Геннадий Файбусович - Марципанов, или 1001-й научно-фантастический рассказ
Только средневековый алхимик, окоченевший от восторга перед чудом рождения человека в реторте, мог бы понять, что испытывал Марципанов в тот памятный день, сидя за пультом разумной машины, готовой сию минуту по его приказу выполнить дело, которое до сих пор казалось непосильным для электронного ума. И она взялась за него, ни на мгновение не усомнившись в своих способностях, ибо ее мозг не знал колебаний. Скользнув узким лучом по отверстиям шифровальной, карты, она превратила их в стройную последовательность событий. Фабульное устройство отработало экспозицию, завязку, развязку и смоделировало интригу. Контролирующий табулятор зафиксировал эффект неожиданности, исходя из которого машина привела в соответствие показатель невероятности и константы событийного правдоподобия. Воспользовавшись гениальной формулой Крювелье-Марципанова, она выполнила необходимые преобразования за пятнадцать минут.
Далее сюжетный блок передал готовую программу в блок сценарного программирования, где фабульные ходы были развернуты в повествовательную ленту. Касса выдала девятьсот эпитетов, две тысячи сравнений и одну развернутую метафору.
Погасли цветные индикаторные лампочки над пультом управления, померкло световое табло в верхней части щита. Вместо него зажглось табло на передней панели. Изобретатель бросил взгляд на стрелку эктометра и от радости захлопал в ладоши: индекс сюжетной занимательности макета оказался 90,6! Это намного превосходило все известные образцы. Достаточно напомнить, что показатель занимательности "Графа Монте-Кристо" равняется в среднем 48,4-48,6 единиц, "Убийство на улице Морг" Эдгара По дает 54, и даже в самых захватывающих новеллах Конан-Дойля уровень занимательности едва достигает 65.
Что же касается научной фантастики, то там такие цифры никому и не снились. Какой-нибудь Уэллс со своим "Человеком-невидимкой" еле-еле набрал 40. Ребяческий лепет Жюля Верна с трудом дотянул до 30.
Марципанов мысленно перебрал современников. Айзек Азимов? - 38. Рэй Бредбери? - 30-32. Стругацкие? Тут и говорить не о чем; от силы 25. А сколько шуму, разговоров! Очереди за подписными изданиями... Подумаешь!
Даже "Фаршированный Йог" - пресловутый бестселлер Геннадия Файбусовича, принесший скандальную славу его автору, не смог дотянуть до 68. Одним словом, кибернетическая литературная машина Марципанова поставила рекорд, абсолютно недостижимый для кустарной прозы.
...Табло с надписью "Блок В" все еще сияло красноватым светом, точно окошко в преисподнюю. Закуривая, Марципанов сломал несколько спичек; рука его дрожала. Предстоял последний, завершающий этап. Он нажал тумблер ввода. Ряды индикаторов, зажигаясь последовательно в верхней части наблюдательного щита, известили его о своевременном включении словарных, грамматических и ритмико-композиционных устройств. Лексиконный табулятор оптимизировал подбор терминов, доведя до предела эмоциональную насыщенность любовного диалога (показатель эмфазы - 100). Электромагнитный редактор умело чередовал эротические сцены и научно-популярные отступления. И, наконец, цитирующий механизм, работая по принципу "фидбэк", срастил для будущего рассказа эффектный халдейский эпиграф, подобранный на основе сходства слов.
Солнце приближалось к зениту, когда изобретатель с окурком во рту вышел из сарая. Он вспомнил, что еще не завтракал. Несколько минут назад автоматическое печатающее устройство, вмонтированное в заднюю часть сочинителя, начало отстукивать на вращающемся барабане готовый текст.
...Мы намеренно опустили рассказ о том, каким образом Марципанов пришел к идее своего изобретения, откуда добыл оборудование и детали для машины и как, неделю за неделей, месяц за месяцем, свозил их в укромный винипластовый сарайчик напротив дачи. Подробности этого рода слишком затянули бы наше повествование. Точно также мы обойдем молчанием события, последовавшие за первым опытом сочинения, вплоть до следующей пятницы, когда Марципанов вновь в урочный час сошел с поезда на тихом полустанке и двинулся по засохшей глине знакомым путем мимо ларька и пенсионера с радиотелескопом.
У калитки поджидал его местный почтальон. Он почтительно вручил Марципанову хрустящий конверт.
На конверте красовалась эмблема ежемесячного иллюстрированного журнала "Научная Мысль": голый, неправдоподобно мускулистый "Мыслитель" Родена, подперев рукой подбородок, раздумывает над кроссвордом... В сильном волнении Марципанов вскрыл письмо.
"Многоуважаемый Такой-то..."
(Сердце изобретателя учащенно забилось, рука машинально потянулась за колбасой...)
"Рассказ, присланный Вами, написан правильным языком, читается легко и с интересом" - так начиналось письмо, и Марципанов почувствовал себя на седьмом небе. - "Человек Вы несомненно талантливый, можете и должны работать... Однако замысел рассказа, к сожалению, лишен оригинальности. Использованный Вами сюжет неоднократно встречается в художественной литературе. Так, в XXVI Сборнике Фантастических Новелл за 197... год, в произведениях NN РГ-2768 и РГ-2769 (в художественном прокате выпущены под названиями "Луч смерти" и "Душа поет") имеется аналогичный мотив энергетического шнура, посылаемого на расстояние с целью разрушения крупных объектов. Тот же мотив использован в повести ЩЭ-0788 автора А.Толстого (в прокате - "Гиперболоид инженера Гарина"). Кроме того, в Вашем рассказе встречаются прямые заимствования из вышеуказанных произведений, напр. на стр. 24 от слов: "Муся молча вскинула ресницы на Николая" до слов: "Николай, нахмурившись, включил реле стабилизатора. В топке вспыхнуло и загудело пламя...". Ввиду вышеуказанного редакция вынуждена воздержаться от опубликования Вашей рукописи. Желаем Вам дальнейших творческих успехов, с приветом..."
Марципанов швырнул письмо на стол.
Минут пятнадцать он яростно барабанил пальцами по подоконнику. Затем шагнул к книжным полкам. На пол полетели нагие женщины, грабители, до ноздрей закутанные в клетчатые кашне, алюминиевые лопасти звездных корветов...
Он не мог понять одного: чем он хуже других!
Мысль его лихорадочно работала. Он искал конструктивный просчет. Следовало бы повторить еще раз цикл электромагнитного редактирования... Генеральная формула? Но она была безупречна!
Потом он подумал, что в конце концов это была лишь проба сил. Так сказать, первый блин. И, пожалуй, для первого раза неплохо. Ведь и знаменитые писатели не сразу добились успеха: вероятно, вначале их тоже упрекали в заимствованиях и подражании. Но если говорить серьезно, что может противопоставить кустарь-сочинитель его машине? Ха-ха! Это все равно что заставить клячу бежать наперегонки с ракетным автомобилем. Наследница знаменитого аппарата для составления книг, изобретенного мудрецами Лапуты, машина Марципанова обладает не только фантастической производительностью. Она способна самоусовершенствоваться!
