Чарльз Плэтт - Свалка
Гейлорд пожал плечами.
— Это нас не задержит. Назад идти не так трудно, как ты думаешь. И еще — мы ведь собирались рассказать диким о том, что случится. Взять их с собой и проследить, чтобы их эвакуировали вместе со всеми. С этой идей все и начиналось, или нет?
— Ну да, — сказал Оливер. — Но вы уверены, что они настроены мирно? Может, они и по-английски не понимают.
— Сейчас узнаем, — сказал Гейлорд, открывая люк.
Вездеход качался на воде в нескольких ярдах от берега. Гейлорд, не раздумывая, спрыгнул в жидкую грязь, облепившую его ноги со смачным чавканьем, и быстро выбрался по мелководью на берег.
Двое дикарей увидели его, поднялись от костра и пошли навстречу. Все трое стали объясняться на смеси простейших слов и жестов. Наконец, Гейлорд обернулся и призывно взмахнул рукой.
— Все нормально! — проорал он, — Давайте сюда!
Джульетта спрыгнула в грязь и побрела к берегу. Она обернулась, поджидая Оливера. На ее лице появилась слабая ироническая улыбка.
Оливер содрогнулся. Сама мысль, что нужно прыгнуть ногами в грязь…
Он заскрипел зубами и соскользнул вниз. Грязь всосала его ноги и просочилась в ботинки и под одежду. Идти было почти невозможно. Оступаясь, Оливер потащился к твердой земле.
Он присоединился к Гейлорду и Джульетте, которые уже сидели с дикарями у костра. Все уже проснулись и приветственно вопили: языком племени был английский, но сильно искаженный и с грубым гортанным произношением. Здесь не было даже телевизоров, чтобы поддерживать связь с цивилизацией, и язык безнадежно выродился.
— Что они говорят? — спросил Оливер у Гейлорда.
— Все так, как я и предполагал. Это те самые ребята, что вытащили нас из озера. У них здесь неподалеку стойбище, оттуда скоро еще народ подойдет — они хотят тягач из озера вытащить. Ребята убеждены, что это чертовски ценная штука, если заставить его работать. Я сказал, что это наш скарб, но они могут его забрать, если отведут нас в свое стойбище. Там я смогу осмотреться.
— Хорошо. Меня только удивляет, как им удалось так быстро протянуть тросы через озеро и вытащить нас на берег.
— Я спрашивал. Похоже, они тут частенько крутятся. Когда пузырь падает в эту лужу, удар получается мягче, чем в джунглях, и содержимое пузыря не так портится. У них всегда наготове тросы поперек озера, чуть пониже поверхности, чтобы сразу вытаскивать все ценное, что вываливается из пузырей.
Гейлорд повернулся и посмотрел в сторону берега.
— А, ну вот и остальные подходят. Целая толпа. Никогда бы не подумал, что рядом с деревней живет столько дикарей.
Группа вновь прибывших состояла, в основном, из ободранных стариков. Одеты они были в разнообразнейшие лохмотья — здесь было все, от плисовых костюмов до военно-морской формы. Одежда, черная от пыли и грязи, была сплошь залатана, а кое-где схвачена на живую нитку. Лица стариков были едва различимы. Взлохмаченные бороды. Нечесаные волосы, спадающие на плечи. Морщинистые лица, по которым невозможно угадать возраст. Сверкающие безумные глаза. Голоса звучали резко: язык их состоял, видимо, в основном из односложных слов, произносимых почти слитно.
Они столпились вокруг тягача, от костра к ним потянулись остальные. Один дед взобрался на крышу машины и перекинул через нее тросы.
— Кажется, они собираются взять нас в стойбище, — сказал Оливер.
— Ясно, собираются. А заодно собираются забрать вездеход, — Гейлорд сморщился. — Надо бы с ними повежливей. Они ребята простые…
Вожак дикарей, старик с длинной седой бородой, разделил людей на четыре группы — по две с каждой стороны тягача. Все взялись за тросы. Тяжелый тягач глубоко засел в липкой грязи, но под дружными рывками двадцати человек поддался и двинулся к берегу по хлюпающей и чавкающей грязи. Вокруг дикарей поднялись клубы тяжелого болотного газа, дышать стало тяжело. В холодном утреннем воздухе разносились крики и скрип тросов.
Когда они, наконец, вытащили тягач на берег, дело пошло живей. Дикари столпились за машиной и принялись толкать ее в джунгли. Гигантские растения гнулись и податливо падали по обе стороны. Гусеницы тягача свободно крутились, подминая подлесок.
Гейлорд, Джульетта и Оливер шли следом по тропе, проделанной тягачом. Оливер уже надышался вонью Копры, у него раскалывалась голова. Он закрывал рот и нос платком, но толку от этого было немного. При одной мысли о грязи, которая его окружает, которая оседает на его незащищенных руках, на его лице, он чувствовал омерзение.
Через полчаса они уже были в стойбище. По краям небольшой полянки посреди джунглей были разбросаны грубые хижины, в центре горел костер.
Женщины и дети выбежали навстречу тягачу, возбужденно вопя и тараторя. Мужчины гордо приосанились, словно охотники, принесшие домой тушу загнанного в джунглях мамонта.
Взгляд Гейлорда забегал по поляне в поисках следов утерянных сокровищ. Однако, дикари жили скудно: вещей у них было мало и среди них предметов из скарба Гейлорда не было.
— Похоже, у дикарей его нет, — сказал Айзек. — Да и вообще, они, похоже, слишком простодушные, чтобы так ловко что-нибудь спереть, да еще из моего собственного дома.
Дикари в детском восторге плясали вокруг тягача. Их вожак, блаженно улыбаясь, подхромал к Гейлорду.
— О'ки-о'ки. Да-х'ршо. Ты-я друг! — Он замахал рукой в сторону грубо слепленных хижин, издавая гортанные звуки. Гейлорд закивал головой.
— Хочет нас покормить, — объяснил он. — Очень кстати. Заодно прибережем наши припасы. И расскажем им, что будет с Говнюхой. Может, они пойдут с нами в деревню, и их заберут вместе с нашими. Народ они простой, безвредный, не годится бросать их здесь.
— Как хотите, — пожал плечами Оливер. — Но учтите, что к полудню мы должны выйти.
Женщины начали раскладывать алюминиевые тарелки и ложки (все гнутые и грязные) там, где, очевидно, происходили общие трапезы. Ровный, чуть приподнятый участок земли служил столом, с обеих его сторон были небольшие углубления, куда можно было сесть. Оливеру, Гейлорду и Джульетте отвели центральные места. Они, последовав примеру хозяев, сели в выемки, скрестив ноги.
На огне в центре поляны стоял громадный овальный котел на четырех железных опорах. С одной стороны в нем было отверстие, закрытое затычкой. В котле яростно бурлила густая жижа.
Оливер видел, как женщины закидывали в котел овощи и тушки животных. Вскоре под котел подставили большую миску и вытащили затычку.
Оливер, чувствуя, как усиливаются желудочные спазмы, уставился на вытекающую из отверстия омерзительную бурую жижу, которая и видом, и запахом более всего напоминала озерную грязь.
