Артур Кларк - Лунная пыль. Я, робот. Стальные пещеры
“Верн”. О да, мы работали в инфракрасной полосе, несколько лег назад делали спектрограммы красных гигантов. Но представьте себе — как ни разрежена лунная атмосфера, она давала помехи! Пришлось перенести исследования в космос. А вы запросите “Лагранж”…
После этого Лоуренс попросил Диспетчерскую сообщить ему расписание кораблей, выходящих с Земли. Ответ его устраивал, но следующий шаг требовал немалых расходов, которые мог разрешить только главный администратор.
Великолепное качество Ульсена: он никогда не спорил без нужды с подчиненными о том, что входило в их круг полномочий. Внимательно выслушав Лоуренса, главный администратор сразу подвел итог.
— Если астроном угадал, — сказал он, — есть надежда, что они еще живы.
— Не только надежда — я почти уверен в этом. Ведь Море мелкое, значит, они не могли погрузиться очень глубоко. Давление на корпус не так уж велико, вполне мог выдержать.
— И вы хотите, чтобы этот Лоусон помог в розысках.
Главный инженер развел руками.
— Хочу? Нет, я бы не хотел с ним сотрудничать. Но боюсь, нам без него просто не справиться.
ГЛАВА 9
Командир грузового корабля “Аурига” бушевал, команда тоже, но пришлось подчиниться. Через десять часов после вылета с Земли, в пяти часах от Луны поступил приказ подойти к “Лагранжу”. Потеря скорости, дополнительные расчеты… И, ко всему, вместо Клавия садиться в этом захолустье, Порт-Рорисе, чуть не на обратной стороне Луны. В разные точке Южного полушария полетели радиограммы, отменяющие обеды и свидания…
В ста километрах от “Лагранжа-2” “Аурига” остановилась; вдали, весь в оспинах, отороченный вдоль восточной кромки рябью гор, серебрился почти полный диск Луны. Ближе ста километров к спутнику подходить нельзя: помехи от аппаратуры ракеты да плюс излучение двигателей нарушали работу чутких приборов космической станции. Только старомодным ракетам на химическом горючем разрешалось пролетать вблизи от “Лагранжа”, на плазменные и атомные двигатели был наложен запрет.
С двумя чемоданами (в маленьком — одежда, в большом — приборы) Том Лоусон покинул “Лагранж-2” на ракете местного сообщения и через двадцать минут был на борту грузового лайнера; пилот не спешил, как ни торопили его с “Ауриги”. Нового пассажира встретили довольно холодно. Разумеется, Лоусона приняли бы совсем иначе, если бы на борту знали о ею задании, но главный администратор приказал пока хранить все в секрете. Зачем будить у родственников надежды, которые могут еще и не оправдаться? Начальник “Лунтуриста” хотел немедленно известить печать — пусть видят, что они делают все от них зависящее. Однако Ульсен твердо возразил:
— Подождем, что выйдет. А тогда — пожалуйста, приглашайте своих друзей из информационных агентств.
Его распоряжение опоздало: на борту “Ауриги” был начальник отдела “Интерплэнет Ньюс” Морис Спенсер, который летел к новому месту службы, в Клавий. Спенсер еще не решил, считать ли это повышением после Пекина или наоборот. Во всяком случае, перемена…
В отличие от остальных пассажиров, он ничуть не возмущался переменой курса. Задержка не была ему помехой, напротив, газетчик всегда рад необычному, оно вырывает из повседневности. Разве это не странно: лайнер, следующий на Луну, теряет несколько часов и огромное количество энергии ради того, чтобы подобрать какого-то угрюмого молодого человека с двумя чемоданами. И почему вместо Клавия — Порт-Рорис? “Велели с Земли, приказ сверху”, — объяснил капитан. Похоже, он действительно больше ничего не знает.
Словом, загадка. А загадки — хлеб Спенсера. Он попытался угадать, в чем тут дело И был очень недалек от истины.
Не иначе, это связано с пропавшим пылеходом, о котором было столько толков на Земле как раз перед их вылетом. И этот ученый с “Лагранжа” либо знает что-то о пылеходе, либо может помочь в розысках. Но почему такая секретность? Какой-нибудь промах или скандал, который Лунная администрация старается скрыть? Другой причины Спенсер не мог себе представить.
Он не торопился заговаривать с Лоусоном и с удовольствием наблюдал, какой отпор получили те из пассажиров, которые попробовали затеять беседу с новичком. Морис Спенсер ждал своей поры, и она наступила за тридцать минут до посадки.
Не случайно Спенсер оказался рядом с Лоусоном, когда велели занять места в креслах и пристегнуть пояса перед торможением. Вместе с ними еще пятнадцать пассажиров смотрели на телевизионный экран, на котором стремительно приближающаяся Луна казалась даже ярче, чем в действительности. В затемненной кабине было словно внутри старинной камеры-обскуры; конструкторы космических кораблей наотрез отказались делать обзорные окна, считая их слишком уязвимыми.
Ландшафт быстро разросся, и картина была великолепная, незабываемая, но Спенсер смотрел на нее вполглаза. Его занимало лицо соседа, этот орлиный профиль, который можно было различить в слабом свете экрана.
— Кажется, где-то там, — заговорил он будто невзначай, — пропал корабль с туристами?
— Да, — не сразу ответил Том.
— Я совсем плохо знаю географию Луны… Вы не слыхали, в каком месте это случилось?
Морис Спенсер давным-давно открыл, что можно извлечь информацию даже из самого необщительного человека. Нужно только внушить собеседнику, что он делает вам одолжение; и ведь так лестно козырнуть своей осведомленностью. Эта уловка приносила успех в девяти случаях из десяти, она помогла и теперь.
— Они находятся вот там, — сказал Том Лоусон, показывая на середину экрана. — Вот Горы Недоступности, их со всех сторон окружает Море Жажды.
Спенсер с неподдельным трепетом смотрел на мчащиеся прямо на них черно-белые горы. Как бы пилот — будь то человек или автомат — не подвел: очень уж быстро они падают. Но тут он заметил, что горы вместе с окружающим их серым пятном уходят вправо. Значит, ракета поворачивает к точке, которая находится где-то в левой части экрана. Слава богу, там вроде поровнее.
— Порт-Рорис, — вдруг по своему почину заговорил Том, и Спенсер увидел слева черное пятнышко. — Мы идем туда.
— Вот и хорошо! Не люблю садиться в горах, — отозвался газетчик, направляя разговор в нужное ему русло. — Если этих бедняг занесло в этот хаос, пиши пропало, не найдут. К тому же их как будто накрыло лавиной?
Том снисходительно усмехнулся.
— Вот именно: как будто.
— Что, разве это не так?
Том Лоусон спохватился, что сказал лишнее.
— Больше ничего не могу вам сообщить, — ответил он все так же заносчиво и высокомерно.
