда взявшихся шин.
Стружку сдали в химлабораторию на анализ, и спустя полчаса молоденькая лаборантка Лидочка позвонила у дверей лаборатории.
Игорь, расшаркавшись и жмурясь, словно кот, под руку провел Лидочку к столу Граковича.
– Пожалте… – промурлыкал Игорь, подкручивая ус. – Наше начальство.
Гракович встал и принял из рук Лидочки стеклянную банку с остатками стружек и листочек экспертизы.
– Точнее мы не можем, Владимир Александрович, – пропела Лидочка и сотворила нечто похожее на книксен (пример аспиранта был заразителен). – Только три знака. Но можете считать, что химически чистое. А нельзя ли узнать, кто это у вас разбогател?
Игорь, изогнувшись дугой, готов был уже поведать о необыкновенном случае, но наткнувшись на холодный взгляд Граковича, осекся и указал пальцем в сторону Бурова:
– Он!.. Бабка у него в Париже дуба дала, – пояснил Игорь, не моргнув глазом. – Контейнер с фамильным серебром получил и… проверить решил. Колечко, напильником… – Игорь показал, как Федор пилил напильником фамильное колечко.
– Колечко? Напильником?! – ужаснулась Лидочка. – Химически чистое?
Игорь, держа ее под руку, уже направлялся к двери.
– Ничего удивительного, – приговаривал он, щелкая замком. – Бабка у него была дворянка удивительно чистых кровей.
– Вы все шутите! – засмеялась лаборантка и зацокала, каблучками по коридору.
Игорь шаркнул ножкой и постоял на пороге чуть дольше, чем того требовал этикет. Вздохнув глубоко и скорбно, он осторожно прикрыл дверь.
– Ох и трепло же ты, – покачал головой Буров. – Ну, вот чего было молоть?
– Ты не расстраивайся, – утешил его Игорь. – Хочешь, я скажу, что ты весь фамильный сервиз отдал в фонд академии?
3
Вечером появился Волков. Внимательно выслушав наперебой говорящих ребят, он отказался идти смотреть на очередное чудо. Только потряс стеклянную баночку, сощуря глаза, да прочитал листочек экспертизы.
– Отчет подготовь, – тихо попросил он Граковича. И когда тот протянул ему три листа готового отчета, не глядя подписал и встал из-за стола, ни разу не покачавшись на стуле, что в лаборатории считалось ужаснейшим признаком.
– Установку компенсаторов начнем немедленно. Сначала включим только одну головку, для пробы. Кроме того, с завтрашнего дня объявляется особое положение. Ну, что приуныли? – обратился он к сотрудникам. – Али мы не соколы?
Деланно-бодрый тон шефа никого не обманул. В тишине звякал инструмент, укладываемый Сеней. Гракович докуривал сигарету, держа в руках халат.
4
Работа пошла так плохо, что объяснить ее плохим настроением сотрудников не удалось бы.
В генераторе почему-то сгорели лампы выходного каскада. Долго искали лампы. Инструмент валился из рук. Миролюбивый Сеня сцепился с Кириллом.
– Не брал я ничего! И проводов не путал! – багровый от натуги, оправдывался Кирилл.
Уже давно опустели коридоры института. На площадке перед главным входом фырчали моторы машин. Какой-то весельчак из лаборатории сверхмелкодисперсных систем, высунувшись в окошко, закричал, скаля зубы:
– Эй, Волчата! Чего ползаете, как сонные мухи? Домой пора!
Волков вытер вспотевший лоб и посмотрел вверх. Весельчака как ветром сдуло.
– Агафон, похоже, мешает, – глядя на развеселую работу, покачал головой Гракович, и Волков окончательно понял, что говорил Гракович сегодня совершенно серьезно.
5
Серое рассветное небо над океаном чуть золотили лучи невидимого пока еще солнца. Серовато-зеленые волны, покрытые барашками пены, бестолково толпились внизу. Левке показалось, что каждая волна старается подпрыгнуть повыше, чтобы рассмотреть, в какой стороне берег, куда направить свой бег.
Пашка уже третий раз подряд по убегающей в море гряде островов пытался выйти на остров «Верблюд». Островок словно корова языком слизнула. Помянув неизвестно кого недобрыми словами, Павел ввинтил тарелку в небо. Успевшие померкнуть звезды засветились ярче. Так и не обретя голубизны, небо стало темно-синим, а затем почти черным. Из-за горизонта появилось солнце. В дымке атмосферы лучи его переливались всеми цветами радуги. Преобладающим был багрово-красный цвет.
Тарелка медленно снижалась, скользя к выбранной Павлом светлой точке на поверхности океана. Левка со стоном зевнул.
Павел не выдержал и зевнул тоже.
– Пашка, мы тебя уволим, – пригрозил Тихон. – Ты на вахте, зевать не имеешь права.
Павел, вот уже полдня пребывавший в безобразном расположении духа, шутки не поддержал.
– Остров, – угрюмо отозвался он.
Тихон и Левка привстали н посмотрели вниз.
– Ты что же это делаешь? – испугался Тихон. – Это же не наш! Он обитаемый. Дым вон… полоса взлетная. Ничего себе шутки. Забыл, какие «Миражи» из себя?
– Паша, бежим… – отполз в центр тарелки Левка. – Висим тут на виду у всего честного люда, бредни порождаем о летающих тарелках. Бежим, Паша.
Поскольку Павел из упрямства не торопился, Тихон оттолкнул его плечом, прижал правую у глобуса клавишу и почти незаметно повернул шар. Внизу на миг мелькнула туманная пелена.
– Во! – крикнул Левка, сидящий спиной к пульту. – Вон он, наш остров!
– Может, и не наш вовсе? – Павел развернул тарелку.
– Наш. Он один тут такой маленький.
– А может, и не один? – с вызовом продолжил Пашка. – Острова вообще грядами существуют.
– Географию ты, Паша, теперь знаешь, – не без ехидства сказал Лев.
– Хм… Так то разве география? Скукота одна. Вот это – география!
Пашка повеселел. Тарелка полого скользила к острому. Стала видна скала «Верблюд». Снизившись, Пашка заложил крутой вираж. Опрокинувшись, мимо торжественно проплыла скала, ступенями уходившая в море. Показался соломенно-желтый пляж.
Тарелка стремительно шла над самой водой.
– Только без фокусов, Паша, – встревожился Тихон.
– У нас с вами вся последняя жизнь – сплошные фокусы, – успокоил его Пашка и, неожиданно притормозив, чиркнул дном тарелки по воде.
Фонтан брызг взметнулся впереди и беззвучно ударил о купол. Тарелка замедлила ход. Павел шевельнул пальцами, и водя сомкнулась над куполом.
