Гордон Диксон - Человек
Остановившись перед домом, походившим на дом Кал Дона, они зашли во-внутрь и очутились в комнате, обставленной массивной мебелью.
Из глубокого кресла навстречу им поднялось высокое худое существо с шестипалыми руками.
- Вы мой гость, Кал Дон! - воскликнуло оно высоким пронзительным голосом на языке торговцев. - Добро пожаловать и гостю моего гостя! добавило оно, обращаясь к Уиллу. - Как его имя?
- Его зовут Уилл Мей... - и не сумев правильно произнести его имя, Кал Дон сказал: - Меутцон.
- Добро пожаловать, - повторил хозяин. - Меня зовут Авоа.
Кал Дон рассказал о случившемся. Внимательно выслушав его, хозяин успокоил гостя:
- Зайдите ко мне завтра с утра.
На следующее утро они снова отправились к Авоа, который принял их с прежней радушностью. Кал Дон и Авоа долго беседовали на языке мира Дунбара, а когда закончили, оба повернулись к Уиллу:
- Очень жаль, но мой друг ничего не смог сделать, - произнес Кал Дон. - Совершенно случайно Властитель узнал о вас, и так же случайно его выбор пал на вас, мой друг.
- В таком случае, я хотел бы поговорить с ним!
- Нет! Такого никогда не было! - покачал головой Авоа. - Никто из смертных не смеет говорить с ним.
- Однако, я ваш гость, - спокойно произнес Уилл.
И Авоа все-таки добился аудиенции.
Вездеход доставил Кал Дона и землянина к дворцу. Кал Дон остался ждать на балконе, а Уилла ввели в тронный зал.
Оглядевшись, он заметил в противоположном конце зала возвышение, на котором стоял трон Властителя. Уилл направился к нему, прокладывая себе путь через толпу, которая замолкала при его приближении.
Уилл остановился у трона, охраняемого стражей, и обратился к высокой фигуре с зеленоватым лысым черепом:
- У меня не было намерений совершать какое-либо преступление в вашем мире, - твердо произнес он.
- Властитель знает это, - напыщенно сказал камергер.
- Я прибыл сюда по делам. По тем самым делам, которые приводят сюда стольких существ из разных миров. Без Дунбара было бы невозможно торговать, но и Дунбар без торговли был бы ничем, разве не так. Значит, если чужаки должны уважать законы и обычаи Дунбара, то и Дунбар обязан уважать жизнь тех, кто приезжает сюда по своим делам. Разве смерть это справедливая кара... - Уилл оборвал себя, потому что Властитель вдруг пошевелился, наклонился к нему так, что теперь его лицо стало почти вровень с лицом Уилла. Через мгновение, которое казалось длилось вечность, Властитель прошептал:
- Ты не умрешь... ты будешь жить. И когда время от времени я буду посылать за тобой, ты будешь приходить, чтобы поговорить со мной.
Уилл уставился в это нечеловеческое лицо.
- Ты дал мне повод, - продолжал шелестеть Властитель, - но поводов не бывает. Есть только я. Я отвечаю за все, что происходит в этом мире. Один мой жест приводит всех в движение, мой жест, и больше ничего. Это по моему жесту было восстановлено правило поклонение Святилищу. Твоя смерть была неизбежна. Но когда ты входил, у меня возникло другое желание. Я решил, что ты не умрешь, что ты сможешь быть мне интересен в будущем. А если я решил, что ты меня заинтересуешь в будущем, значит так тому и быть. Живи, пока... Сегодня я дал тебе понять, что такое ты по сравнению со мной. Я взял себе создание, которое даже не принадлежит к моему народу, и заставил его понять, что у того нет ни собственной жизни, ни собственной смерти, ни даже собственных желаний, кроме тех, что зависят от моей воли. Не бойся. Я убил твое я, но я же заставил родиться и другое существо, которое будет продолжать жить в твоем теле. Создание, которое будет ходить по земле моего мира еще многие, многие годы. Но это будет уже создание принадлежащее мне.
Неожиданно Уилл услышал собственный голос, испустивший крик бессильной ярости, и в следующее мгновение выплеснул содержимое стоявшего рядом на столике сосуда в неподвижное лицо, пялившее на него застывшие стеклянные глаза золотого цвета.
Вопль вырвался из уст собравшихся в тронном зале.
Властитель не шевельнулся. Жидкость на его лице быстро высыхала. Однако он не изменил выражения и не поднял пальца. Он продолжал в упор смотреть в глаза Уилла.
Мейстон повернулся и пошел сквозь расступавшуюся толпу к двери, находившуюся на другом конце зала, провожаемый изумленными взглядами присутствующих, застывших в неподвижном молчании.
Его шаги гулко раздавались под сводами зала. Он уже вышел наружу, когда мизинец Властителя шевельнулся, посылая приказ внешней страже. Серебряные лучи сразили землянина стрелой пламени.
Авоа, который следил за происходящим с балкона, содрогнулся и, оторвав наконец взгляд от того, что осталось от Уилла, обернулся к Кал Дону.
- Это был... - начал было он, но не смог продолжать. Потом добавил: Жаль, что я даже не знаю, как его звали. Как ты говоришь, его звали?
Кал Дон поднял голову и, посмотрев на друга, ответил:
- Это был Человек!
