Игорь Росоховатский - Встреча во времени
Он ждал ее на улицах Ленинграда, в институтских залах, на морском берегу. А она встретилась в космосе. И воображение наделило ее недостающими чертами.
Капитан звездолета бросает взгляд на взволнованное лицо Ильи. Что творится с юношей? Растревожил его рассказ об истории Планеты Недовольных или…
Сияющие глаза юноши и Анто видит командир. Он — опытный и мудрый человек — знает, что для любви нет границ. Даже рубеж мира и антимира для нее не преграда. Но что может ожидать этих влюбленных? Они никогда не смогут встретиться. Анто не сможет войти в мир, Илья — в антимир. Одно прикосновение повлечет взрыв, превращение вещества в свет. Любовь без надежды на встречу…
Капитан вздыхает. Есть и такая любовь. Несмотря ни на что, она тоже бывает прекрасной…
Илья и Анто смотрят друг на друга. Они забыли о всех остальных. Время остановилось для них.
«Что сказать тебе, любимая? — думает Илья. — Я рад, что ты живешь и что мы увиделись». — «Почему ты так неотрывно смотришь на меня, незнакомец? — думает Анто. — И почему я так волнуюсь? Все равно мы никогда не сможем встретиться…»
— Передача окончена, — строго звучит голос отца Анто. — Следующая через восемь часов по вашему времени.
Изображение женского лица постепенно меркнет на экране. И тогда Илья встает в полный рост и говорит громко:
— Я тебя люблю, Анто!
Космонавты слушают эти старые слова и смотрят на Илью с уважением и состраданием…
2Через восемь часов экран оживает. Вместо лица Анто — суровое лицо ее отца. Он говорит:
— Притяжение полей настолько велико, что наши корабли не могут отойти друг от друга. Есть только один выход…
На экране появляется схема силовых полей. Вспыхивает яркое пятно.
— Точно в этом месте нужно произвести взрыв, — продолжает отец Анто. Предварительно включить двигатели на полную мощность. Выдержат ли ваши организмы такую перегрузку?
— Если нет другого выхода, мы пойдем на это, — отвечает капитан земного звездолета.
— А сейчас мы бы хотели послушать историю Земли, — просит отец Анто. На мгновение его взгляд останавливается на Илье, и он тихо говорит:
— Это напрасная любовь…
«Настоящая любовь не бывает напрасной», — мысленно отвечает ему Илья, не подозревая, что на этот раз безрассудная юность оказалась мудрее старости.
— Расскажи о Земле, Илья, — предлагает капитан.
Илья подходит ближе к экрану, к самому пульту. Он поворачивает рукоятку и видит помещение чужого корабля и Анто. Она смотрит на него, и вот он уже в ее зрачках…
«А вы говорили, что нам не встретиться», — мелькает мысль у Ильи, и его голос становится глухим от волнения.
Он рассказывает историю Земли, называет сухие цифры, и на экране вспыхивают формулы и схемы, изображения животных и растений. А в зрачках Ильи — только Анто…
3Оказалось, что пушки не могут действовать в силовых полях. Тогда одновременно выстрелили катапульты с обоих кораблей. Два ядра — из вещества и антивещества, — заключенные в собственные силовые поля, понеслись навстречу друг другу. В определенной точке их поля должны были автоматически выключиться. Тогда последует взрыв, и масса ядер полностью перейдет в энергию, достаточную для первичного толчка.
Но оказалось, что в нужном участке силовых полей бушует магнитная буря. Ее линии искривили полет ядер, и они вернулись к кораблям, из которых были выпущены.
— Больше ничего нельзя сделать, — сказал с экрана отец Анто.
Это подтвердили электронные устройства и расчеты других астронавтов. И тогда люди представили себе голодную смерть в космосе и впервые испугались расстояний.
Наступила гнетущая тишина, когда мысль подобна птице в клетке. Лишь Илья и Анто сидели у экранов, смотрели в глаза друг другу и о чем-то говорили.
На плечо капитана легла рука юноши.
— Чего тебе? — спросил капитан.
— Вокруг ракет-скафандров можно создать силовые поля, не так ли? — спросил Илья.
— Можно, — ответил капитан, думая о другом.
— У них тоже есть такие скафандры, — сказал Илья.
— Ну, и что же?
— А то, что не смогли сделать ядра, смогут сделать два человека в скафандрах.
— Что сделать? — одновременно произнесли несколько человек.
— Пробиться в определенную точку и вызвать взрыв, — спокойно ответил Илья.
Теперь все космонавты смотрели на него. Они отметили — каждый про себя, — как он повзрослел.
— Ты хочешь сказать… — начал капитан.
— Я хочу сказать, что мы исполним Обычай любви. Разве мы не имеем на это права?
Стало тихо. И все услышали, как неумолимо тикают часы на руке Ильи…
4Они медленно выплыли из люков в ракетах-скафандрах и включили двигатели. На экранах они казались маленькими серебряными точками, ползущими одна к другой по извилистым ходам невидимого лабиринта. Они петляли, делали круги, преодолевая линии полей.
Космонавты обоих кораблей следили за ними. Все знали, что должно произойти.
Капитан скорбно покачивал головой. Не будет ни надгробной плиты, ни шума деревьев над могилой. Даже свет, в который превратится Илья, будет идти до Земли несколько дней. И все же… Капитан невольно пожалел о том, что сам не испытал такой любви. Может быть, последние минуты этого мальчика стоят чьей-нибудь длинной и ненужной жизни.
Инженер-радист сидит в кресле, полузакрыв глаза, и не смотрит на экран. Он представляет Музей любви в Ленинграде и на одной из его стен надпись: «Илья и Анто. Вот что они совершили…» И рассказ о том, как они спасли двадцать девять космонавтов и сохранили для науки драгоценные сведения, закончится традиционными словами: «Запомните и подражайте!» А в другом мире, находящемся так далеко, что и не представить, в таком же Музее появится такая же надпись: «Илья и Анто… Запомните и подражайте!» Может быть, там будут другие слова, но не все ли равно…
Ракеты-скафандры медленно сближались. На экране пульта, расположенном перед самыми глазами, Илья видел растущее пятно. Постепенно у него появились очертания рыбы. Это была ракета, в которой летела Анто. Он не мог увидеть девушку, но ему казалось, что он слышит ее прерывистое дыхание.
Ракету Ильи встряхнуло и закружило — он снова попал в завихрение. Илья повернул ручку и взял влево, потом — немного вверх. Ракета Анто исчезла с экрана. Где же она? Он начал волноваться. Но через несколько мгновений снова увидел ее.
«Первое свидание», — подумал Илья.
Анто услышала сигнальным звонок.
— Прощай, отец! — воскликнула она и протянула руку, выключая защитное поле.
