Владимир Анин - Ферма
— А как же! Но она на удивление скудная. Все, что мы сумели обнаружить, это несколько видов пресмыкающихся, вроде наших ящериц, да мелких млекопитающих, типа мышей и кроликов.
— Невероятно! При таких природных условиях здесь должны были развиться тысячи, сотни тысяч видов. Вы тщательно обследовали планету?
— Честно говоря, у нас такой возможности не было.
— Как? Вы же здесь уже…
— Пять лет. Но поверьте, после того, как мы обшарили все в радиусе ста километров, у нас пропал интерес, да и средства не позволяли. Нужно было срочно строить базу и сооружать питомник.
— Но вы же сканировали поверхность перед посадкой?
— Сканировали. Правда, у нас был очень слабый сканер. Мы засекли что-то, но впоследствии убедились, что это всё те же «кролики».
— Но теперь-то у вас есть возможности.
— А смысл? Федор, здесь больше никого нет. За пять лет мы не обнаружили ни одного существа больше кошки. Зачем, спрашивается, тратить средства и время непонятно на что? Это вы — ученый, у вас — научный зуд. А у меня простой коммерческий расчет. Мне нужны крокодиловая кожа и мясо. И больше ничего.
— Все равно, не понимаю. Вы же образованный человек! Ведь совершенно очевидно, что если в идеальных для жизни условиях на планете нет крупных животных…
Бережной немного помялся.
— Мы находили останки каких-то зверей.
— И вы молчите?!
— Федор, останки! И ни одного живого.
— Но что же здесь могло произойти?
— Не знаю.
— Чертовщина какая-то!
— Вот и я так подумал. А потом решил, что это даже к лучшему. Никто не будет мешать. А условия на Лидоке для крокодилов действительно идеальные: мелкой живности не переводится, кладки никто не разоряет, на молодняк никто не нападает. Прямо крокодиловый рай!
— И, тем не менее, мне это кажется подозрительным, — сказал Остапчук. — Если позволите, я все же попытаюсь провести кое-какие исследования.
— Да ради бога! А сейчас, если желаете, можем пройти к нам в питомник, как раз подошло время кормления.
На песчаном берегу лежали, подставив ласковому солнцу бугристые спины, не меньше сотни здоровенных крокодилов. Остальные неподвижными бревнами торчали из воды. Двое рабочих: Осип и Саид — подогнали к берегу вагонетку, которая подобно самосвалу опрокинулась и высыпала в воду сотни мелких тушек.
— Как вы ловите этих «кроликов»? — поинтересовался Остапчук.
— Что-то вроде больших крысоловок, — пояснил Бережной. — Эти зверьки чаще всего перемещаются целыми полчищами. За раз в ловушку попадают до трехсот штук. Кстати, они часто приходят на водопой, а заодно и искупаться. Между прочим, неплохо плавают, забираются метров на сто от берега.
Тем временем, озеро забурлило, словно гигантский котел, поставленный на огонь — крокодилы ринулись к месту кормежки. Те, что лежали на берегу, резво сиганули в воду и присоединились к своим собратьям. Прошло не больше десяти минут, и вода успокоилась — сытые рептилии мерно покачивались на волнах, переваривая обед.
— Если не возражаете, я вас оставлю, — сказал Бережной, когда они вернулись на базу. — Ваша комната наверху, Саид вас проводит. Располагайтесь, отдыхайте. Встретимся за ужином.
Оставшись один в гостевом номере, Остапчук принял душ и повалился на кровать. Он и вправду жутко устал, все-таки гиперпрыжок — изнурительная штука. Вроде бы ничего особенного, длится какие-то доли секунды, а такое ощущение, что провел в пути несколько дней.
Он проснулся только под вечер, когда в дверь постучали. На пороге стояла Крисп.
— Мистер Остапчук?
— Ой, простите! — смутился Остапчук. Спросонья он вскочил и открыл дверь, стоя в одних трусах.
— Не стесняйтесь, — ответила Крисп, входя в комнату. — Как спалось?
— Прекрасно! — пробормотал Остапчук, кутаясь в простыню. — Может, вы все-таки…
— Да вы одевайтесь, не обращайте на меня внимания. Вы что, думаете, я ни разу не видела мужчину в трусах?
Глядя на нее, в это верилось с трудом. Остапчук судорожно натянул брюки и водолазку. Она, тем временем, с усмешкой следила за ним, откровенно изучая его фигуру.
— Готовы? — непринужденно спросила Крисп. — Прошу за мной. Ужин через пять минут.
За ужином Бережной поделился планами на следующие несколько дней. Назавтра, в частности, была намечена поездка на соседнее озеро, с целью оборудовать пристань и подъездные пути. Хозяин щедро поил гостя самодельной водкой, настоянной на местных травах, и через час Остапчук так захмелел, что едва сидел на стуле.
— Ну, все, — сказал Бережной, хлопнув себя по ляжкам, — пора на боковую. Завтра подъем в шесть часов. Федор, вы найдете свою комнату?
— Я провожу, — поднялась Крисп.
— Отлично! Всем спокойной ночи.
С одной стороны Остапчук был рад, что Крисп вызвалась его проводить: в глазах у него двоилось, и он наверняка бы заблудился. С другой стороны, она слишком уж навязчиво поддерживала его под руку, а когда они вошли в комнату, прикрыла за собой дверь и томно посмотрела на Остапчука.
«Только этого не хватало!» — подумал он и без сил повалился на кровать.
Когда Остапчук открыл глаза, светящиеся пурпурными цифрами настенные часы показывали без десяти минут шесть. Рядом на подушке кто-то мерно посапывал. Остапчук осторожно протянул руку под одеялом и нащупал обнаженное тело. Женское.
«Какой кошмар! — подумал он. — Неужели я переспал с этим крокодилом?!»
— Дорогой! — сквозь сон прошептала Крисп.
— Что? — вскрикнул Остапчук.
— Федор, что с вами? — Крисп приподняла голову.
В темноте ее глаза мерцали маленькими бусинками.
— Пора вставать, — твердо заявил Остапчук и откинул одеяло.
— Нет, еще десять минут, — возразила она и, обхватив его шею, сильным движением привлекла к себе.
— Элеонор… — попытался сказать Остапчук, но она его не слушала.
Через десять минут, стоя в душе, он силился понять, как эта некрасивая женщина оказалась в его постели и как он вообще смог с ней… Он, конечно, не женат, и в этом нет ничего криминального. Но раньше он был более разборчив в подобных связях: его последняя девушка, фотомодель, была эталоном красоты. А эта…
За завтраком Крисп выглядела бесстрастно, лишь изредка бросая на него многозначительные взгляды. Бережной и Картер, перебивая друг друга, без умолку рассуждали о прелестях планеты Лидок и о том, как крокодилам здесь хорошо. Остапчук не слушал их и тупо глядел в тарелку, боясь поднять глаза.
Только когда они вместе с рабочими погрузились в огромный вездеход с прицепом и тронулись в сторону соседнего озера, Остапчук немного пришел в себя и с любопытством уставился в окно. Мимо проплывала бескрайняя саванна, местами разбавленная перелесками, которые пестрели всеми оттенками зеленого.
