Николай Полунин - Орфей
мали. Но это не значит, что от меня не идет. То, что ты видишь, с кем сейчас разговариваешь и коньячок пьешь, - муляж, "кукла", пирожок для начинки. Когда я решаю из этого пирожка - тю-тю, испариться, проку от него ровно столько же, сколько от змеиного выползка...
- Только выползок, говорят, если найдешь, к счастью, а если б меня в последний раз в лесу застукали, восемь лет гарантировано, сто два-два, если не три, - вклинился Рыжий. - А то и семь-семь, "два топора". И без амнистии.
- Не перебивай начальство. Наряду с массой достоинств "кукла" имеет ряд недостатков. Во-первых, она краткоживущая. Как античастица, говоривший хохотнул, но получилось это у него отчего-то невесело. Во-вторых, повторяю, исходит от нее... м-м, ну, скажем, излучений всяких до такой чертовой мамы, что вы и половины не знаете, как назвать, а вторую половину и не уловите никогда. Однако самые примитивные виды энергий даже наловчились приборами вашими фиксировать. Опять-таки в моем случае - только постфактум, когда я ухожу.
Рыжий напрягся, наморщил лоб:
- Гамма-лучи, да?
- Там букет. Всего хватает. Вспомни, как ты себя чувствовал после нашей встречи, когда я тебя нашел. Теперь уже. Помнишь? Спасибо скажи, что я сразу догадался тебе "Ред Неск" сунуть.
- "Красная шея"... Непонятно.
- С ума сойти, каким ты сделался образованным тут, старый мой рыжий еврей. "Ред Неск" - это на армейском сленге рейнджеров, а так черт его знает, как он, этот препарат, обзывается. Но ведь главное - эффект, верно?
- У нашей спецухи тоже есть...
- Ну, если тебе нравится самому себе миллиметровую иглу всаживать... Я бы - слуга покорный, но не надо. О тебе ж забочусь, гуманные условия труда создаю. Как там нашего парня, не обижают?
Рыжий Мишка едва не подавился куском лососины. Эта привычка вдруг, посреди отвлеченного разговора, пробрасывать резкий вопрос по делу, появившаяся у того, кого Мишка называл своим шефом, еще ставила в тупик. Не привык пока Мишка к такой новой шефовой манере.
- Да вроде ничего... Я его до самого пропуска...
- Как случилось, что тебя тормознули? Долго они его крутили? О чем разговор был, знаешь?
- Никак нет. Виноват, шеф. Но они там недолго. Он все равно был... говорил - вроде, как стекло, соображает, а на деле-то, я же знаю, шина шиной. И я его до самого, значит, места потом. На Территорию я не хожу, вы знаете. Чтобы внутрь пройти, ксивы, какой вы меня снабдили, мало.
- Дурак. Упустил. А на Территорию никто войти не может, - отрезал Мишкин шеф. - Туда вход не ксивой определяется.
Жутью дохнуло на рыжего Мишку, тезку-Мишку, как когда-то шеф прозвал его. Ледяной озноб продрал по хребту, теплый, душный вечер сделался промозглыми сумерками. Мишка торопливо потянулся за коньяком. Хотел наполнить обе рюмки, но его собеседник сделал отстраняющий жест и подозвал официанта. Указал на пустую бутылку из-под шампанского:
- Еще, будь добр... Так вот, Мишка. Что под меня снова начали копать эти ваши... это ты знаешь. Пусть копают, черт с ними, не в первый раз уже. В России уж как закон - меняется начальство, и новый считает своим долгом свору своих дураков с цепи спустить. Плевать ему, по зубам ему кусок, нет...
- Да уж, не Лэнгли, - поддакнул Мишка, чуть разомлев от "Шустовского".
- Не Лэнгли? Не знаю, не бывал. Может быть.
- Как это? Вы разве не по всей, - Мишка замялся, - Земле?
