Виктор Колупаев - Защита
Через полтора часа он дошел до своей гостиницы, поднялся на седьмой этаж. И хотя Григорьев не опоздал, его уже ждали. Комиссия вошла в комнату.
- Магнитофонные записи, - сразу же начал один из вошедших, - которые вчера были сделаны нами, мы прокрутили через математическую машину. Для начала делали сравнительный анализ частотных спектров голосов в каждом разговоре. Результат: фонемы речи человека, который вчера говорил здесь, и фонемы речи того существа, так пока условно назовем его, совпадают. Причем совпадение настолько совершенное, что можно сказать - это фонемы одного и того же человека.
- Постойте-ка,- прервал его Григорьев. - Это - правда. Свой голос всегда знаешь хуже других, поэтому до меня не сразу дошло...
- Анализ следующих разговоров показал, что в каждом случае речь велась голосами с совершенно одинаковыми фонемами. Учитывая тот факт, что фонемы человеческого голоса строго индивидуальны, подобно отпечаткам пальцев, можно предположить, что в каждом случае человек говорил по телефону сам с собой.
- Предположить! - хмыкнул Григорьев.
- Даже не предположить. Это - объяснение, которое, впрочем, ставит вопросов во много раз больше, чем их объясняет. Всякому здравомыслящему человеку понятно, что с самим собой разговаривать нельзя. Тем более по телефону. Мы попытались, используя магнитофонные записи, определить расстояние, с которого велся разговор вторым... э-э... существом.
- Что? И такое возможно? - удавился кто-то.
- Возможности техники безграничны.
В это время дверь постучали.
- Войдите! - крикнул Григорьев.
Дверь чуть приоткрылась, и в проеме появилась смущенная фигура Данилова.
- Можно войти?
- Входи, входи, Анатолий!.. Это мой товарищ - пояснил Григорьев собравшимся.
- Я не один,- сказал Данилов.
- Входите, чего там. Места хватит.
Григорьев подошел к двери и широко распахнул ее. В коридоре, кроме Данилова, стояли: хорошенькая девочка Галя Никонова, ее подруга Любаша и Игорь.
- Ой, сколько тут народу! - смутилась Галя.- Мы не знали, что вы заняты.
- Не волнуйтесь, я не очень-то и занят. Проходите, я сейчас стулья принесу.
Четверо гостей неуверенно и робко вошли в компату.
Григорьев сбегал за стульями в холл и рассадил вновь прибывших.
Любашин друг тотчас же склонился к Карину. А сама Любаша завела разговор с Даниловым. Анатолий посмотрел на Григорьева, и что-то тоскливое и горькое было в его глазах. Но не злое. Нет, он не злился на Григорьева, он просто жалел себя и презирал. Ведь Галя была неравнодушна к Александру, а он, Данилов, чем-то не подошел. Это он ясно чувствовал и вчера, и сегодня. Особенно сегодня, когда Галя настояла на том чтобы они зашли в гостиницу.
Что-то почувствовал и Григорьев.
- У меня есть сообщение, - сказал представитель телефонной станции.После двенадцати часов нынешнего дня "эффект телефона" исчез.
- Как исчез?! - подпрыгнул на стуле один из членов комиссии. - После двенадцати исчез, а мы до сих пор ничего не знаем!
- Пойду-ка я покурю, - тихо сказал Григорьев.- Сейчас здесь, кажется, запахнет жареным.
- И я с вами, - неожиданно сказала Галя.
- Галя, - спросил Григорьев,- вы разве курите?
- Иногда, - ответила девушка. - А что? Это плохо?
- Лекций о вреде курения вы от меня не услышите Это, конечно, ваше дело.
- И ничего-то во мне тебя не касается? - спросила Галя, переходя вдруг на "ты".
- Это трудный вопрос...
Они дошли до холла и сели в кресла у столика с пепельницей. Александр достал из пачки две сигареты, одну предложил девушке, другую закурил сам. Девушка закашлялась. Нет, курить она не умела.
- Бросьте, Галя,- попросил он.- Не идет вам.
Галя неумело затушила сигарету и сказала:
- Вот и послушалась. Тебя легко слушаться. Почему?
- Это самовнушение. Извини, но ты просто взвинтила себя... Я приехал и уеду, и следа от меня не останется...
- Не понимаю.
- Видишь ли, ты красивая девушка. Таких красивых, наверное, больше и не существует на свете. Знаешь, как я тебя называю?
- Нет.
- Хорошенькая девочка Галя. А в вашем институте я каждый перерыв выхожу в коридор, чтобы посмотреть на твою фотографию. И хорошо на душе становится. Но это не любовь, Галя.
Девушка смотрела на него с улыбкой, но чуть заметная грусть пряталась в уголках ее рта.
- Я тебе расскажу, может, ты поймешь. Есть на свете одна женщина. Я ее почти не знаю, но люблю. И это навечно. Она прошла мимо, а я остался один. Мне по-прежнему нравятся женщины, но ни одну из них я не смогу полюбить... Словом, я не тот человек, который тебе нужен.
- Господи, какую ерунду ты говоришь,- рассердилась Галя.
- Правильно. Я говорю ерунду... Но у тебя все пройдет, да ничего и не было. Посмотри вокруг. Сколько красивых и умных парней.
- Например, Данилов? - спросила она.
- И он хороший парень. А если уж полюбит, то навсегда.
- Да, наверное, - тихо сказала она. Бледность заливала ее щеки. Вчера вечером он просто блистал.
- Еще бы! При виде тебя как не засверкать!
Долгая тишина повисла в воздухе.
- Глупые вы люди, мужики, - сказала наконец Галя.
- Глупые, - согласился Григорьев.
- Что ж, пошли. Твой хороший Данилов, вероятно, совсем раскис из-за того, что я с тобой исчезла.
- Не надо, Галя, - покачал головой Григорьев. - Неосторожное слово бьет насмерть.
К ним вдруг подошел Данилов и, смешно шмыгнув носом, сел в свободное кресло.
- А мы тут поболтали немного, - сказал Григорьев.- Тебя просклоняли. Не сердишься?
- А что я?.. Я обычный, серый, не такой, как другие.
- Не лезь в пузырь, Данилов. Все мы серые, и не такие... Ну, вы тут посидите, я сейчас вернусь. Посмотрю только, что с моей комнатой сделали.
21
Григорьев вошел в комнату. Почти сразу длинно зазвонил телефон.
- Тише,- мгновенно сориентировался представитель телефонной станции. Алле! Кого! Галкина? Я Галкин. Слушаю.
Говорил он недолго, короткими фразами, а по лицу его было видно, что произошло что-то значительное, если не из ряда вон выходящее. Наконец он положил трубку. Все заинтересованно и выжидающе молчали.
- Товарищи! - торжественно начал Галкин.- Только что получено сообщение. "Эффект телефона" проявился в Усть-Манске и Иркутске. Жаль, что работники телефонных станций этих городов не смогли сообщить нам об этом сразу. По предварительным данным, эффект зафиксирован в двенадцать часов пятнадцать минут.
- Игорь, пошли, - потребовала Любаша. -У меня голова кругом идет.
- Но, Люба, здесь такое! Такое!
- Пошли, и никаких разговоров.
- Сигарету, пожалуйста, - попросили у Григорьева.
- Интересно, - сказал Карин,- в чем же здесь дело?
- Я сейчас сбегаю в буфет, - ответил Григорьев.- Кончились сигареты.
![Александр Григорьев - Ветер перемен[СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
