Владимир Обручев - Путешествия в прошлое и будущее
Все спустились по лесенке к люку самолета и один за другим исчезли в его недрах. Заревели моторы, гидросамолет, вздымая поплавками волны, поплыл по заливу, мало-помалу отделяясь от воды, потом на высоте 300 м сделал большой круг, как бы проверяя работу моторов, помахал крыльями на прощанье и повернул на запад, навстречу солнцу, проглянувшему между тучами в этот короткий зимний день невысоко над горизонтом.
От Сан-Франциско до Гавайских островов по прямой линии — 4000 км. Самолет обладал скоростью полета почти 400 км в час и должен был прилететь в Пирл-Харбор около полуночи. Первые два часа полета прошли незаметно, пассажиры дремали, утомленные спешными сборами перед совершенно неожиданным выездом, а вид безграничного океана, мерно волновавшегося в тысяче метров под ними, не возбуждал интереса.
Солнце закатилось, проглянув на горизонте на несколько минут из-под темных туч и озарив багровым светом белые гребни волн. В кабинах зажглись лампы. Начался ночной полет по приборам. Прошло еще два часа. Совершенно стемнело. Ветер крепчал. Вдруг самолет качнуло. Крен достиг 60°. Пилот окликнул штурмана:
— Неужели мы все-таки попали в зону циклона?
Еще несколько минут, и в окнах кабин белыми полосками замелькали хлопья снега. Количество их быстро увеличивалось, и скоро они залепили окна.
— Этого еще недоставало! Попали в пургу, словно на севере Канады! воскликнул Керри, прильнувший к окну кабины.
Ураган усиливался с каждой минутой. Самолет то и дело принимал почти вертикальное положение. Компас показывал, что машину сильно сносит на юг от трассы. В кабинах стало холоднее. Штурман и пилот встревожились. Поверхность моря приблизилась. Альтиметр подтвердил, что летели уже на высоте не более 300 м.
— Самолет обледенел! Еще немного — и мы сядем на волны! — заявил штурман.
— Придется повернуть по ветру и лететь на юг. Там теплее, снег должен прекратиться.
— Куда же мы залетим?
— Полетим с циклоном, пока он не затихнет, а потом повернем на запад.
— Хватит ли горючего?
— Запас взят хороший. Должно хватить!
Пассажиры, закутавшиеся в одеяла, спокойно спали, не догадываясь об опасном положении гидросамолета, попавшего в зону циклона, который вместо обычного направления — вдоль берега Америки — на этот раз мчался прямо через Тихий океан.
Самолет повернул и понесся еще быстрее, подгоняемый циклоном. Сильная качка прекратилась. Прошел час, другой, третий. Курс держали не прямо на юг, по ветру, а на юго-юго-запад, рассчитывая скорее выйти из зоны циклона, чтобы повернуть опять к Гавайским островам. Снег сменился проливным дождем, ледяная корка, покрывавшая крылья и фюзеляж самолета, растаяла, и самолет поднялся выше. Но ветер, казалось, не ослабел и не позволял еще переменить курс, и самолет все больше удалялся от Гавайских островов.
Минуло еще два часа. Не будь циклона, путешественники были бы уже не так далеко от Пирл-Харбора, где их ждали с нетерпением, получив по радио известие о вылете самолета с заказанным грузом и хирургом. А вместо того самолет несся во власти циклона где-то посередине Тихого океана.
Прошел еще час. И вдруг правый мотор начал сдавать. Он то работал неровно, с перебоями, то замолкал на десяток секунд. Штурман встревожился, пробовал выключить его на короткое время и потом опять включить. Но это не помогло, и после нескольких попыток мотор стал работать еще хуже. Очевидно, произошла поломка, требовавшая исправления.
— Нужно садиться у какого-нибудь острова, — сказал штурман пилоту, переночевать, починить мотор, определить положение и уже завтра лететь в Пирл-Харбор.
— У берегов островов в зоне циклона сесть невозможно — страшный прибой, нас выбросит на скалы, — возразил Форс. — Летим пока с одним мотором. Тьма такая, что нельзя различить, где можно было бы сесть даже с риском.
Полет продолжался еще полчаса. Стук мотора все чаще прерывался и, наконец, замолк совершенно. Скорость полета резко снизилась. За это время циклон значительно ослабел. Можно было бы повернуть на запад, но с одним мотором пришлось бы лететь всю ночь с риском не попасть на Гавайские острова, так как после полета с циклоном и неполадок в моторе трудно было точно определить положение самолета и вычислить прямой курс в Пирл-Харбор.
Между тяжелыми тучами на небе начали появляться разрывы, через которые по временам проглядывала луна и освещала бушующее море. Штурман и пилот с тревогой вглядывались вдаль в поисках какой-нибудь суши, потому что и второй мотор начал сдавать. Посадка становилась неизбежной. Наконец на горизонте, немного левее курса, над морем выдвинулся черный плоский треугольник очевидно, остров порядочной величины. Пилот направил самолет к нему. Земля быстро приближалась. И пора было: мотор начал захлебываться. Стали снижаться. Берег был близко — большой гористый остров с неровной поверхностью, как будто покрытый густым лесом. А вдоль берега виднелась белая полоса прибоя и ясно слышался рев волн, не заглушаемый хрипящим мотором.
Пилот повернул вдоль берега в поисках наименее опасного места для посадки. Вот как будто подходящее — между белой лентой прибоя и береговыми скалами порядочный спокойный залив. Можно рискнуть. Самолет, описав небольшой круг и задевая поплавками за гребни волн прибоя, опустился на воду залива. Но залив оказался недостаточно длинным. Поплавки врезались в песок побережья, а нос самолета ударился довольно сильно о береговые скалы. Послышался звон разбитых стекол. Передняя часть поплавков была на суше, а корма — в воде залива. Свет в кабинах погас.
2. Где мы находимся?
Сильный толчок разбудил пассажиров. Капитан Керри с трудом открыл люк пассажирской кабины и выглянул.
— Трудная посадка в такой шторм! Нас здорово тряхнуло, я набил себе шишку на лбу, — послышался сзади голос корреспондента Кинга.
— Но наконец добрались, опоздали часа на два, — проворчал хирург Смит, вынув часы со светящимися стрелками и цифрами.
— Почему такая тьма в гавани? Разве мы не в Пирл-Харборе? — воскликнул в недоумении капитан, высунувший голову из люка. Луна скрывалась за горой острова, и место посадки лежало в глубокой тьме.
— Алло, мистер Форс, где же мы находимся? — спросил Керри. Но никто не ответил. В передних кабинах слышалась возня. Штурман и пилот были немного оглушены ударом самолета о скалы, а осколки стекла поранили лицо штурмана. Пилот старался открыть люк своей кабины, но дверца не поддавалась сразу: от удара что-то случилось с замком. Наконец ему удалось открыть люк, и он вылез.