- Я - там, где это необходимо, - веско сказал Мишкин шеф. - Там, где без моего присутствия не обойтись. Иначе... впрочем, это неинтересно. А ты, если еще раз перебьешь, вместо разговора по душам получишь голые приказы, и только. Уразумел? Вот так вот. Итак, под меня вновь копают. Обычно этот процесс происходит так. Одна служба следит за другой и докладывает о подозрительной активности. Скажем, о фактах учреждения Территории в том или ином месте. Это я не против, пусть грызутся...
- Они называют ее Крольчатником. Молчу, молчу. (Принесли "Брют" в ведерке со льдом.) Я хотел сказать, позвольте, я откупорю, шеф.
- Обычно расчухивают, что к чему, довольно быстро, и поэтому доклад, минуя промежуточные звенья, отправляется сразу на самый верх. Там, естественно, начинается куриная истерика, которую люди знающие быстренько пресекают. И я спокойно продолжаю заниматься своим делом. Ну, спрашивай, спрашивай, а то лопнешь.
- Погодите, шеф, я действительно не понял. Так о вас что - знают?! Вот на самом деле, что вы... что вы не...
- Не ори.
- Простите. Я шепотом.
- И шепотом не ори. Ясное дело, знают. - Говоривший немножко посмеивался Мишкиной реакции. - Спокон веку знали, и что? Ты бы хоть мировую литературу открыл. Библию полистал бы на досуге, старый еврей.
- Есть он у меня, досуг этот? - неожиданно окрысился Мишка. - И чего к слову-то прицепились?
- Ну, прости, прости. Видишь, особо отмеченным посланцы высших сфер даже коньячок подливают. - В доказательство наполнил Мишкину рюмку до половины. - А то еще влепишься спьяну в кого-нибудь. Слушай, как ты с гаишниками расходишься?
- Они теперь уже не гаишники. Я сейчас не за рулем. А вообще - зеленой улицей. В смысле, баксами.
- Сколько тебя учить...
- Ну, баками, баками, извиняюсь, неправильно сказал. Привычка.
- Видишь ли, Мишка, - продолжил рассказчик. - Речь ведь не идет о том, чтобы отправиться в ваше прошлое и убить там, например, Чингисхана. Или выиграть большую войну. Или споить Гаутаму Будду. Хотя он в молодости, говорят, не дурак был насчет этого дела. Свою историю люди делают только сами, пусть самих себя благодарят. Или поносят. И методы выбирают сами. От столетних войн до... - Он чуть запнулся, будто вновь пряча улыбку, а возможно, хотел сказать не то. - До секретных организаций. А вот удержать... - Еще заминка. - Удержать равновесие, чтобы вы не могли навредить другим, - вот задача.
- Другим - это другие цивилизации, да? - Мишка весь подался вперед, рыжие глаза горели. Впервые шеф заговаривал с ним на эти темы. Мишка надеялся, что сейчас шеф говорит откровенно, хотя и не исключал, что вновь, как бывало не раз, морочит голову. У него это получалось очень натурально Но уж больно интересно - На других планетах?
- Помнишь, Миша, я тебе миллион лет назад говорил, что не тех кин ты насмотрелся? Вот и фантастики начитался ты не той. Мне тут недавно напомнили из Экклезиаста, что будет, если составлять много книг и читать их без счету. Ничего хорошего.
- Ту, не ту... Вы лучше про наши дела объясните. Ну вот, оказывается, все о вашей... нашей деятельности знают. Чего ж не пресекут? Во избежание Кто знает-то? Президент, что ль? Я так понял, нет. Директор ФСБ? Другой какой?
- Рядом с главными людьми всегда есть люди побочные. Которые сбоку, но вовсе не второстепенные. Чтобы твое любопытство удовлетворить, скажу, что из всех главных чекистов, что менялись последние годы, знает только один. Ты, кстати, заметил, что они там не пропадают насовсем, а вроде бы как циркулируют? Они ведь помимо еще и много всяких других секретов знают. Простых высших государственных тайн.
