Сергей Синякин - Шпион божьей милостью, или Евангелие от ФСБ
Гарпии исчезли, истратив свой боезапас.
— Давай, Смоляк! Давай! Ещё немного! — орал Длиннорыл, восторженно лупцуя хвостом по корме. — К берегу, Смоляк! К берегу!
— …! — донёсся с противоположного берега зычный голос седобородого Харона. В минуты душевных волнений греческий язык так же велик и могуч, как и русский. Всё было понятно без перевода. Старый речник стоял среди зарослей асфоделей и грозил беглецам вздёрнутыми вверх кулаками.
29
Полковник Санютин уединился в номере гостиницы, включил проигрыватель и поставил звукосниматель на чёрный диск. Зычный и уже полузабытый голос Магомаева печалился о том, что «вьюга смешала землю с небом», потом послышалось шипение, потрескивание, и спустя небольшую паузу голос певца продолжил:
Должен Санютин быть готовым встретиться с Холандом Иовой.
К нам сообщенье пришло из Ада, и мы не верить не можем ему!
Будут с Олимпа рваться черти, каждый достоин только смерти,
дома полковника ждёт награда, если поймёт он, что и к чему…
Санютин дослушал пластинку, снял её с диска проигрывателя, изломал на мелкие куски, которые согласно инструкции спустил в унитаз. Сквозь шум воды послышался требовательный и вместе с тем очень вежливый стук во входную дверь. Санютин вышел в прихожую и открыл дверь. На пороге номера стоял моложавый атлетически сложенный мужчина и, улыбаясь, смотрел на постояльца гостиницы.
— Здравствуйте, Антуан! — сердечно сказал атлет, закрывая за собой дверь.
Полковник Санютин узнал в нежданном посетителе своего старого заочного противника. Перед ним стоял знаменитый Иова Холанд, агент ЦРУ, выкравший секреты российского космического челнока «Буран», склонивший к употреблению наркотиков Ясира Арафата и сделавший безбожником иранского аятоллу. Вообще за Иовой Холандом много чего нехорошего водилось!
— Вы ко мне? — поднял светски брови полковник Санютин.
— Вы любите оперу? — белозубо улыбаясь, спросил американец.
30
— Костей много! — брюзгливо сказал херувим, с видимой жадностью оглядывая свиные туши.
— Мяса без костей не бывает! — отрезал Левий Матвей. Ему, как бывшему мытарю, было доверено торговаться с херувимом. Собирать подати было трудно. Левий Матвей в своём деле был великим профессионалом.
Херувим вёл себя так, словно находился в мясных рядах рынка. Он ворочал туши, сыпал малопонятными апостолам терминами типа «огузок», «брюшина», «окорок», «грудинка», и было видно, что противостоит бывшему мытарю не менее крупный специалист.
— Мало, — безапелляционно сказал херувим. — Рисковать местом из-за трёх маленьких и даже, скажем, не свиней, а подсвинков…
Всё рушилось.
Сын Божий тоскливо глянул на Левия Матвея.
Левий Матвей был невозмутим.
— Подсвинки! — передразнил он херувима. — Полнокровные настоящие свиньи. Ты ещё их поросятами назови! Не нравится, так не бери, а товар не хай. На него другие покупатели найдутся.
Он всплеснул руками.
— Три прекрасных полновесных свиньи за одного никому не нужного калеку! Не берёшь и не надо! Иди к Гавриилу, может быть, у него больше получишь!
Он повернулся к херувиму спиной, показывая, что торг окончен.
Сын Божий не выдержал.
— Может быть… — нерешительно начал он, и херувим с живостью повернулся к новому оппоненту.
Толчок в спину вразумил ипостась, и Левий Матвей вновь овладел положением.
— К Гавриилу, — сказал он. — Я думаю, в Раю и помимо тебя много любителей свежей свининки найдётся?
Херувим вздохнул и задумчиво почесал подбородок левой средней ногой. Видимо, перспектива получить сырое мясо от архангела показалась херувиму столь же вероятной, как и снегопад в пустыне в разгар лета, и он заколебался.
Львиная морда херувима стала умильно кошечьей, передние лапы торопливо накрыли свиные туши.
— Согласен, — сказал херувим. — Уж и поторговаться нельзя!
— Не на рынке! — отрезал мытарь. — Когда мы получим нашего калеку?
Херувим подумал.
— После вечернего допроса, — сказал он. — Но свинок вперёд!
Риск, конечно, был, но минимальный. Как всем известно, херувимы не лгут. Всё-таки они больше львы, чем кошки. Оставалось надеяться, что во время допроса Иуда не скажет ни слова.
31
Бог прогуливался по аллее. Вдоль аллеи зеленели стройные кипарисы. Архангел Гавриил следовал за ним, чутко вслушиваясь в молчание Господа. Молчание ничего хорошего не предвещало.
— Хорошо бы новую Вселенную сотворить, — вздохнул Бог. — Только куда эту девать? Архангел промолчал.
— Что нового? — поинтересовался Бог.
— Запрос пришёл из Ада на Иуду, — доложил архангел. — Требуют вернуть бежавшего грешника.
— Бежавшего? — Бог хмыкнул. — Ты ответ им подготовил?
— Жду указаний, Господи!
— Сообщи, что Иуды в Раю не обнаружено. Мол, апостолам о местонахождении Иуды ничего не известно, не сторожи они брату своему. А как там сам Иуда?
Архангел покачал головой.
— Стоит на своём. Орёт, что в гости приехал.
— Выяснили, что он провёз в Рай?
— Нет, Господи. Досмотр груза не проводился. Видимо, сунули в Чистилище кому надо.
— Ты виновных накажи, — сказал Бог. — Вплоть до опускания в смертные. Что у тебя ещё?
— Апостолы вчера в Рай вернулись поддатыми.
— Почему не доложили своевременно? — поднял бровь Бог.
— Некому было докладывать, — признался Гавриил. — Вся дежурная смена Чистилища перепилась!
— Дисциплинка у тебя, — уколол Бог. — Пьют, колются… А ведь Чистилище — это лицо Загробного мира! Всю смену направь чистить «чёрные дыры»!
— Уже направил, Господи!
— Вплотную займись Иудой, — приказал Бог. — Прижми его, заставь говорить!
— Прижму, — пообещал Гавриил.
— Наш-то как? — вопросительно и с надеждой глянул Бог.
— Молчит, — глухо сказал Гавриил.
32
Демоны ждали наступления сумерек.
— Бог меня побери! — одобрительно выругался Длиннорыл. — Упрям ты, Смоляк! Прямо Джордано Бруно! Ты мне скажи, ради чего стараешься, ради каких наград пупок рвёшь?
Полковник не ответил.
Он наблюдал, как из трещины, неожиданно рассекшей склон горы, выбираются странные красно-жёлтые механизмы, похожие на трёхногие циркули.
— Это ещё что за хреновина? — вслух удивился он.
Длиннорыл взглянул и помрачнел.
— А это опять по наши души, — хрипло сказал он и вытер сразу вспотевший пятачок. — Боевые треножники Гефеста. Сейчас зажмут!
