Михаил Михеев - Стрелок
В квартире Александр сразу полез под душ, сказав напарнику, чтобы тот осваивался. Тот и освоился – когда хозяин, оставляя за собой мокрые следы, прошлепал в комнату, Павел уже вовсю гонял чертиков на экране компьютера. Судя по грохоту и ненатуральным стонам, доносящимся из колонок, он был в компьютерных стрелялках-убивалках настоящим профи. В отличие, кстати, от Александра, который подобные игры недолюбливал, предпочитая что-нибудь неторопливое, над которым можно посидеть и подумать. "Цивилизацию" там, "Героев меча и магии"… Хотя, если честно, и в эти игры Александр играл от случая к случаю, редко включая компьютер и держа его исключительно как дорогую игрушку. Работать на нем он и вовсе не умел – издержки воспитания, да и в первый раз такую машинку он увидел, когда ему было уже довольно много лет, и специально управлять ею не учился.
Подняв на него глаза, Павел заявил, что комп – классный. А у них на кафедре – старье жуткое. Александр кивнул и предложил ему оторваться от увлекательного времяпровождения и привести себя в порядок – на вечер запланирован ресторан. Там хоть и бывает иной раз всякая шваль, но зачем выглядеть, как шаромыжник? А компьютер Павел себе и без того сейчас купит, какой душа пожелает.
Самым тяжелым оказалось подобрать Павлу свежую рубаху – он все же был на пару сантиметров выше Александра. Ну, два сантиметра – мелочи, а вот заметно более широкие плечи и общая мускулистость – это уже хуже. Хорошо еще, сам Александр предпочитал одежду просторную, не стесняющую движений, но все равно из его гардероба напарнику подошла только легкая белая рубаха с короткими рукавами. Ну и ладно, ничего страшного, все равно сверху будет пиджак.
Сам Александр, кстати, тоже оделся в костюм, который страшно не любил, но в котором выглядел серьезно и представительно. Так что спустя час оба они, плюхнувшись в такси, отправились развлекаться и чуть-чуть снимать стресс, хотя, если честно, для обоих случившееся приключение прошло без особой нервотрепки – все же лихие девяностые воспитали циничных людей, и к ценности человеческой жизни приучили относиться скептически.
В ресторане то, что аспирант подобными заведениями не избалован, видно было сразу. Впрочем, после второй рюмки он разомлел, расслабился и, наворачивая бифштекс, начал с интересом рассматривать шуршащих туда-сюда официанточек. Обратив внимание на то, как он зацепился взглядом за одну, невысокую и черненькую, Александр усмехнулся:
– Да не тушуйся ты так, Люба – девочка отзывчивая. Захочешь – даст.
– В смысле?
– Да в прямом. Шлюхами в прямом смысле этого понятия работниц местного общепита не назовешь, но к денежному клиенту отношение у них очень лояльное. Издержки профессии. Так что хочешь – попробуй. Деньги у тебя есть.
Деньги у Павла и вправду были – Александр, которого жаба никогда не прессовала, выдал ему с собой штуку баксов, естественно, рублями. Потом, мол, сочтутся, а мужчина должен иметь при себе деньги хотя бы для того, чтобы чувствовать себя уверенно. Вот только после слов Александра об отзывчивости настроение у напарника разом исчезло, что и неудивительно. Александр, кстати, и сам снимать официанток брезговал, так что к его реакции отнесся с пониманием и предложил выпить еще. А женщины… Да будут еще женщины, никуда они не денутся.
Поковырявшись еще какое-то время в тарелке и, в точном соответствии с пословицей, вернув себе аппетит, Павел некоторое время сосредоточенно жевал, да так, что уши двигались. Даже темные, наполовину прикрывающие их волосы, не могли этого скрыть. Однако через некоторое время он, вернув себе душевное равновесие, старательно пряча глаза, поинтересовался у Александра:
– А скажи, правда, что ты… – тут он замялся, подбирая слова. Александр усмехнулся и избавил его от необходимости подбирать корректное выражение:
– Правда.
– А как это…
– Нормально. Работа как работа.
Павел хотел еще что-то спросить, но, видя, что разговор на эту тему, равно как и ее дальнейшее развитие, не доставляет собеседнику удовольствия, промолчал. Оценив его деликатность, Александр принялся развлекать напарника разговором, описывая тех, кто сидел в ресторане.
– …Вон там, в углу, ужинает какой-то мелкий чин из прокуратуры. Заведение не из дешевых, а на ужин он сюда ходит каждый день. Интересно даже, что за зарплаты у прокурорских. А через два столика от него видишь двоих в штатском? Тот, что с лысиной – подполковник милиции, а второй – владелец трех магазинов на Бродвее. На нашем Бродвее, естественно. Вон там, по соседству – это из мэрии пацанчик, девчонку склеивает. Видал, как перья распушил? А ведь ничего из себя не представляет – так, принеси-подай. И что интересно, девчонок он клеит частенько, по ресторанам их водит – тоже. Неплохо живут "слуги народа", а? А тот усатый хмырь, что глазами на нас зыркает – он местными скинами заправляет. Они меня не любят страшно, года два назад мы с приятелем поймали троих, настучали по зубам так, что стоматологи озолотились, а одному я руку сломал.
– За что?
– А нехрен "Зиг хайль!" перед памятником орать, уроды… Есть вещи, которых нельзя делать никогда. Вот мы им это и объяснили. Они потом наехать вздумали, но им деликатно намекнули, что связываться не стоит. Вот и злятся, а сделать ничего не могут, скоты. Хотя этот вот, кстати, не из фанатов – скорее, он хитрая и продуманная сволочь, которая много чего со всего этого имеет. А вон там, в стороне, видишь, чернявые за столиком? Это дагестанцы, празднуют что-то, похоже. Самое смешное, ни с какой стороны не криминал – обычные коммерсанты, вполне приличные люди. Те, что бандюки, здесь не тусуются, они в других местах зависают. А эти, самое смешное, сами их не любят – стереотип, который из-за таких вот земляков о кавказцах сложился, мешает им со страшной силой. А ведь все, поздно уже, теперь не один десяток лет пройдет, прежде чем все утрясется.
– И часто здесь собирается такой… серпентарий?
– Да, почитай, каждый день. Состав участников, конечно, немного меняется, а так – постоянно.
Павел замолчал, о чем-то задумавшись, и Александр, воспользовавшись моментом, тоже отдал должное мясу в своей тарелке. Ну а дальше принесли бутылку водки – и понеслось. Вроде бы, что такое одна бутылка для двух крепких мужчин, но, тем не менее, обоих хорошенько развезло – очевидно, сказалась усталость, и пол часа спустя они уже, пошатываясь, шли домой. Поездку "к девочкам" решили отложить до завтра, а такси вызывать не было желания – тут идти-то пятнадцать минут, заодно и проветриться, может, получится.
Увы, чем вымощена дорога в ад, всем известно. Буквально через сотню шагов до них донесся буцкающий звук ударов и кошачий мяв, который так любят издавать каратисты. А потом из плохо освещенного переулка буквально вылетел тот пацанчик, что совсем недавно сидел за соседним столом, ну, тот, который из мэрии. Причем он перебирал ногами с такой скоростью, будто ему дали хорошего пинка. А может, и впрямь дали. Бежал он, что характерно, молча, только глаза выпучил, глянул мельком на прохожих и помчался дальше. Переглянувшись, напарники, не сговариваясь, свернули в ту сторону, откуда выскочил паникующий молокосос, и метров через пятнадцать, за поворотом, обнаружили вполне нормальную по нынешним временам, и подспудно ожидаемую ими картину.
