Владимир Михановский - Мир инфории
Музыка начала стихать. Огненные круги бледнели, удаляясь.
Я попробовал получше прижать кубик к виску, но музыка умолкла. Я опустил кристалл на столик.
— Ну, как инфория? — спросил мой сосед.
Мое мычание — я не пришел в себя после всего — сосед расценил по-своему.
— Несвежая, наверно? — сочувственно сказал он. — Не столица, знаете ли… А вы попробуйте вот это. — Сосед указал на яйцо, отлитое из легкого металла, похожего на алюминий.
— А это что?
— Информация о неустойчивых звездах! Мое любимое блюдо, — улыбнулся человечек. — Попробуйте, эта Киля скоро станет сверхновой.
…Насытившись инфорией, я вышел на улицу. Игрушечный поселок уже зажег вечерние огни. Меня все время не покидало ощущение, что подобный сказочный городок я уже видел где-то. Но где? Читали мы о нем с дочкой? Видели когда-то да экране? Я напрягал память — тщетно.
Осторожно шагая по узким улочкам, я — каюсь — заглядывал в окна. Мне хотелось понять, чем живут эти люди, в чем смысл их существования? И почему главный предмет их разговоров — информация, или, как они говорят, инфория?
В иных окнах я видел уже знакомую картину: человечек сидел, придерживая у виска кубик или шар, и лицо его хранило сосредоточенное, какое-то отсутствующее выражение. Такое лицо бывает у моей дочери, когда я рассказываю ей сказку перед сном…
Я уже догадался, что небольшие предметы правильной геометрической формы — это блоки информации.
«Нет, эти существа не люди, — размышлял я, — хотя внешне и походят на них. Может ли человек жить одной только информацией, как бы интересна и разнообразна она ни была?»
Медленно плыл я в уличном потоке, и местные жители, кажется, уже перестали задирать головы, разглядывая длинного пришельца, и вообще не обращали на меня внимания: привыкли, что ли?
Голова гудела от поглощенной в ужин информации. Мне необходимо было разобраться во всем. Рассказать такое друзьям — не поверят. Пожалуй, засмеют. Но ведь все это — на самом деле! Вот я стою на оживленном перекрестке, и меня обминают спешащие прохожие. Подношу к уху часы — они тикают, как обычно. Сейчас половина девятого — осенью темнеет рано. Вот, могу даже ущипнуть себя за руку. Боль вполне реальна.
А может, космические пришельцы?! Нет, невозможно. У всех на виду, в двух шагах от Москвы? И никто их не заметил? И потом, этот городок, кажется, не единственное их поселение. Человечки упоминают в разговорах свою столицу. Значит, существует целый мир? Мир Инфории, которого нет на картах!
Навстречу мне не спеша шел человечек — поверьте, я не мог называть их иначе: слишком походили они на людей, но только, так сказать, в уменьшенном издании. Человечек выглядел старым и умудренным жизнью. Его-то я и искал. Пусть он наконец объяснит, на каком я свете.
Когда мы поравнялись, я нагнулся и взял его за руку.
— Простите, мне нужно поговорить с вами.
Старик, кажется, не удивился.
— Отчего же, обменяемся инфорией.
— Инфория, инфория, — пробурчал я. — Только о ней и слышу. Неужели у вас нет других тем для разговора?
— А что на свете важнее инфории? — удивился старик.
Каким-то образом мы очутились подле небольшой лужайки. Жесткая трава доходила моему собеседнику чуть не до подбородка.
— Прекрасная инфория, — сказал он, поглаживая стебелек. Присмотревшись, я понял, что это трава, вроде той, стебли которой жег на костре первый встреченный мной человечек. Только эти были зеленые, а те желтые, поблекшие.
Стебли тихо шуршали под свежим ветерком, будто нашептывая мне диковинную информацию.
Появилась луна, и бледные блики скользили по лицу старика, когда он поворачивал голову.
— Что это за трава? — поинтересовался я.
— Обычная.
— Значит, в стеблях записана информация?
— Конечно.
— Но какая?
— Разная, — пожал плечами старик. Он сорвал травинку и попробовал ее на зуб.
— Ну, как травка? — глупо спросил я.
— Уже созрела, — серьезно ответил старик. — Пора косить.
— А потом что с ней делать?
— Ясно что — скоту скармливать.
— Скот… информацией? — растерялся я.
— А чем ж еще? Только надо уловить момент, когда инфория созреет. Пропустишь срок — осыплется. Такие стебли никуда не годятся.
— И вы их выбрасываете?
— Сжигаем.
— Послушайте, — проговорил я. — Никак не могу взять в толк. Люди у вас живут информацией, животные — информацией. А как же насчет настоящей пищи?
— Инфория и есть единственная настоящая пища, — ответил старик. — Посудите сами: разве все на свете не сводится к информации?
Мы шли по тихой улочке, обсаженной неизвестными мне растениями. Я был начеку: в каждом кусте мне чудилось вместилище информации, в каждом дереве — инфорблок.
— Скажите же, наконец, — взорвался я. — О какой информации вы все время толкуете? Не бывает ведь информации просто так. Она обязательно должна быть о чем-то.
— Не все ли равно? — заявил странный старичок. — Разве, получая энергию, машина интересуется ее источником? Нет. Машине безразлично, что именно сгорает в ее топке, что именно приводит ее в движение — уголь, бензин или, если угодно, управляемая термоядерная реакция. Машине топливо подавай, все остальное ей безразлично.
— Ну, какое-то топливо может оказаться непригодным, — пробормотал я, вконец сбитый с толку странной логикой собеседника.
— Вот-вот, — обрадовался старичок. — Вы ухватили суть. То же самое с инфорией. И она может оказаться негодной.
— Почему?
— Причин немало. Например, инфория может оказаться несвежей. Вообще нет продукта, более деликатного и скоропортящегося. Иногда попадается инфория, бедная витаминами.
— Как это?
— Ну, если она повторяет вещи и без того всем известные. Но самое ужасное — это ложь. Вам никогда не приходилось отравляться лживой информацией?
— Приходилось… В легкой форме, — пробормотал я.
— Ваше счастье, что в легкой, — заметил старичок. — Опасно также подавиться инфорией…
— Подавиться?
— Это бывает, когда инфорию быстро поглощают.
— Оставим машину и вернемся к человеку, — сказал я. — Неужели живой организм может питаться одной только информаций и больше ничем?
— Нет, вы все-таки не разобрались, — грустно произнес старичок. — Вот уже час я вам толкую, что все, что получает извне живой организм, в том числе и человек, в конечном счете сводится к информации. Всю жизнь человек только и делает, что получает и перерабатывает инфорию. Без инфории вообще не было бы ничего живого, если хотите знать. Без инфории распался бы, исчез человеческий род!..
