Лауренс Блок - Лекарство Эренграфа
- Г-м-м,- вырвалось у Эренграфа.
- Подумать только, ее убил "Дарнитол"!
После их первой встречи прошло пять недель, и за это время настроение клиента Эренграфа заметно улучшилось: Гарднера Бриджуотера уже не обвиняли в убийстве жены.
- Я сразу же подумал об этом,- ответил Эренграф.- Полиция зациклилось на экстраординарном совпадении: вашем приобретении сидонекса, который вы решили использовать для уничтожения белок. Я же исходил из презумпции вашей невиновности, поэтому отмел это совпадение, как не имеющее отношения к делу. И только когда другие мужчины и женщины начали умирать от отравления сидонексом, картина стала проясняться. Учительница в Кенморе. Пенсионер-сталелитейщик в Лакауэнне. Молодая женщина в Очард-Парк.
- И другие,- вставил Бриджуотер.- Всего одиннадцать,
не так ли?
- Двенадцать,- поправил его Эренграф.- Если бы не дьявольская хитрость отравителя, ему бы не удалось так долго водить полицию за нос.
- Я не понимаю, как же он этого добился.
- Не оставляя улик,- объяснил Эренграф.- И раньше отравители подмешивали яд в таблетки того или иного лекарства. А один мужчина, кажется, в Бостоне, подсыпал мышьяк в сахарницы в кафетериях. И хотя убийства поначалу кажутся случайными, со временем между ними выявляется связь. Но этот убийца вкладывал яд только в одну капсулу во всем флаконе. И жертва могла преспокойно принимать лекарство, пока не проглатывалась роковая капсула. Следов во флаконе не оставалось, так что полиция не могла выйти на след преступника.
- Святой Боже!
- Полиция отправляла на экспертизу флаконы с "Дарнитолом", которые всякий раз оказывались среди вещей покойного, но не находила в таблетках ничего криминального. Но число погибших росло, и в конце концов не осталось никаких сомнений, что смерть этих людей напрямую связана с "Дарнитолом". Полиция арестовала все запасы этого лекарства в аптеках. И выяснилось, что во флаконах имеется лишь одна капсула с ядом.
- А убийца...
- Его найдут, я в этом не сомневаюсь. Это лишь вопрос времени, Эренграф поправил галстук, в чередующиеся широкую синюю и узкие золотую и зеленую полосы. Галстук Кейдмонского общества, память об одном клиенте, которого ему довелось защищать.- Не удивлюсь, если это будет один из сотрудников предприятия, на котором изготавливают "Дарнитол", обозлившийся на руководство. Такое случается. Или какой-нибудь неуравновешенный тип, которому не помогло это лекарство. В итоге двенадцать покойников, не считая вашей жены, и фирма на грани банкротства. Как-то мне не верится, что сейчас хоть кто-нибудь покупает "Дарнитол".
Бриджуотер вздохнул.
- А мне кажется, истинного убийцу не найдут.
- Найдут обязательно, полиция не любит оставлять свободные концы. Кстати о свободных концах. Если чековая книжка при вас, сэр...
- Да, конечно,- Бриджуотер выписал чек Мартину Эренграфу на очень приличную сумму. На мгновение его ручка застыла над тем местом, где следовало поставить подпись. Возможно, он подумал о том, что платит деньги человеку, который вроде бы ничем ему не помог.
Но кто сможет узнать, какие мысли роились в голове Бриджуотера. Он подписал чек, вырвал его и с поклоном протянул адвокату.
- А что бы вы пили под телятину?- спросил он.
- Простите?
- Вы говорили, что "Нюи-сен-жорж" перебивает вкус телятины. Какое бы вы выбрали вино?
- Прежде всего, я не выбрал бы телятину. Я не ем мясо.
- Не едите мясо?- Бриджуотер, похоже, мог без труда умять целого барашка. А чем же вы питаетесь?
- Сегодня вечером я буду есть запеканку из орехов и соевых бобов. Под нее отлично пойдет "Нюи-сен-жорж". А может, я отдам предпочтение доброй бутылке "Шамбертина".
"Шамбертин" и запеканка из орехов и соевых бобов остались лишь приятным воспоминанием, когда четырьмя днями позже охранник привел маленького адвоката в камеру, где его дожидался Эванс Уилер. Адвокат, в сшитом по фигуре темно-сером костюме, жилетке, голубой рубашке и галстуке цвета морской волны разительно отличался от своего клиента. Высокого, худого, словно молодой Линкольн, в полосатом комбинезоне и джинсовой рубашке. Клиент был в стоптанных кроссовках, адвокат - в начищенных туфлях из кордовской кожи.
Однако, отметил Эренграф, наряд этот был молодому человеку к лицу, даже пятна от реактивов на комбинезоне и заштопанный рукав рубашки.
- Мистер Эренграф,- Уилер протянул руку,- прошу извинить, что принимаю вас в столь неподобающей обстановке. Подозреваемых в массовом убийстве в хоромы не селят,- он печально улыбнулся.- Газеты называют случившееся преступлением века.
- Это ерунда,- отмахнулся Эренграф.- До конца века еще далеко. Но преступление, несомненно, очень серьезное, сэр, и собранные улики ставят вас в щекотливое положение.
- Потому-то я и хочу, чтобы вы были на моей стороне, мистер Эренграф.
- Это понятно.
- Я знаю вашу репутацию, сэр. Вы творите чудеса, а меня, судя по всему, может спасти только чудо.
- Вас может спасти специалист по затягиванию расследования. Если оно сильно затянется, возмущение общественности пойдет на убыль. А когда о вас почти что забудут, он заявит, что вы признаете себя виновным, но при совершении преступления вы не отдавали отчета в своих действиях. Упор на временное помешательство может сработать, по крайней мере, вам вынесут менее суровый приговор.
- Но я невиновен, мистер Эренграф.
- Я не в праве утверждать обратное, мистер Уилер, но я не уверен, что именно мне следует браться за вашу защиту. Я прошу большие деньги, но платят их лишь те клиенты, которых полностью оправдывают. Поэтому я берусь защищать далеко не всех.
- Только тех, кто может позволить себе ваши расценки?
- Не обязательно. Мне случалось защищать бедняков по определению суда. Один раз я добровольно предложил свои услуги поэту, у которого за душой не было ни цента. Но вот в чем обычно схожи мои клиенты: они могут оплатить мои услуги и они невиновны.
- Я невиновен.
- Охотно допускаю.
- И я далеко не бедняк, мистер Эренграф. Вы знаете, что я работал в "Трайдж корпорейшн", изготовителе "Дарнитола".
- Мне это известно.
- Вы знаете, что я уволился шесть месяцев тому назад.
- После того как поспорили с работодателем.
- Мы не спорили,- возразил Уилер.- Я просто сказал
ему, куда он может засунуть пару пробирок. Видите ли, я мог
дать ему такой совет, хотя и не знал, воспользуется ли он
им. В свободное от работы время я разработал оригинальный
режим процесса полимеризации, позволяющий получить
оксиполимер с уникальными характеристиками, стойкий к...
Уилер продолжал объяснять, к чему оказался стойким этот самый оксиполимер, а Эренграфу оставалось лишь гадать, о чем же толкует этот молодой человек.
