Blackfighter - Черный истребитель
Но теперь она сидела с ним, когда все отшарахнулись от него, как от зачумленного. И удивительная несправедливость этой ситуации заставляла ее крепко прикусывать губы, и она вспоминала все недобрые слова, брошенные ей в лицо Полковнику и сослуживцам, и обиженное недоумение на их лицах. А Кэсс сказала тогда удивительно много для себя - и большинство этих слов сказано было, чтобы задеть и оскорбить.
И именно Шеллару она сказала, в очередной раз положив руку ему на запястье - элло, брат. Слово, забытое с детства, с того дня, когда погиб ее настоящий брат. Шеллар впервые поднял на нее глаза - изумленные, растерянные, - удивление было живым. И, зацепившись за это удивление, она вновь говорила и заставляла его говорить, и подливала в стакан еще и еще. Она говорила - Шеллар слышал. И они напились уже до безрассудного буйства, закрыли дверь и хорошенько поуродовали обстановку в баре, устроив пожар, а потом вышли и пошли по улице, где от них шарахались все, кому сейчас пьяная драка была не в настроение. Потом, разумеется, вызвали патруль, а через пять минут патруль вызвал подмогу, но вдвоем они раскидали восемь или девять человек - две тройки патрулей и двух своих же, решивших помочь патрульным. И когда кто-то достал их из парализатора, и два бесчувственных тела поволокли в изолятор, то по приказу всегда и все правильно понимающего Полковника бросили в одну камеру, и все уже было хорошо. Очнувшись одновременно на холодном кафеле пола и растирая руки, они смеялись так, что прибежал дежурный, посмотрел на них, сидящих на полу, и тоже стал смеяться.
А когда их выпустили, наконец, из камеры и под конвоем повели на головомойку к Полковнику, Кэсс видела, что на Шеллара уже смотрят совсем другими глазами. И дружеские подначки тех, кто встречался по дороге - вполне стандартные, из серии "ты зачем пожег мой любимый столик?" - были для Шеллара бальзамом на раны…
"Что за ерунда?" - в сорок пятый раз спросила себя Кэсс. "Почему я предаюсь воспоминаниям, начисто забыв об управлении?"
– Отдыхать! Проверю! - скомандовала она уже на земле.
На этот раз никто не возражал. Но, когда она проводила своих и проследила, чтобы все зашли в здание медиков, Рон Анэро оглянулся на пороге и возложил ей на плечо весомую длань.
– Командир, а вы? - во взгляде его была какая-то несвойственная всегда очень спокойному и уравновешенному Рону тревога.
– У меня еще дела в штабе, - глядя на него снизу вверх, ответила она.
– Так не пойдет, - серьезно и строго сказал Рон.
– Ты еще не Полковник, Рон, расслабься, - попыталась улыбнуться Кэсс.
– Дело не в этом. А хотя бы в том, что если вы будете пренебрегать послеполетной обработкой, то завтра мне будет трудно загнать туда Эрти и Сэлэйн.
– Рон, это твои проблемы в качестве моего заместителя. Если ты с ними не справляешься - может, есть о чем подумать? - Кэсс прикусила себе язык, но было уже поздно. Все, что говорить было не нужно, было сказано.
Рон ничего не ответил, только с кривоватой улыбкой посмотрел ей в глаза, развернулся и ушел внутрь.
"Потрясающе!" - подумала Кэсс. "Два дня - и уже два незаслуженно оскорбленных человека. А дальше что будет?"
Очень хотелось что-то пнуть - так, чтобы оно покатилось и зазвенело. Но, как назло, поблизости ничего не валялось. Кэсс мрачно пнула пару раз угол здания, но легче не стало. Она пошла в диспетчерскую, надеясь, что застанет утреннюю смену.
В диспетчерской царила тишина и благостность. Две удивительно похожие девицы, должно быть, двойняшки, и парень с нашивками старшего в бригаде сидели, развалясь в креслах и краем глаза поглядывая на пульты. Одна девица курила, другая разглядывала холеные ногти. При виде Кэсс парень подскочил и отсалютовал, а девицы так и остались сидеть, даже не поприветствовав ее по уставу.
– Встать! Представиться! - гаркнула на них Кэсс.
– Сержант Лайя Шельх! Сержант Элин Шельх! - отрапортовали, подскакивая, девицы.
– Так уже лучше. Сестры?
– Так точно! - хором ответили девицы, показывая, что даже в самом эпическом раздолбае имперской армии кроется хорошо вымуштрованный офицер.
– Вольно, - скомандовала Кэсс. - А теперь скажите мне, братья и сестры, кто сегодня сорвал моей эскадрилье предполетную подготовку?
– То есть? - недоуменно спросил парень.
– Уточняю. Кто подал сигнал "час до вылета"? Кто забыл, что сигнал подается за три часа?
Парень скривился, вздернул голову.
– Мы передали сигнал, как только получили приказ из штаба. В ту же минуту. Мы и сами удивились, но мы же не можем подавать его заранее, даже не зная назначенного времени?
У Кэсс глаза полезли на лоб.
– А вы мне не лапшу на уши вешаете, братья и сестры?
На трех лицах отразилось совершенно одинаковое возмущение.
– Простите, капитан, но мы свои обязанности знаем. Вот, можете проверить по журналу.
– Обязанности вы свои знаете? - пакостно ухмыльнулась Кэсс. - А чей милый голосок мне час назад в ответ на вопрос "Кто?" ответил "Местные!", а?
Левая девица потупилась:
– Я, капитан.
– Это у нас такой новый термин появился? "Местные" и "неместные"? А еще появилось новое число - "две эскадрильи"! А еще появилось слово "а-эски", - издеваясь, Кэсс подчеркнула это жаргонное словечко, - вместо "истребитель-перехватчик класса А-С"?!
– Ну, "две эскадрильи" - это со спутника передали. Вот, дословно - "к квадрату ИК-118 идет две эскадрильи А-С", - вступился за подчиненную парень. - А остальное… Больше такого не повторится, капитан!
– Я надеюсь. Как тебя зовут?
– Младший лейтенант Арито Онна, капитан!
– Так вот, Арито, я тебя очень прошу - выходи на связь со мной сам. А то я за себя не ручаюсь.
– Слушаюсь! - вытянулся в струну младший лейтенант и даже бодро щелкнул каблуками.
– Это не приказ, - улыбнулась Кэсс, - это такая простая просьба. И побеседуйте с наблюдателями на спутнике. Две эскадрильи - это все-таки не число. У меня девять машин, а у Эрга - двенадцать. Так сколько получается в двух эскадрильях - восемнадцать, двадцать один или двадцать четыре? Или кто-нибудь возьмется, наконец, за ум и вспомнит, сколько на самом деле машин в стандартном крыле А-С?!
Парень кивнул.
Следующей точкой на ее маршруте был штаб. Впрочем, туда она прогулялась безрезультатно. Эскера не было, Полковник был занят. Посидев минут пятнадцать в приемной, Кэсс отправилась дальше. Путь ее лежал к техникам… и тут пришел сигнал "Час до вылета".
Кэсс вздрогнула, не поверив услышанному, и потребовала подтверждения. "Час до вылета" - равнодушно повторили ей. С момента приземления прошло не больше часа. На базе было четыре эскадрильи Корпуса и машины десантников, приданных на усиление, и ей прекрасно было видно летное поле, на котором дремали машины. В воздухе не было никого.
