Харлан Эллисон - Миры Харлана Эллисона. Т. 1. Миры страха
Сержант позвонил капитану, капитан — в ФБР, ФБР связалось с Управлением Национальной Безопасности, а в Управлении Национальной Безопасности сказали: «Быть того не может!» — и начали собственную проверку.
Когда брандельмейер был всесторонне испытан — конечно, с учетом того, что означало в данном случае слово «всесторонне», ибо ружье не имело ни швов, ни видимых источников энергии и отличалось потрясающей дальнобойностью, — они наконец поверили увиденному. Было приказано изъять солдата из его камеры и вместе с сумкой и филологом по фамилии Соумс доставить в штаб-квартиру УНБ в Вашингтоне. Брандельмейер был переадресован туда же с помощью курьера на реактивном самолете, а солдата перебросили на вертолете, усыпив его сильным наркотиком.
Что касается филолога по фамилии Соумс, чья грива отличалась длиной и немытостью, а лицо напоминало страдающего хроническим недоеданием художника, и чей темперамент мог сравниться лишь с темпераментом святого, то его доставили в Вашингтон специальным чартерным рейсом чуть ли не прямо из Колумбийского университета. Сумку Карло перевезли на запломбированном пикапчике до аэропорта, а там под мощной охраной погрузили в почтовый самолет. Все вышеуказанные объекты прибыли с десятиминутными интервалами и были прямиком доставлены на один из подземных этажей здания УНБ.
Когда к Карло вернулось сознание, он снова пребывал в камере, только совершенно не похожей на первую. Никаких решеток, но стены вполне способны предотвратить побег, хотя и обиты чем-то мягким. Карло несколько раз прошелся по камере, надеясь обнаружить в стенах хоть щелочку, однако нашел только то, что могло быть дверью. Его пальцам так и не удалось проникнуть под обивку, так что попытка открыть дверь к успеху не привела.
Он сел прямо на пол с таким же мягким покрытием и, находясь в полном изумлении, принялся чесать свою колючую макушку. Неужели ему не узнать о том, что же с ним произошло? И когда удастся избавиться от странного ощущения, что за ним все время наблюдают?
Сверху, сквозь панель из стекла с односторонней видимостью, замаскированной под вентиляционную решетку, за солдатом действительно велось наблюдение.
Лайл Симс и его секретарша вместе с филологом Соумсом стояли на коленях вокруг вделанного в пол окошка. Если филолога можно было принять за вечно голодного бездомного, то Лайл Симс выделялся изяществом, образованностью и деловитостью. Он был специальным советником в не имевшем официального названия дочернем отделении Управления Национальной Безопасности и уже пять лет занимался всеми странными и нетрадиционными проблемами, слишком экзотичными для обычных методов расследования. Эти годы закалили его, воспитав удивительное качество: он очень быстро улавливал аутентичность проблемы, но еще быстрее определял ее фальшь.
Стоило Симсу бросить лишь один взгляд на солдата, как его обостренные инстинкты моментально сообщили, что сидящий в камере нижнего этажа человек — личность явно не ординарная. Причем на его неординарность невозможно было наклеить рутинную этикетку — «алкоголик», «иностранец», «психопат»… И все же он явно чем-то отличался, явно был настолько другим, что Симс долго не мог прийти в себя.
— Шесть футов три дюйма, — сказал он девушке, стоявшей на коленях рядом с ним. Она сделала пометку в блокноте, и Лайл продолжил диктовку подмеченных им характерных черт солдата, сидевшего в камере ниже этажом. — Шатен, волосы острижены коротко, так что кожа на голове просвечивает. Глаза карие… нет, скорее черные. Шрамы: один начинается под левым глазом и тянется до середины левой щеки, другой на переносице, еще три параллельных шрама на правой стороне подбородка. Последний из тех, что мне видны, начинается за левым ухом и скрывается в волосах. Одет в нечто тесно облегающее, похожее на закрытый комбинезон… ох нет, как там называются пижамы для малышей?., те, у которых разрез на попке, через который продеваются ножки?..
Девушка тихонько подсказала:
— Вы говорите о «ползунках»?
Лайл кивнул, при этом без всяких на то оснований смутился и тут же продолжил:
— М-м… да, именно так. Что-то похожее. Этот костюм охватывает ступни ног и, по-видимому, составляет одно целое с плащом, закрывая все тело до шеи. Ткань костюма, как мне кажется, металлическая. И вот еще что… Может, это и ничего не значит, но, с другой стороны… — Он пожевал губами, а затем постарался как можно тщательнее сформулировать свои наблюдения: — Его голова имеет какую-то странную форму. Лоб занимает гораздо больше половины лица, он как-то выдвинут вперед, будто получил здоровенную плюху и распух. Ну вот, пожалуй, и все.
Симс сел на корточки, порылся в боковом кармане и выудил оттуда маленькую курительную трубку, которую тут же, не раскуривая, сунул в рот и задумчиво посасывал в течение нескольких секунд. Потом встал, все еще не сводя глаз с прорезанного в полу окошка. Что-то пробормотал себе под нос, а когда Соумс спросил, что он говорит, Специальный советник ответил:
— Думаю, мы поймали за хвост медведя, которого будет нелегко удержать.
Соумс утвердительно хмыкнул и махнул в сторону окошка:
— Вам еще не удалось понять что-либо из того, что он говорит?
Симс покачал головой:
— Не удалось. Вот потому-то вы и находитесь тут. Кажется, он все время повторяет одно и то же, снова и снова, ко слова совершенно непонятны.
— Не терпится мне приняться за него, — сказал Соумс с мягкой улыбкой.
Одной из главных черт характера филолога было то, что процесс преодоления трудностей доставлял ему удовлетворение сам по себе, тогда как решенная задача порождала лишь нервозность и настойчивое желание найти новую, еще более трудную проблему.
Симс, соглашаясь, кивнул, но его глаза, казалось, затянула плотная пленка, а рот сжался в тонкую линию.
— Вы поосторожнее с ним, Соумс. У меня предчувствие, что мы столкнулись с чем-то совершенно новым, таким, до понимания чего еще не доросли.
Соумс опять улыбнулся, на этот раз снисходительно:
— Ну-ну, мистер Симс. В конце-то концов обычный чужак… все, что нам надо сделать, — это определить, из какой он страны.
— Вы еще не слышали, как он говорит?
Соумс покачал головой.
— Тогда не торопитесь записывать его просто в иностранцы. Термин «чужак» может быть куда более емким, чем вы думаете, и не обязательно в том плане, как вам это представляется.
На лице у Соумса выразилось смущение. Он слегка пожал плечами, как будто не мог постичь значения слов Лайла Симса… и в общем, не так чтобы очень ими интересовался. Филолог снисходительно похлопал Симса по спине, что вызвало появление недовольной гримасы на лице советника, и тот еще крепче сжал зубами мундштук трубки.
