Чарльз Шеффилд - Схождение
— Конечно.
Каллик скопировала файл и вернулась к своему терминалу, предназначенному для существа с восемью многопалыми конечностями. Через несколько минут она без единого комментария перекинула другой файл на терминал Дари. Та сразу же увидела, что он содержит совершенно иной путь через Бозе-сеть. Она взглянула на время переброски. Оно оказалось почти в два раза меньше, чем у нее. Тогда она обратилась к расходу энергии: всего лишь четверть от вычисленного ею.
— Каллик, как тебе это удалось?
Хайменоптка наклонила головку.
— Мое почтение, профессор Лэнг, но развитый интеллект даже вашего уровня не может заменить скромный практический опыт. Когда я служила господину Ненде, мне приходилось неоднократно работать с Бозе-сетью.
Бывшая рабыня Луиса Ненды не могла себе позволить прямого указания представительнице человеческого рода на ее невежество. Дари попыталась перенести возникшее чувство злости с самой себя на Ненду, но вместо этого вдруг обнаружила, что волнуется за него. Где он? Жив или нет?
Она сдалась. Место ее собственного плана занял план Каллик, и она приготовилась его осуществить.
Путешествие по Бозе-сети является странной смесью досветовых и сверхсветовых участков. Это, в свою очередь, требовало наличия как Бозе-двигателя, так и стандартного двигателя, которые должны использоваться последовательно, иногда с интервалами, иногда с предварительным набором мощности.
Дари обдумывала первый прыжок, нерешительно положив руки на клавиатуру. Ее размышление о том, где лучше осуществить первый переход в досветовой режим внезапно прервала возня Жжмерлии, заглядывающего ей чрез плечо. Стебельки глаз лотфианина вытянулись на всю длину в разные стороны таким образом, что он мог смотреть одновременно на клавиатуру и на дисплеи.
— Мое почтение. — Жжмерлия распустил вокруг Дари свои похожие на палки конечности. Клавиши под ними так и защелкали, мелькая столь быстро, что уследить за ними не было никакой возможности. Когда через несколько секунд все кончилось. Дари увидела, что «Миозотису» задана последовательность команд для каждого шага их путешествия от Стражника до Лабиринта.
На сей раз она не стала спрашивать Жжмерлию, как ему это удалось. Ей вовсе не улыбалось снова услышать беспощадное объяснение, что данная работа вовсе не требует особого таланта, а всего лишь немного опыта. Вместо этого она возвратилась в свою каюту, досадуя, что чувствует себя лишней на своем собственном корабле.
Когда она со своими навыками еще раз сядет в лужу? Этого Дари не знала, но внутренний голос продолжал напоминать ей, что во всех предыдущих прыжках в неизвестное (типа грядущего исследования Лабиринта, как сказал тот же голос) ее опорой были искусство и многолетний опыт Ханса Ребки.
Вполне возможно, что ее злокозненное решение оставить Врата Стражника не сказав ему ни слова, было не слишком разумным. Однако это его вина. Нечего было заводить шашни с Гленной Омар.
(Интересно бы выслушать его мнение на сей счет! Внутренний голос сегодня слишком разговорчив. Ты ведь знаешь, как относятся к сексу в примитивных мирах Круга Фемуса. Ты и сама говорила много раз, что все тамошние жители словно помешались на сексе. Для них случайная связь — простое и необременительное событие, словно обед с кем-нибудь вдвоем. А с другой стороны, насколько виноват Ханс в том, что поддался соблазну? Тебе ведь известно, что Гленна не задумываясь отдается любому с двумя руками и с двумя ногами при условии, что он прилетел с другой планеты.)
На третий день путешествия злость сменилась раскаянием. Она подошла к Жжмерлии, сидевшему в кресле пилота.
— Ты можешь установить сверхсветовую связь с Вратами Стражника?
— Конечно. Но это дорогое удовольствие, потому что потребуется подключение трех Бозе-узлов.
— Ерунда. Я хочу поговорить с Хансом Ребкой.
— Очень хорошо, — но вместо того, чтобы немедленно броситься исполнять команду, Жжмерлия заколебался.
— Чего тебе не хватает? — Дари слишком долго общалась с ним, чтобы не понимать: подобная пауза означает неуверенность.
— Когда вы свяжетесь с капитаном Ребкой, мы с Каллик будем вам очень признательны, если вы зададите ему наш вопрос.
— Разумеется.
— Спросите его, пожалуйста, зачем он поручил нам поехать за вами в космопорт и сопровождать вас в этом путешествии. Мы обсуждали это между собой, но так и не нашли ответа. А когда мы не уверены, что правильно исполняем приказания, нам неудобно.
— Хорошо. — Размышления Дари относительно Ханса Ребки приобретали все более мирный характер, но сейчас, когда ее вдруг осенило, что он приставил к ней соглядатаев, вернулась былая злость. Он наверняка считает ее слишком глупой и наивной, чтобы самой позаботиться о себе. — Не сомневайтесь, я обязательно спрошу. Включайте связь!
Когда Жжмерлия наконец подал знак, что она может говорить. Дари взглянула на экран со странной смесью волнения, раздражения и трепета в сердце. Но все это оказалось напрасным. Перед ней на экране возникло лицо почти незнакомого ей человека — институтского оператора связи, с которым прежде ей доводилось говорить всего несколько раз.
— Соедините меня с Хансом Ребкой.
Голова на экране кивнула.
— Я знаю, кто вам нужен. Но мы не можем этого сделать, поэтому ваш звонок переадресовали мне.
— С ним что-то случилось? — Дари вдруг ужасно испугалась.
— Насколько нам известно — ничего особенного. Он покинул Институт сегодня утром.
— Он не сказал, куда направляется?
— Лично меня он не информировал, но вживленный компьютер Ввккталли отбыл с ним. Талли передал, что они собираются исследовать артефакт под названием Парадокс. С вами все в порядке? — Оператор увидел выражение лица Дари. — Может, соединить вас с кем-нибудь еще?
С исчезновением Ханса Ребки все стало проще.
Никто иной, как Ханс неоднократно повторял Дари: «Люди твердят о жизни как об игре. Но даже если она действительно — игра, то вовсе не похожа на карточную. В жизни нельзя сбросить карты, если они тебе не нравятся, в надежде, что сдадут другие. Ты играешь теми картами, которые у тебя на руках, и изо всех сил стараешься выиграть именно ими».
О ставках Ханс не говорил, но в его ситуациях зачастую это была его собственная жизнь и жизни тех, кто находился с ним рядом. Какие ставки были на этот раз. Дари не знала. В любом случае — ее авторитет и репутация. А сверх того может быть все что угодно, начиная с будущего Института артефактов и кончая будущим рукава.
Действительно, ставки высоки, даже если она не могла в них до конца поверить.
