О'Санчес - Оба!
— Вадим, я все это знаю.
— Но я почтительно позволю себе повторить, вновь и вновь, дабы подкреплять словами убеждение в вашей и собственной правоте. Каждый в Панауруме знает правила игры: вышел с добычей за пределы окружной границы — свободен и неподсуден. Попался — не на кого сетовать, суда и адвокатов не будет.
— Это ближе к казино, чем к Диснейленду.
— Да, Господин Директор. Остальные девятнадцать двадцатых Резервного фонда, разведенные по девятнадцати точкам-хранилищам Солнечной системы — также способны привлечь конкретные интересы крупных преступных синдикатов. И привлекают. И защищены с той же степенью ответственности. Это обычная иллюзия, что на Панауруме куш доступнее, созданная нами иллюзия, которой не в силах противостоять даже те, кто ее творил, то есть мы с вами. Просто мы упорядочиваем поток, сбиваем уголовников в русло, которое проще вычерпывать и осушать.
— Я это знаю, — в который уже раз повторил глава Директории и Вадим внутренне подивился его терпению. Он, Вадим, таким бы не был… доведись ему…
— Так или иначе, существует риск, но мы заставили его работать на нас, на наши цели, — по инерции проговорил Вадим и понял, что пора закругляться с объяснениями. — У меня все, Господин Директор.
— Уже что-нибудь конкретное в разработке?
— Да, Господин Директор. Источники сообщили нам, что "Моб-Топ" готовит крупное ограбление. Вплоть до "главного". И, уже по менее достоверным слухам, что на острие атаки они поставили Льва.
— А это еще кто такой?
— Прожженный уголовник с длинным послужным списком. Из аристократов. С детства ему вскружили голову романтические саги о пиратах и разбойниках…
— А! Этот… который из земного княжеского рода Водолеев? Знаменитость, как же, слыхал, читал в таблоидах.
— Он. Да.
— И вы не боитесь играть против принца крови земной?
— Нет, конечно. Возьмем за жабры и повесим, как простого пентюха из крестьян. Эх!.. если бы я не был калека…
— Вадим… Ну что вы юродствуете, коллега? Мы, наша медицина, через три месяца можем восстановить вам все параметры зрения, включая радужную оболочку любого цвета и инфракрасное видение. Даже и в два с половиной месяца. Исключительно за счет правительства, для вас бесплатно, только пожелайте. Вы же сами кочевряжитесь, отказываетесь. Хотите фиалковые глаза? А почему вы так заохали, вдруг?
— Если быть точным — я "заэхал", Господин Директор. Просто захотелось внезапно… как редкого вкусного лакомства: самому, физически подкараулить фигуранта и взять на месте. Но… пока я не искуплю перед собою своих грехов, не исполню взятых ранее обетов, пусть эта "мушка на глазу" роднит меня с паладинами древности. Фиалковые глаза — это прелестно!
— Ничего себе — мушка! Полная слепота на оба глаза! Вы оригинал, Вадим. Эксцентричный чудак. Впрочем, мне это не мешает с вами работать и даже где-то развлекает. Но на экзекуциях в реале поприсутствуете, надеюсь? Когда возьмем зачинщиков и исполнителей?
— Естественно и всенепременно! Отпрысков таких благородных кровей при мне еще не казнили. До свидания, Господин Директор, извините, что я…
— Сидите, сидите, Вадим. Когда излечитесь — тогда научитесь не только вставать, но и кланяться точно по курсу, и провожать начальство до дверей, и шутить уместно, а пока — не тужьтесь.
Лев шел по улице Вечерней, вдоль магазинов, ресторанов и ателье, в толпе, почти сплошь состоящей из честных, порядочных людей, которым просто захотелось разнообразных клубничек, вишенок и изюминок, да не простых, а чуточку подгнивших, благо всей этой сласти более чем много в Панауруме, второй столице планеты, прозванной в народе "Первозлачною" столицей.
Ах!.. — Лев почувствовал удар лазерной бритвой, но пояс его был готов к такого рода испытаниям: Лев не глядя перехватил руку карманника, вздернул на излом — и кулаком в локоть… И тут же, тем же кулаком с отскоком — в морду, чтобы погасить истошный крик. Прохожие, во мгновение ока ставшие зрителями, увидели на тротуаре бритву — классическое орудие карманников, бесчувственное тело — одна нога на мостовой, окровавленное лицо… И засмеялись. Лев тотчас поддержал и, подхохатывая, стал показывать и рассказывать, "как этот хватил бритвой по поясу, а пояс-то с броней, а кошелечек совсем в другом месте…" Из ближайшей подворотни выбежали двое в серой униформе, подхватили тело и упятились обратно. Урна-пылесос отделилась от стены, поелозила по кровяной луже, всосала ее без остатка и застыла на прежнем месте. Зеваки, утратив все, достойное внимания, рассеялись, оставив Льва рассказывать свою историю окаменевшей урне-уборщику. Лев потоптался, почесал затылок… Пошел дальше. Совсем уж незаметным тоже не следует быть, в сенсорном центре на каждого, кто пересек "злачную" границу, с первого же мгновения ведется досье: на смирных ведется и на буйных тоже… Еще и неизвестно, на кого туже смыкаются прицельные интересы этой бражки, из службы местной безопасности. Говорят, сам Вадим вышел поохотиться на него, на Льва… Проклятый нетопырь… Ну, пусть попробует.
Еще один карманник попытал счастья на богатом и якобы ротозейски подставленном поясе, но этого Лев упустил: за руку поймал, а кулаком по локтю — промахнулся. Тот и вырвался, по уши рад, и растворился в местном тумане… Не в тумане, если уж строго, а в калейдоскопе огней, дымов, всевозможных мигалок. Да, он идет себе, такой, развлекается, развлечься приехал, здоровый тучный агрессивный парень, с апломбом провинциала и ограниченным набором приемов самозащиты… Может быть, грабитель, или просто забияка. Вполне возможно, что второго карманника уже прихватила служба безопасности соседнего ювелирного магазина и лупцует у себя в подвалах. А может, это она и была, под видом карманника, чтобы поближе подставить датчики и поточнее снять все показания… Но уже не магазинная, а Большая, городская. Вдруг Лев подскочил к обочине дороги, к открытой дверце мобиля-такси, вырвал сумочку из рук не так чтобы дорого расфуфыренной дамы, и вперевалку помчался прочь, виляя по проходным дворам и переулкам. За ним тотчас же образовалась погоня, но Лев ее не боялся: трое тупых мордоворотов из местного казино, на мобиль-стоянке которого он и совершил преступление.
— Вы чего, ребята? Что я вам сделал? — Мордовороты и переглянуться не успели, как легли бездыханные на цветные узорные плитки возле уличного бассейна. Впрочем, он их не убивал, это лишнее, через пять минут очнутся, все в побоях, но живые. Удары должны были выглядеть естественно, можно и неуклюже. Прохожих это никак не касалось, особенно вплотную проходящих, но с безопасного расстояния и зрители нашлись… А может и свидетелями станут в свое время… Лев отогнал подальше внутрь внезапные дурные предчувствия и побежал дальше, выбрасывая на ходу всю гремучую дрянь из сумочки… Хоть бы деньги какие были… Нашлись и деньги, на ощупь — около полутора тысяч, их можно и в карман, чтобы уж не совсем задаром… сумочку в урну — и надо бежать дальше, якобы убегать, вперед и вперед, куда глаза глядят, к засаде, вот где самый тонкий пунктик… Хотя и не самый сложный. Там также главное — убедительно сыграть…
