Чарльз Плэтт - New York Times (Пульс Нью-Йорка)
Меня разбирали, как разбирают автомобиль: одежда, часы, ботинки, зубы, глаза, уши, скальп, пальцы, руки, ноги, печень, сердце…
Распотрошив, пропихнули в канализацию. Легко проскальзываю по трубам в грязную, маслянистую, вонючую воду — река. Скатываюсь в русло; мельчайшие порошинки ила и экскрементов взлетают со дна, клубятся в воде, оседают, окутывают меня — и снова все ровно да гладко. Исчезли все следы, лишь вода чуть мутнее, чем прежде.
Наутро я проснулся. Солнце ярко сияло в небе. Ее будить не стал — пошел и налил себе газированного, пастеризованного апельсинового сока; проглотил горсть витаминизированых рисовых палочек… Ну вот, вполне хватит, чтоб просуществовать еще сутки.
Самочувствие — просто прекрасно.
Выглянул наружу. Солнечный свет вновь сотворил чудо уничтожения тьмы. Черный океан ночи отступил, остался лишь «плавник» на берегу-тротуаре: окровавленный ботинок, кусок водопроводной трубы, разбитый шприц…
В радионовостях сказали, что Эмпайр-Стейт-Билдинг взрывали опять — черный асфальт на Седьмой Авеню превратился в желе и стек в тоннель метро, пролегающий внизу. А прогноз погоды поведал нам о «кратковременных кровяных ливнях», прошедших накануне вечером.
