Джастин Ричардс - Воскрешающая гробница
- В большинстве помещений корабля потолки довольно низкие, - объяснил Доктор. - А мне, право же, не хочется, чтобы бедная девочка лежала на боку.
- Да, бедняжка, - сказала Роза с нарочитым сарказмом.
- Потому что, - сказал Доктор, делая вид, что ничего не слышал, - тогда тебе тоже будет тяжело карабкаться туда и обратно.
- Спасибо. Так есть две спасательные капсулы - и значит, всё безопасно?
- Как за каменной стеной. В два раза безопасней с двумя спасательными капсулами, - сказал Доктор. - Как за двумя каменными стенами.
К ним присоединился МакКавити и они вместе посмотрели на погрузку его личных вещей. Он взял с собой небольшой чемодан, мощного телохранителя в форме, и очень большой деревянный дорожный сундук, который, как Роза помнила, она видела у него в кабинете.
- Что там? - с удивлением спросила Роза. - Захватили с собой свои сокровища?
- Это представляет ценность только для меня, - ответил он. - Не так ли, моя дорогая? - добавил он тихо, но Роза в этот раз его услышала.
- Уж не старый ли это космический сундук Глинта? - спросил Доктор.
- Боюсь, что нет. Он мой. Всякие мелочи в поездку.
- Прямо как в старые времена, когда у каждого имелся морской сундук для хранения всякой всячины, - сказал Доктор. - Ага! - добавил он тоном балаганного пирата.
- Да, - спокойно согласился МакКавити. - Прямо как в старые времена, - и Роза не была уверена, обращался ли он к ним или к своей давно пропавшей жене.
- Пора на борт, товарищи, - объявил Доктор. - Давайте живей, ребята, - он направился к металлическим ступенькам, ведущим с причала к входному люку на боку корабля. Телохранитель МакКавити жестом показал, чтобы Доктор шел первым.
- О да, - сказал Доктор Розе, пока они поднимались. - Я помню, словно это было вчера, как, тяжело ступая, он дотащился до наших дверей, а его морской сундук везли за ним на паровой тачке...
- Бьюсь об заклад, ты помнишь, - рассмеялась она.
* * *Никогда еще Роза не переживала подобного взлёта. Когда бригада наземного обслуживания пристегнула её к сидению, затянув фиксирующие ремни, она подумала, что они просто злые и издеваются, настолько туго они их натянули. Потом один из мужчин, стоящий на ступеньку выше места, где сидела Роза, поставил ногу на её плечо и дёрнул ремень ещё сильнее.
Она с трудом дышала от боли, но увидев, что Доктор, МакКавити и его телохранитель терпят такое же обращение, ничего не сказала. По-видимому, Серебряная Салли и три маслянистых, паровых робота, которых она взяла с собой, подвергались такой же заботе в кормовой части.
Люки закрыли и герметично опечатали, вибрация, идущая по кораблю, увеличилась. Вскоре всё сооружение задрожало. Роза попыталась позвать Доктора, но её голос утонул в свисте и грохоте пара, а она прикусила себе язык, так её трясло.
Последний, похожий на землетрясение бросок вдавил её в сидение. Рядом с ней находился бортовой иллюминатор, но она видела лишь дым. Потом на какое-то мгновение он рассеялся, и Роза мельком увидела внизу быстро уменьшающийся мир.
- Зачем так туго привязываться-то? - выдавила она сквозь зубы, пока её всё сильнее вдавливало в кресло. Но даже она сама не расслышала собственный голос.
Давление ослабло, когда они прошли через узкий слой атмосферы, и Роза поняла зачем. Произошло лишь незначительное изменение, но её так сильно швырнуло на ремни, что она почувствовала, будто её тело вот-вот разрежет на кусочки. - Кому нужен Кевин и его когти? - пробормотала она сквозь яростный грохот.
Когда Роза уже почти теряла сознание и чувствовала, что если и выживет, то её обед, несомненно, забрызгает всё помещение, давление постепенно опять ослабло. Если её стошнит, задумалась она, не будет ли эта гадость летать по всему кораблю? Эта мысль заставила её почувствовать себя ещё хуже, и она плотно зажала рот.
Вообще-то, на корабле присутствовала гравитация, что должно всё упростить.
- Откуда же у них искусственная гравитация, если нет никакой электроники или технологий, более продвинутых, чем ремни безопасности? - спросила она у Доктора, когда почувствовала, что снова может открыть рот.
- Гироскопы, - сразу же заинтересовался он темой. - Очень умно. Один из них сейчас прямо под нами. Вот почему даже маленькие корабли такие тяжелые и им нужно столько пара, чтобы взлететь. Ну, из-за этого и из-за воды. Нет дыма без огня, нет пара без воды. Наверное, они могли бы выстрелить нами из огромной пушки, но разве это весело? - ответа Розы он не дождался, его у неё попросту не было. - Ну, знаешь, как гироскоп, который ты получила на день рождения в семь лет - или в восемь...? Неважно - в общем, как, вращаясь вокруг собственной оси, он сохраняет равновесие на вершине этой маленькой модели Эйфелевой башни? Вот, тут та же идея. Целый корабль - как кольцо вокруг гироскопа, а мы все уселись на вершине Эйфелевой башни. Я всегда удивлялся, почему используется Эйфелева башня, но потом до меня дошло.
- Да? - только и успела произнести Роза прежде, чем он опять перебил её.
- Понимаешь, если использовать Пизанскую башню, дети не поймут, в чём суть. Они постоянно пытались бы поставить её прямо, не понимая, что вообще-то она такая сама по себе.
- Подумать только, - сказала Роза. - А как долго продлится это путешествие?
Доктор пожал плечами. - Не долго, - он внимательно рассмотрел свои ногти. - Вероятно, всего неделю или две, - затем он прикрыл уши.
* * *На корабле работали три робота. Серебряная Салли представила им Розу, как будто они были старыми друзьями. Все трое оказались очень разными, хотя все они, конечно, получали энергию от пара. Как и протезная половина Салли, их металлические тела постоянно шипели и испускали клубы пара. Они не разговаривали, но, оказалось, существовало соглашение, что один выхлоп пара из головы означает "да", а два - "нет". В качестве способа общения это вполне подходило, однако что-то большее, чем простые инструкции, быстро превращалось в скучную игру "Двадцать вопросов", которую вёл Джордж Стивенсон.
Впервые Роза встретила Кенни, когда Салли готовила на корабельном камбузе, что-то жаря в раскаленном масле, а Роза пыталась помочь, хотя гораздо больше мешалась под ногами. Кенни был самым высоким и самым худым роботом. Его тело состояло из склёпанных потускневших металлических пластин, а голова, похожая на луковицу, непрочно сидела на тонкой шее. Пар со свистом вырывался из суставов, когда он двигался, а лицо представляло собой лишь грубое подобие такового. Тёмные дырки вместо глаз, ни намёка на нос, и широкий, покрытый сеткой прямоугольник для рта. Как объяснила Салли, он отвечал за общее техническое обслуживание корабля.
