Елена Асеева - Полет за горизонт
– Беречь и терпеть эту своенравную девчонку придется не более пяти часов, – прозвучал днесь альт самого Видбора Любоора, а враз погаснувшая картинка пред глазами девушки унесла, как события былого, так и давеча пропущенные мысли капитана 2-го ранга.
И тогда вновь, с необоримой силой, подчиняющей вже мозг самой Искры, прошелестели слова, и малой пунцовой дымкой промелькнули на черном пространстве крылья, охваченные тончайшей сетью жилок, почитай синего цвета:
– Найди меня, Ика…
А после Искра, зараз подчиняясь указаниям, широко раскрыла глаза, черные зрачки (в которых виднелось крошево белых вкраплений, отличающих ее с самого рождения от лужичан) многажды расширились и едва завибрировали, вроде вторя чуть шевельнувшимся губам, вытворяя то на, что не имела разрешения и, что в АМа строго наказывалось:
– Видбор Любоор спать!
Морг.
Именно морг век, движение коих Иса замечала при использовании возможностей собственного мозга, отделили одни события от других. Девушка вновь видела перед собой околопланетное судно «одуй-плешь-1» с террасными уступами, шишками, выемками и трещинами на серо-черной поверхности, слившейся с валунами расположенными в долине. И возвышающийся за ним горный склон, укрытый до средины зарослями кустарника, степенно переходящий в травы и разбросанными на них пятачками ярчайших оттенков цветов. Все с той же медлительностью, появляющейся в Искре после особой работы мозга, она перевела взор с горного возвышения вниз, и, прочертив им линию по самой долине остановила его движение на лежащем в шаге от нее, прямо на земле, капитане 2-го ранга, крепко спящем, да все еще прижимающем левой рукой к груди свернувшийся в рулон щиток ФЛЭ.
Теплота лучей Ягницы уперлись в левый глаз старшего эдвайзора, и в них явственно удалось различить фиолетовые, синие, голубые, зеленые, желтые, оранжевые и красные цвета разной длины, идущих в виде волновых колебаний. Возвращение звука медлило еще пару мгновений, как раз весь тот срок времени, поколь Искра наблюдала волнение света левым глазом, а после мозг стремительно наполнился отдельными моментами происходящего вокруг. Словно этими единичными фрагментами мозг медлительно возвращал осознание происходящего. Посему девушке удалось разобрать далекую перекличку хищной птицы «кли-кли-кли», вроде выпрашивающей, сменившийся шорох лап, пробежавшей в нескольких шагах от ее ног в густой траве, мыши, и особо мощный призывный трепет сразу четырех крыльев насекомого позади. Иса резко оглянулась и тотчас узрела замершую над поверхностью воды озера ярко-красную, точнее даже пунцовую стрекозу, в фасеточных глазках которой, одновременно во всех гранях отразилась мощная вершина, увенчанная небольшой котловиной с крутыми стенками, сверху прикрытая ледяными наслоениями в виде ребристых пластов и покатая, каменистая ложбина, расположившаяся посередь самого склона.
– Иди! – днесь прозвучало как четкое указание, коему было неможно не подчиниться.
Искра рывком дернула головой, осознавая важность того повеления и само полюбовное обращение «ты», того неведомого, но мощного, призывного, и определенно родственного, точно находящегося с ней на связи, очевидно, генетической. Также мгновенно пришло осознание, что несанкционированное использование гипноза в отношении Видбора Любоора с нее однозначно спросится. Сие было для служащих Академии Мозга тяжким проступком, кое порицалось и наказывалось. Ну, в отношение Искры, это, очевидно, закончится высылкой со Згинки-3, а далее ограничением перемещения и лишением права выбора на продолжительный срок времени на Сверь. Да любого иного лужичанина, это могло закончится депортацией со Сверь и отлучением от деятельности.
Впрочем, срыву промелькнувшее осознание, испарилось, ибо повеление зовущего ее было много сильней. Ему стало невозможным противостоять, невозможным не подчиниться. Стрекоза вновь исчезла, днесь однако оставив на поверхности воды легкую зябь направленную четко на север, пролегшую от того места где она парила, вплоть до противоположного берега, упирающегося в подошву склона, самую толику в том месте образующего обрывистую стену.
Глава шестая
Иса сделала вперед шаг и на миг застопорив движение обок лежащего капитана 2-го ранга, сейчас повернувшегося на правый бок и уснувшего похоже много сильней, довольно-таки мягко сказала:
– Прости, Видо…
Внутри все же сожалея о произошедшем, а засим размашистой походкой направилась на «одуй-плешь-1», чтобы избавить свой большой палец от «вехи» и собраться в дорогу. А именно забрать с судна небольшой сидор. Предназначенный для спасения в случае аварии или гибели «одуй-плешь-1» входящий в его комплектацию, сидор носился на спине при помощи широкого ремня и включал в себя средства первой помощи: медицинской, сигнальной и пищевой. Сидор находился в центральном отсеке судна, закрепленный в нишах стен обок выхода, нарочно абы в случае экстренной эвакуации его было легко взять с собой.
Сам центральный отсек «одуй-плешь-1» кубической формы представлял из себя одновременно непилотируемую капсулу, в функции которой входила безаварийная посадка на поверхность планеты или нахождение в дрейфующем состоянии в космосе. В случае безаварийной посадки или дрейфа из стен капсулы выдвигались двухъярусные кресла в количестве четырех штук с мягкими сидениями, высокими спинками, подлокотниками и подголовниками, располагающиеся диаметрально друг другу. Каковые в полулежащем виде могли, даже в случае нестандартных столкновений в космическом пространстве, уберечь находящихся в них от серьезных травм, поколь сию капсулу не выловит более мощное судно. Центральный отсек судна имел в каждой стене створчатые двери, две из оных вели в каюты членов экипажа, схожие видом с усеченной вытянутой сферой, имеющие ровный пол, потолок и стыковую стену. Одна служила выходом из капсулы, а другая смыкала каюту управления.
Цилиндрический сидор, едва превышающий в длину две трети аршина, с устойчивыми стенками закрывался при помощи клапана в верхней части. Он также имел одно наружное боковое отделение, в котором находился раскладной небольшой коврик, оный в случае необходимости трансформировался в удлиненный чехол-спальник, мини-шатер и даже стул, днесь только пребывающий в свернутом рулонном виде.
Войдя в центральный отсек, Иса взбудоражено огляделась, а сердце ее разком, дробно застучало, поелику вроде как расширились и сами легкие, единожды надавив на гортань, и прижав голосовые связки. Расположенные в двух боковых стенах центрального отсека створки в каюты экипажа были сомкнуты, впрочем, открытой оставалась та, что вела в каюту управления «одуй-плешь-1». Сама каюта управления формой походила на сплюснутую, усеченную сферу, где пол, потолок и стыковочная с центральным отсеком (капсулой) стена имели ровную поверхность. Нежданно ярко блеснул на узкой аппаратной панели филаментно-лазерный, поворотный экран, из него вверх вырвалась многомерная проекция каюты управления «Вереса» и фигура Здебора Легостая IV, стоящая несколько вполоборота, а потому не заметившая вошедшей в капсулу девушки.
