Филип Дик - Короткая счастливая жизнь коричневого тапка
Я послушно отошел от стола. Док любовно погладил свое детище, открыл дверцу и заглянул внутрь.
— Тапочек?
— Господи боже мой! — воскликнул я, живо припоминая события минувшей ночи. — Я же поставил туда сушить свои тапочки.
— Тапочки? Но здесь только один.
Из кухни появилась Джоан.
— Привет, док. Что, бессонница одолела?
Мы с Лабиринтом переглянулись.
— Только один? — Я тоже заглянул в Оживитель.
Внутри стоял грязный, но успевший просохнуть за ночь тапок.
Один!
Но я же отлично помню, как положил туда пару!
— Где же второй?
Я повернулся к жене, но, похоже, ей сейчас было не до меня. Уставясь в пол, она замерла с приоткрытым ртом.
Краем глаза я уловил в углу движение. В эту секунду что-то маленькое и коричневое мотнулось через комнату и скрылось под диваном. У меня, конечно, не семь пядей во лбу, как у дока, но тут я сразу сообразил, кто, а вернее, что это такое.
— Это он! — Док едва не запрыгал от радости. — Держи, держи свои пять долларов. — Он сунул мне в ладонь мятую купюру. — Теперь даже за все золото мира я не откажусь от Оживителя!
— Не волнуйся, дорогая, все нормально, — заверил я жену. — Вот, обопрись о меня. — Я протянул ей подрагивающую ладонь. — Дверь… Док, быстрей закрой дверь, а то он выскочит на улицу, ищи его потом!
Лабиринт в два прыжка пересек гостиную и затворил дверь.
— Под диваном притаился, — прошептал он и присел на корточки. — Вон там, я его вижу. У тебя найдется кочерга или что-нибудь в этом роде?
— Выпустите меня сейчас же! — взвизгнула Джоан. — Играйте в свои игрушки сколько душе угодно, но без меня!
— Стой, где стоишь, женщина! — рявкнул на нее Лабиринт.
— Да, да, дорогая, доктор прав, останься с нами. — Я подставил к окну стул и, взгромоздившись на него, снял карниз. Шторы сбросил на пол. — Эта палка, вроде, подойдет. — Я присел рядом с доком. — Я там пошурую, а ты, как только он появится, хватай.
Я толкнул тапочек концом карниза. Тапочек отполз назад и прижался к стене — ни дать ни взять насмерть перепуганный зверек.
— Что будем делать, когда его изловим? — поинтересовался я. — Где, черт возьми, прикажете его держать?
Джоан растерянно огляделась.
— Может, засунем в ящик стола? Оттуда ему нипочем не выбраться.
— Вот он! — завопил Лабиринт.
Тапочек пулей вылетел из-под дивана и кинулся в противоположный конец комнаты. Лабиринт вскочил на ноги, и прежде чем тапок, успел юркнуть под большое кожаное кресло, наступил ему на задник. Тапок отчаянно извивался на полу, дергался, стараясь высвободиться, но док был сильнее.
— Попался, голубчик! — Я схватил беглеца обеими руками, засунул в ящик стола и повернул в замке ключ.
Мы перевели дух.
— Получилось! — заорал док. — Понимаете, что это значит? Оживитель работает! Я был прав, как всегда! Вот только почему не вышло с пуговицей?
— Пуговица ведь медная, — со знанием дела заявил я. — А тапок сделан из натуральной кожи, да и клей животный — сплошная органика. К тому же прошлой ночью он изрядно вымок.
Из ящика явственно слышалась возня.
— В вашем столе — самое грандиозное открытие со времен изобретения колеса, — физиономия дока расплылась в довольной улыбке.
— Научный мир будет потрясен, — подхватил я. — Знаю, знаю, ты уже говорил.
— Оживитель работает, да еще как! — Лабиринт кивнул на свой прибор. — Присмотрите за тапком, — он заспешил к двери, — а я пока созову ученых, прессу и…
— Ты намерен оставить его у нас?! — Джоан переменилась в лице.
Лабиринт остановился у распахнутой двери.
— Присмотрите за ним. Это доказательство, живое доказательство того, что Оживитель работает. Универсальный Принцип Достаточного Раздражения верен на все сто. — Он с силой захлопнул за собой дверь.
— Ну, что скажешь? — Джоан провела кончиком языка по губам. — Ты намерен торчать здесь целый день и сторожить дурацкий тапок?
Я демонстративно посмотрел на часы.
— Мне на работу пора.
— Ну, так вот, одна я здесь не останусь. Если ты уходишь, то я с тобой.
— Да зачем его, в самом деле, караулить? Ясно ведь, из ящика ему не выбраться.
— Поеду к родителям, они уж, поди, забыли, как выглядит дочь.
Встретимся вечером в ресторане. Ну, в том, где ты сделал мне предложение, а я, как последняя дура…
— Боишься остаться в доме одна?
— Мне все это не нравится.
— Подумай сама, разве может обычный поношенный тапок выгнать человека из собственного дома?
— Обычный тапок! — передразнила меня Джоан. — Ты что, меня за идиотку принимаешь?! Да он теперь такой же обычный тапок, как ты — президент Соединенных Штатов!
* * *
Мы встретились вечером, вместе поужинали, благополучно доехали до дома.
На верхней ступеньке крыльца Джоан схватила меня за руку.
— Вечер-то какой! Стоит ли сидеть в четырех стенах? Дорогой, а может, в кино сходим? Или лучше в театр. Мы с тобой уже сто лет не выбирались в театр.
— Да не волнуйся ты, тапок в столе. Надо бы его покормить, а то, неровен час, сдохнет с голоду. Как ты думаешь, чем питаются тапочки?
Я повернул в замке ключ и распахнул дверь.
Что-то проскочило у моих ног, темным пятном мелькнуло на дорожке и скрылось в кустах.
— Что это было? — прошептала Джоан.
— Нетрудно догадаться. — Я подбежал к столу. — Ну, конечно, ящик открыт! Он сбежал! — Я вздохнул. — Что мы теперь скажем доку?
— Может, поймаем его? — Джоан боязливо покосилась через плечо и поспешно закрыла за собой дверь. — Или, знаешь что, давай лучше оживим другой! У тебя ведь остался левый тапок из этой пары! Вряд ли док заметит подмену.
Я покачал головой.
— Не получится. Ночью в Оживителе стояли оба тапка, а ожил только один.
Вот если…
Пронзительно зазвонил телефон. Мы одновременно вздрогнули.
— А вот и док, легок на помине, — буркнул я и поднял трубку.
— Приеду завтра рано утром, — раздался хорошо знакомый голос. — Со мной будет тьма-тьмущая народу: фотографы, журналисты, Джекинс из лаборатории…
— Послушай, док, — неуверенно начал я.
— Поговорим позже. У меня куча дел. Боюсь, к утру не управлюсь. До завтра. — Он бросил трубку.
— Док? — равнодушно поинтересовалась Джоан.
Я посмотрел на выдвинутый ящик стола"
— Он самый.
Я открыл шкаф, надел плащ и тут почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Я резко обернулся.
Джоан стояла ко мне спиной и копалась в сумочке.
По спине побежали мурашки.
— Ну и ночка, — в сердцах бросил я и направился к двери.
В углу что-то шевелилось, но как только я повернул голову, подозрительное движение прекратилось.
