Дж Лэрд - Осень Эрде (Ричард Блейд - странствие 25)
Дайн Джеббел закрыл за вошедшим дверь, охранники остались снаружи. Только теперь чиновник соизволил разжать губы:
- Можете сесть.
Сам он остался стоять, потом принялся прохаживаться вдоль пустоватой задней стены. Окна тут не было - комната явно находилась под землей. Она не производила впечатления постоянного кабинета; на ней лежал отпечаток какой-то необжитости, временности. Скорее всего, это помещение предназначалось для допросов или чего-то подобного.
Хозяин, наконец, оторвал взгляд от созерцания желто-серой стены:
- Неужели вам нечего сказать мне, Эгван?
Странник в ответ пожал плечами. Дайн, как будто не заметив этого жеста, продолжал:
- Я вполне допускаю, что у вас действительно была частичная или полная потеря памяти. Но сейчас вы явно пользуетесь этим в своих интересах.
Голос собеседника казался отстраненно далеким, холодным, лишенным всяких интонаций.
- Вас выследили в первые же минуты - значит, ваша игра не то что проиграна, она просто не состоялась. Вам совершенно бессмысленно запираться; вряд ли теперь ваши начальники помогут вам выбраться отсюда. Только сотрудничество с правительством даст гарантию благополучного исхода.
Эгван не многое понял из этого монолога; ему было ясно одно - его обвиняли в шпионаже в пользу какой-то из подчиненных центральному правительству директорий. Возможно, если б он знал, в чью именно, он чистосердечно признался в этом.
Тем временем хозяин кабинета, видимо, исчерпав все свои аргументы, решил перейти от слов к действиям.
- Что ж, милейший Эгван, если вы не хотите побеседовать добровольно, придется вам помочь.
Он дотронулся до одной из клавиш на столе.
Почти сразу же в распахнувшуюся дверь вкатилось высокое кресло на колесиках - первая нормальная мебель, которую странник увидел на Эрде. Эгван еще успел удивиться, почему ему кажутся неудобными и нелепыми сиденья этого мира, но вскоре произошло такое, что заставило забыть о подобных мелочах.
Сильный толчок заставил его опуститься в кресло. Умелые руки стянули запястья, лодыжки и грудь мягкими, но прочными пластмассовыми лентами. Потом стали опутывать тело проводами, подключая их к контактам, которые были вшиты под кожу еще в больнице.
...Яркая лампа направлена прямо в лицо, укрыться от ее света невозможно. Даже если плотно сжать веки, она продолжает светить сквозь них, медленно сжигая сетчатку. И не повернуть головы.
В лучах ее блестит шприц. Холодное прикосновение стали к руке...
Мертвенный холод заливает тело, достигая плеча, груди, спускаясь к желудку. Когда эта волна проникает в мозг, в кресле сидит уже не человек говорящая игрушка, готовая ответить на любой вопрос.
И тут странник понимает, что снова находится на грани смерти.
И снова, как раньше, сознание возвращается толчками. Он то приближается, то удаляется от центра Вселенной, галактики несутся в немом круговороте, умирая и возрождаясь каждый миг.
Первым, что он увидел, было лицо Джеббела. Но теперь на него смотрели глаза, полные изумления, любопытства и страха. Хорошо, что хоть эти эмоции размягчили каменные черты...
Лампа была погашена, ремни - сняты. Двое в голубоватых накидках, с трудом удерживая в руках грузное тело, положили его на появившийся откуда-то диван. Чуть позже странник понял, что находится уже не в той комнате, где начинался допрос.
Дайн Джеббел исчез, зато появился поднос с едой - впрочем, столь же безвкусной, как и раньше.
И тут он сделал великое открытие, потрясшее его. Он думал о себе, об Эгване, человеке без прошлого, пришельце издалека; внезапно он понял, что то было не его имя. Скорее всего, не имя вообще - не из тех имен, что показались бы ему привычными.
Еще одно безумное усилие - и он вспомнил, как его зовут.
Ричард Блейд!
В голове словно взорвался пылающий шар, но цена, заплаченная за это воспоминание, не выглядела высокой. Он попытался припомнить что-нибудь еще, однако двери кладовой, с таким трудом выпустившие эти два слова, захлопнулись намертво.
Ричард Блейд со стоном стиснул виски руками.
ГЛАВА 6
Дни продолжали тянуться бесконечно - серые, нудные, ничем не отличавшиеся друг от друга. Приятным было лишь то, что на допросы больше не возили. Правда, несколько изменилась тематика разговоров с Эрлин; ее почему-то гораздо больше стали интересовать технические вопросы, причем в подробностях, доступных лишь специалисту. И еще Блейд заметил, что она начала носить с собой магнитофон. Все это казалось странным, но ни к каким определенным выводам он не пришел. По-видимому, он являлся чем-то вроде футбольного мяча, используемого в некой политической игре. Кроме имени и немногих отрывочных воспоминаний, сказать о себе он ничего не мог. И ему смертельно не хватало информации!
Решение использовать Эрлин зрело давно; вопрос состоял лишь в том, как сделать это с максимальной пользой. То, что она неравнодушна к нему, Блейд заметил еще в первые дни, как только вернулось осознание собственного "я". Теперь предстояло заставить ее раскрыться, проявить более сильные эмоции. Если это удастся - союзник, а точнее, союзница, будет у него в руках. В прямом и переносном смысле.
Подходящий момент наступил довольно скоро.
Однажды во время утреннего осмотра (они продолжали проходить как обычно), Эрлин замещала дежурного врача. Вместо того, чтобы стоять голым, в полной неподвижности, Блейд легким движением приобнял ее за плечи.
Ответа ждать пришлось недолго: ее жадные губы тут же нашли его рот. Пальцы Блейда двинулись вниз, по застежке халатика, руки Эрлин зарылись в его волосы. Он поднял женщину, прижимая к груди.
Ее тело на руках Блейда расслабилось, обмякло, и он осторожно положил Эрлин на свое низкое ложе. Стараясь не сделать ей больно, он с нежностью гладил ее бархатистую кожу, целовал глаза... Потом, скользнув губами по гладкой шее, нащупал ушко.
Вновь странная тень воспоминания промелькнула перед мысленным взором, но он успел лишь шепнуть слово, так и не уловив его смысла: "Гвенделайн..."
Нельзя сказать, чтобы Эрлин не нравилось то, что он делал, но женщина не пыталась сама проявить инициативу, предоставив все на усмотрение пациента. Скорее всего, подумал Блейд, она не имела в свое время хорошего наставника. Что ж, он поможет ей наверстать упущенное...
Осторожно перевернувшись вместе с ней на спину, он заставил женщину двигаться поэнергичнее. Она быстро попала в такт, и Блейд понял - еще нескольких занятий, и молодой врач сама сможет научить кого угодно любовным премудростям. Внезапно до него дошло, что и сам он - в своей прошлой жизни - был близок со многими женщинами.
Но как воспользоваться этой информацией, он еще не знал.
