Фредерик Пол - Гладиаторы по закону
- Ну, что ж, тогда мы дадим ей взрослый паек. Видит небо, в еде у нас недостатка нет. Посмотрим, когда вам надо отмечаться. Так, по средам, между тремя и пятью. Очень важно придерживаться назначенного времени, иначе здесь иногда бывает сутолока. Все ясно? За карточками лучше всего приходить группой. Шеп вам расскажет, почему. Это избавляет от... неприятностей. А мы не хотим, чтобы здесь возникали неприятности. - Он сурово обвел их взглядом и торжественно добавил: - Пожалуйста, не добавляйте хлопот в моем микрорайоне. Есть еще ТВ, не так ли?
Он заглянул в список, бормоча что-то себе под нос.
- Так вот, ваши карточки дают вам и вашей семье право занимать места на открытой трибуне на всех матчах и Днях Состязаний. - Эти слова разрывали сердце Норвела. - Бесплатный проезд, разумеется. Надеюсь, вы этим будете пользоваться. Какой смысл сидеть дома с грустными мыслями, когда двери всегда открыты...
- И это все, что он может сделать для нас и всех остальных? - спросил Норвел у Шепа.
Шеп вопросительно посмотрел на него.
- А разве есть что-то все, что можно для нас сделать? Давай-ка не будем мудрствовать, а лучше поищем дрова.
12
Мандин перепробовал все. Нормы Лавин не было нигде, след ее потерялся.
Сначала, разумеется, Мандин обратился в полицию и когда сказал, что Норма Лавин проживает в Белли-Рэйв, полицейские едва не рассмеялись ему прямо в лицо.
- Послушайте, мистер, - любезно пояснил сержант, занимавшийся исчезнувшими людьми. - Одно дело - люди. А "белли-рэйверы" - это совсем другое. Разве они числятся в списках налогоплательщиков? У них нет такой привилегии. Мы можем разыскать пропавших без вести лиц, безусловно. Но эта девушка "лицом" как таковым не является. Она - "белли-рэйвер". - Сержант философски пожал плечами. - Может быть, ей просто взбрело в голову рвануть оттуда. Может быть, она подвернула ногу и свалилась в канаву или канализационный люк. Все возможно.
И все же, на всякий случай, сержант любезно записал фамилию Чарльза Мандина.
Мандин, тоже на всякий случай, приобрел пистолет и начал на свой страх и риск наводить справки в Белли-Рэйв. Множество людей видели Норму и ее древний кадиллак в день исчезновения. Но не после.
В течении целой недели Макдин регулярно приезжал в дом Лавинов, нагрузившись различными продуктами. Он обнаружил, что Райан выкачивает из него наличные для наркотиков.
Без сестры Дон Лавин погрузился в некое подобие кататонии. Райан, иногда хладнокровный и самоуверенный (наполнив свой желудок опиумом), иногда сотрясаемый рыданиями, умолял Мандина сделать хоть что-нибудь. Они вызвали врача.
Врач нанес один визит, во время которого Дон Лавин, обуянный какой-то вспыхнувшей в нем гордостью, добродушно и остроумно подшучивал над врачом. Бросив негодующий взгляд на Мандина, врач ушел, а Дои снова впал в свою сумеречную печаль.
- Что теперь? - с горечью произнес Мандин.
Райан проглотил последнюю таблетку и сказал Мандину, что теперь.
И Мандин обнаружил, что звонит Вильяму Чоуту IV.
Кабинет бедняги Вилли был чуть меньше взлетного поля. Он молнией пересек его, чтобы заключить в объятия старину Чарльза.
- Я так рад, что ты пришел, - захлебывался он. - Меня сюда посадили после того, как умер старик Стерлинг. Это, понимаешь, был его кабинет. Так что, когда умер, посадили сюда...
- Понятно, - дружелюбно произнес Мандин, - сюда посадили тебя.
- Точно. Чарльз, как насчет того, чтобы пообедать вместе?
- Может быть, Вилли, мне нужна помощь.
Тот с упреком посмотрел на Чарльза.
- Я надеюсь, это не касается моей работы? Дружище, ты не представляешь, какое гнусное место здесь у меня.
Ну что ж, подумал Мандин, руководители фирмы преуспели, вбив одну-единственную мысль в его голову. Две было бы уже чересчур.
- Нет, - сказал он. - Мне нужно узнать, когда и где должно состояться собрание акционеров "ДМЛ-Хауз".
- Не знаю, - блаженно улыбаясь, ответил Вилли. - Ведь об этом должна быть публикация. Ну, хотя бы в газете.
- Да, Вилли. Весь фокус - выяснить, в какой именно газете. До стране их, возможно, около пятидесяти тысяч, а закон просто гласит, что должно быть объявление в одной - и при том не обязательно на английском языке.
Взгляд Вилли стал печальным.
- Я говорю только по-английски, Чарли, - застенчиво признался он.
- Я знаю. Не мог бы ты обратиться в отдел исследований периодики вашей фирмы?
Вилли энергично закивал.
- Разумеется. Все, что угодно. Всегда рад услужить тебе.
Вилли без уверенности в голосе спросил по интеркому, есть ли вообще в фирме отдел исследований периодики. Получив утвердительный ответ, он попросил связать его с этим отделом. Через полчаса, после многочисленных уточнений и запросов, какой-то компьютер прокряхтел, что объявление о собрании акционеров "ДМЛ-Хауз" напечатано в газете калифорнийского городишка Ломпок. И что само собрание назначено на послезавтра в офисе 2003 административного центра города Моррис-таун, штат Лонг-Айленд.
- Вот как! - удивился Вилли. - Похоже, они не слишком хотят, чтобы это собрание посетило много народа.
На следующее утро Мандин ждал, когда прозвенит звонок, возвещающий о начале работы Нью-Йоркской биржи, у двухдолларового билетного окошка.
Он нервно рассматривал скомканный листок с инструкциями Райана. Они были очень точными, за исключением одного.
В них ничего не говорилось о том, как раздобыть две тысячи долларов, чтобы сделать их эффективными. Мандин выругался про себя, пожал плечами и быстро нажал номер 145. Медеплавильная корпорация "Анаконда Коппер". Мандин бросил в щель свой жетон, нажал рычаг и оторвал квитанцию. Возле 19999 других окошечек этого гигантского зала то же самое проделали 19999 других вкладчиков. А на улице десять тысяч опоздавших гудели, как потревоженный улей, дожидаясь своей очереди.
Рынок заработал.
На многогранном табло в центре зала вспыхнули на мгновение и погасли тысячи огоньков. Затем зажглись неподвижные надписи. Начали работать компьютеры, освещавшие состояние дел на бирже.
Мандин навел бинокль на сто сорок пятую строку, но удержать ее в поле зрения было очень трудно - так дрожали его руки.
Прозвенел звонок, и на 145 строке зажглось: плюс три пункта.
Огромный зал задрожал от гула, в котором непристойное трехсловное восклицание Мандина было лишь одной двадцатитысячной частью. Всего двадцать шесть процентов выручки, - простонал он. Ради них не стоило даже спешить к окошку выдачи.
Проходивший мимо маклер с засаленным значком члена биржи на лацкане произнес:
- Эге, приятель, интересуешься металлами.
- Не ваше дело, - огрызнулся Мандин. У него не было времени якшаться с мошенниками, предлагающими залежавшийся товар.
