Игорь Гетманский - Цена бессмертия (сборник)
Три ошибки. И первую из них я себе не прощу никогда. Потому что никогда не смогу ее исправить…
* * *
Я выскочил из такси и ворвался в здание космопорта. Трехметровые стеклянные двери оказались довольно проворны и раздвинулись до того, как я впечатался в них всем телом. А если бы автоматика подвела и замедлила с реакцией на мое появление, столкновение состоялось бы обязательно: я летел, не разбирая дороги. Мое такси в центре мегаполиса попало в автомобильную пробку, в ней под тихий выразительный матерок водителя я провел двадцать из тридцати отпущенных мне на дорогу до космопорта минут. До отправления «омнибуса» оставалось совсем ничего.
Я бегом, расталкивая довольно плотную толпу, пересек огромный, гудящий тысячами голосов зал и понесся вверх по эскалатору, перепрыгивая через три ступеньки. Автоматы продажи билетов на «омнибусы» находились на втором этаже, Рой должен был ждать меня около них.
Он стоял в конце зала у стены и понуро смотрел себе под ноги. Отличный строгий костюм, стильный галстук, толстый кейс — он был одет и снаряжен, как член делегации Земной Системы, а не как репортер, которому предстоит вести съемку из толпы колонистов, а потом лазить с диктофоном по залу, интервьюируя всех подряд.
Я налетел на него как вихрь:
— Извини, Том! Пробка! — А сам уже подходил к билетному автомату и засовывал в него свое удостоверение.
Том оживился, его вежливая полуулыбка растянулась в радостную улыбку:
— Ну, наконец–то! А я уж думал… — Он вскинул руку и посмотрел на часы. — Опаздываем!
— Не! — сказал я, получая билеты и протягивая ему. — Успеваем. Как всегда! Беги. И спасибо за помощь.
Он крепко пожал мне руку и двинулся к эскалатору.
— Том! — окликнул я его. — Ты видеокамеру взял?
Он обернулся и вместо ответа похлопал по кейсу. Я понял, что камера там, и покачал головой. Ну какой это репортер! Он будет в одной руке держать кейс, а другой вести съемку. Но ему обязательно понадобится третья, чтобы работать локтем, пробираясь в толпе в нужную точку…
Я проводил его взглядом, подошел к стеклянной стене здания космопорта и посмотрел на космодром. Под чистым, по–осеннему пронзительно–синим небом раскинулось бескрайнее бетонированное поле. По нему беспорядочно рассыпались разнокалиберные звездолеты самого разного класса и назначения. «Небесный омнибус» стоял прямо у выхода из космопорта и притягивал взгляд.
По сравнению с огромными тушами соседних кораблей он выглядел совсем небольшим. Но смотрелся очень необычно. Его литой, ослепительно белый корпус без единого выступа и щели напоминал каплю густой сметаны, растекшуюся по плитам космодрома. Я знал, что эта уплощенная капля взмывала в воздух вертикально и абсолютно бесшумно. На это стоило посмотреть.
Пассажиры рейса «небесного омнибуса» подошли к трапу, ведущему во внутренность корабля. И я увидел, как Рой обернулся к космопорту и прощально взмахнул рукой. Я машинально ответил ему, хотя видеть он меня никак не мог.
«Небесный омнибус» без всяких подготовительных рывков оторвался от земли и плавно пошел вертикально вверх. При этом его корпус — но не внутренняя капсула, знал я — стал совершать ускоряющееся вращение вокруг своей оси. Ослепительно белая поверхность каплевидного тела стала матовой. «Омнибус» завис перед космопортом прямо напротив меня и вдруг выстрелил сам собой вверх, как из пушки, и мгновенно превратился в солнечную точку на синем небосводе.
Через секунду она должна была раствориться в синеве.
Не знаю почему, но мне захотелось проводить «омнибус» взглядом до конца, до его полного исчезновения из виду.
Не знаю почему. Я же ничего в тот момент не понимал. Ничего из того, что уже вторглось в мою жизнь. И не только в мою. Ничего из того, что нависло над всеми нами своей страшной и необыкновенной мощью…
«Небесный омнибус» не исчез.
Он стал возвращаться.
Солнечная точка увеличилась в размерах, потом превратилась в маленький белый диск. Диск опускался стремительно, все набирая, а не плавно теряя, как это полагалось при плановой посадке, скорость.
Я пока без всякой тревоги смотрел на эту картину. Спешат приземлиться, подумал я. Возвращаются. И нисколько не удивился. Мало ли что может измениться в планах обычного рейсового аппарата? Может быть, к отлету опоздала какая–нибудь важная шишка? Делов–то — вернуться и выбиться из расписания на пару минут…
И тут диск перевернулся на бок. И у меня екнуло сердце. Такой маневр никогда не совершал ни один пассажирский лайнер. Пассажиры — не куклы–неваляшки, они — люди из плоти, крови и костей и при таких пируэтах легко могут изувечиться, даже если закреплены в креслах… «Небесный омнибус», который уже находился не более чем в полукилометре от поверхности земли и обрел свою обычную объемную каплевидную форму, несся к земле со страшной скоростью. И не собирался изменять ориентацию в пространстве.
Он сократил расстояние до земли еще на две сотни метров, он падал в центр космодрома, а я все не хотел верить в страшное и все ждал, когда же аппарат опрокинется горизонтально и погасит скорость.
За моей спиной послышались испуганные и удивленные возгласы людей. А потом я увидел, как равномерное движение «омнибуса» нарушилось. Его как будто рвануло вниз. Просто с дикой силой рвануло — так, как будто экипаж решил сжечь двигатели в форсаже, чтобы войти в землю на максимально возможной скорости.
Тело «омнибуса» размазалось по небосводу в ослепительно белую сверкающую молнию, и эта молния ударила в плиты космодрома.
Оглушительный взрыв сотряс здание космопорта. Пол под ногами заходил ходуном. Стеклянная стена противно заскрежетала и треснула в нескольких местах. Крики людей слились в ужасающий вой.
Я не обращал на все это внимания. Я смотрел на столб бушующего огня, возникший посреди космодрома. На то, как огонь поднимается до небес и закрывает собой холодное осеннее солнце. И как он истончается и втягивается в землю — подобно пламени гигантской химической горелки…
Пламя пропало, и тогда стало видно, что там, где было основание столба, там, куда упал «небесный омнибус», — огромная черная яма. По ее стенам скакали блики огня. Дьявольского огня, пожирающего останки пассажирского корабля…
Потом я еще некоторое время наблюдал за тушением пожара. Его начали очень скоро — с тех кораблей, которые окружали место падения «омнибуса». Судя по всему, ни один из них серьезно не пострадал от удара и взрыва, и команды с этих звездолетов незамедлительно оцепили место взрыва. После краткого совещания командиров у края страшной ямы с бортов кораблей в нее ударили мощные пенные струи.
