Александр Силецкий - Легендарь
В их доме было издавна заведено говорить правду и только правду, но поскольку открыто, что называется демонстративно признаваться в своих нежных чувствах к красавице Спигоне, которая, кстати, и снилась ему все ночи напролет, Фини-Глаз никогда не решался, то, изобретя соответствующую формулировку, а стало быть, и не кривя ничуть душой, он тем самым как бы неявно признавался жене в сем прискорбном (и, надо полагать, воистину стихийном) прегрешении, на что супруга всякий раз отвечала коротко, но веско: «Сгинь, подлец».
Обычно этим и кончалось — к вящему спокойствию и радости обоих.
Поэтому, не услыхав теперь родных, понятных слов, Фини-Глаз немало удивился, на кой-то миг — для порядочности — устыдился, сокрушенно повздыхал, потом тщательно продрал глаза и, как всегда, полез искать чугунный лом, который (в состоянии растерянности, подавленности духа и прочее) имел привычку завязывать на девять космических узлов — распутывала эти узлы на досуге сама Фантипула.
Но и лома нигде не оказалось.
Тогда Фини-Глаз недобро грыкнул, ухнул и в сердцах топнул ногой, отчего моментально провалился на нижний этаж, где обитали команда и обслуга звездолета.
Он и не знал, что звездолет многоэтажный…
— Ой! — сказала женщина красоты необыкновенной и плавно вильнула голыми бедрами, не прекращая, однако, ни на мгновение прихорашиваться перед зеркалом и даже не удосужившись обернуться. — Это вы, капитан? Как громко вы все делаете… Да, сейчас я выхожу.
— Что это у вас потолки такие хлипкие? — подчеркнуто вежливо поинтересовался Фини-Глаз, потому как знал, что только строгой деликатностью и можно расположить к себе прекрасных незнакомок.
— Впервые от вас это слышу, — радушно отозвалась красоты необыкновенной. — Эти ваши шуточки… Не стоит ждать меня, капитан. Сейчас я оденусь — и заступлю на вахту. Вам придется, дорогой, потерпеть до вечера. И ничего тут не попишешь. Странно, вы сегодня что-то припозднились…
Она по-прежнему была к нему спиною…
— Х-хым-м… — с умилением курлыкнул Фини-Глаз. Он обожал отбивать даму кого-то там еще… — Нашли чем удивить мальчонку. Это ясно, что впервые слышите. Ведь я вас тоже вижу в первый раз.
— Ах, капитан, не притворяйтесь! — кокетливо изогнулась красоты необыкновенной. — Уж столько, сколько видели вы меня, никто и…
— Ноя — не капитан! — решил открыться Фини-Глаз. — Я — другой…
Тут женщина красоты необыкновенной дико взвизгнула и повернулась к Фини-Глазу.
— Вот так номер… — пролепетала она чуть слышно. — Вы и впрямь — не капитан… С ума сойти! — Она выпрямилась и твердо посмотрела в глаза непрошеному гостю. — Гыга, — сухо представилась она.
— Фини-Глаз, — тихо млея, отрекомендовался Фини-Глаз. — Осмелюсь доложить: вы — неотразимы!
— Знаю, — отрезала Гыга, спешно подошла к двери и проверила, заперта ли она. — Что вам здесь нужно? — спросила она, испытующе глядя на Фини-Глаза.
— Да вот — провалился… — признался тот. — Никак не ожидал…
— Выйдите, пожалуйста, — надменно попросила Гыга. — Мне нужно одеться. Я стесняюсь…
Она грациозно указала на дыру вверху: мол, удались, как и пришел…
— Да вы же и так голая! — возразил резонно Фини-Глаз. — Вся!..
— В самом деле? — всплеснула руками Гыга. — Вот как интересно!.. Ах, конечно, я совсем забыла… В таком случае оставайтесь.
— Вот это уже другой разговор, — довольно крякнул Фини-Глаз.
— Вы, собственно… на что рассчитываете? — поразилась пленительная Гыга.
— Надежды юношей питают, — сказал игриво Фини-Глаз, кроя умильную гримасу.
— Мне на пост сейчас идти, — озабоченно сказала Гыга. — Давайте лучше вечером…
Фини-Глаз вздохнул и задумался.
— Ой, что это вы? — испугалась вдруг красоты необыкновенной. — Вы так… в лице переменились…
— А это у меня… яички забурлили. С детства, знаете… — потупившись, ответил Фини-Глаз.
— Ну, вы нахал!.. — возмущенно и с немалым любопытством сообщила Гыга.
— Потому что очень честный, что поделаешь, меня за это в детстве часто папа с мамою пореши, — бархатно-проникновенным голосом пожаловался Фини-Глаз, бочком придвинулся к владелице каюты и, ласково шлепнув, неожиданно прихватил своей широкою ладонью половинку ее округлого крепкого зада и даже попытался пальчиком немножко пошалить, за что и получил немедля в нос. — Вот, я же говорил… — добавил он, кроя плаксивую гримасу, однако пальчик не убрал.
Тут красоты необыкновенной сделалось жаль его и мучительно стыдно за свой бестактный выпад.
Видно, дама была из хорошо воспитанных…
— Ну, не надо, — кротким голосом произнесла она. — Я ведь потом на вахте не смогу стоять. У меня тоже, знаете, с детства… Я либо сразу отдаюсь — и не работаю потом, либо работаю, но отдаюсь попозже.
— Матушка, да хоть лобзну разок — в пупочек, в грудь!., — теряя голову, взвыл Фини-Глаз.
— Э, нет уж, — возроптала красоты необыкновенной. — Я тогда вам и сама все остальное-то подставлю… Что ж я, дура?! Нет, пусть останется, как было. Будто вы меня и не касались, даже не видали. Ладно?
— Как это не видел? — растерялся Фини-Глаз.
— Да я же фигурально, глупый! — засмеялась Гыга. — Пусть останется немного тайны… Роковой загадки… Чтоб душа хотела песни петь.
— А для чего мне песни? Я не этого хочу, — обиженно надулся Фини-Глаз.
— Ах, ну это тоже — фигурально! Слушайте, а может, вы — тупой? — вдруг посуровела прекрасная владелица каюты. — Сколько объяснять?!
— Богиня! — ухнул Фини-Глаз. — Нисколько! И стараться ни к чему. А это просто у меня давление, кровь прилила… Конечно, поглупеешь!
— Бедненький… — оттаяла сейчас же Гыга. — Как мне жаль вас, мужичков!.. Такие вы родные, беззащитные… Ах, шалуны!.. А я — одна… Естественно, стараюсь, я же не дерьмо какое… Но и вы поймите!
— Понял! Все! Навек! — отрывисто и хрипло вскрикнул Фини-Глаз и, изловчившись, чмокнул все-таки красавицу в заветное местечко.
— Вы — бандит! — отпрянула та в сторону. — Ведь я просила… Вы настоящий половой бандит!
— Нет, — покачал головой Фини-Глаз, просветленно глянув на дыру в потолке. — Ошибка… Никакой не половой. Я — потолочный.
— Ах, как это интересно!.. — захлопала в ладоши Гыга. — Кто бы знал… Такие незабвенные остроты, так уместно… М-м, резвун!… Но мне и вправду надо заступать на вахту. У нас тут с этим очень строго. Потолкуем вечером. Вы удивительно разносторонний собеседник!..
— Так воспитан, — засмущался Фини-Глаз. — С пеленок. Папа с мамой постарались.
— Замечательные, видно, люди. Нынче эдак не умеют, — согласилась Гыга. — Мелкота!..
