Татьяна Савченко - 31 декабря
— Нет, конечно! Доченька, поздравляю тебя, будь счастлива, здоровья, удачи…
Настя перебила отца:
— С чем поздравляешь? С Новым годом?
— С днем рожденья, дурочка, в первую очередь с днем рожденья!
— Спасибо, еще что-то?
— Нет, я…
— Тогда пока, маме привет.
Девушка отключила телефон и еще более злая на весь мир пошла дальше.
Подходя к своему подъезду, она уже издалека увидела незнакомого мужчину, расположившегося на скамейке. И хотя Настя сразу отметила его привлекательность, сегодня она была не в том настроении, знакомиться, поэтому прошла мимо. Но стоило девушке подняться на первую ступень, как незнакомец к ней обратился:
— Хороший сегодня день, правда, Настя?
Девушка оглянулась и заинтересованно оглядела мужчину:
— Я вас не знаю… и погода ужасная!
Она хотела быстрее подняться, но мужчина остановил ее:
— У тебя сегодня двойной праздник, почему такая злая?
Девушка, все больше удивляясь, осмотрела незнакомца. Он улыбнулся и указал на скамью рядом с собой. Настя отрицательно покачала головой. Резко перестав улыбаться, он строго сказал:
— Садись. Пора подводить итоги твоей бестолковой жизни, и если это еще возможно, исправлять ошибки.
Девушка села и, молча, уставилась на собеседника. На вид ему было где-то двадцать семь лет. Высокий, короткая стрижка, холодные серые глаза, ухоженные руки с красивыми длинными пальцами, на среднем пальце перстень. Нос прямой, красивая форма губ. Настя рассматривала незнакомца совершенно машинально, выделяя плюсы и составляя общее мнение. В итоге она пришла к выводу, что о, скорее всего, хорошо целуется.
Мужчина тем временем тоже смотрел на Настю, но, не изучая, а давая ей возможность рассмотреть себя, наблюдая за ее мимикой. Наконец, он сказал:
— Как просто ты подчинилась незнакомому человеку.
— Ты, похоже, меня знаешь. Да и что ты можешь сделать у всех на виду среди бела дня?
— Много чего.
— Но не сделаешь, — уверенно заявила она.
— Ну, если ты только хорошо попросишь.
Настя растерялась, она просто не знала, как отвечать на такую реплику. Мужчина вновь улыбнулся, обнажая ровные белые зубы.
— Я же не представился. Меня зовут Демон, то есть Дима, — быстро поправился он.
— Какое странное имя — Демон!
— Я сказал Дима.
— Нет, ты сказал Демон! — Настю бы не удивило, сели бы незнакомец и впрямь оказался демоном. Что-то в нем было необычное и устрашающее. Девушка осторожно отодвинулась подальше.
Мужчина улыбнулся:
— Наверное, для тебя самой не секрет, что жизнь твоя никчемная и ужасная…
— Мне она нравиться!
— Неужели?
— Ты, конечно, сожжешь в этом сомневаться, но я в этом уверена.
— Здесь все-таки холодно. Пойдем ко мне домой.
Настя удивленно округлила глаза:
— Нет! Нет! Нет! Похоже у тебя слишком большое мнение о себе. Не пойду я с тобой никуда!
— Куда ты денешься.
Девушка не успела ничего ответить, как они в одно мгновенье оказались в незнакомой квартире. На ней уже не было верхней одежды, и она сидела в мягком синем кресле в большой со вкусом обставленной комнате. В руках у нее была кружка с горячим кофе. Настя осмотрела помещение и встретилась взглядом с мужчиной, который сидел напротив нее в таком же кресле. На нем был черный классический костюм, и вместо кофе он своими длинными пальцами держал бокал с вином. Девушка постаралась улыбнуться:
— Ну, что ж теперь, наверное, пора начинать бояться.
Демон рассмеялся:
— Еще рано.
— Предупреди, когда будет пора.
— Прекрасно, что ты не теряешь чувство юмора. Ты как будто даже не удивлена.
— О, еще как удивлена! — Настя глотнула кофе. — Значит все-таки демон. И как же тебя зовут? У вас де есть имена?
— Альзар.
— Красивое имя.
— Как банально… — Альзар допил вино и взял со стола блокнот. Не глядя на Настю, он стал его листать, напевая какую-то песенку. Иногда он останавливался и удивленно поглядывал на девушку. — Ого-го-го! Ты переплюнула многих моих э… коллег. За двадцать лет ты гадостей сделала больше, чем они всей когортой за гораздо большее время!
— А почему тебя это волнует, если ты Демон? Ты же вроде как черт?
— Ты не знаешь нашей иерархии и по людской привычке делишь нас на хороших и плохих. Черти — плохие, ангелы — хорошие — это так, но это низшая каста, а демоны… мы всякие, потому что стандартное человеческое отношение к поступкам нам не свойственно. Мы всякие, какие захотим, такие и будем, мы свободны выбирать. Главная наша работа — поддерживать равновесие.
— Тогда тем более оставь меня в покое!
— Я не буду объяснять тебе, какая разница между тобой и мной, не дура — должна понимать!
— Но я не понимаю!
— Люди просто не имеют права вести себя как… как черти! Ты изуродовала, по меньшей мере, пять человеческих жизней, которые потянули за собой еще десять.
— Скажи спасибо, что я за ваших чертей делаю работу! — продолжая возмущаться, прокричала она.
— Они и без тебя справляются! — Он глубоко вздохнул. — Я помогу тебе исправить то, что ты натворила, если это возможно, и постараюсь изменить твой жуткий характер, чтобы ты в будущем не разрушила ни одной судьбы.
— Что это? Детский сад? Меня не нужно воспитывать!
— Замолчи!!!
В комнате сразу потемнело. Настя испуганно озиралась по сторонам, стараясь не встречаться взглядом с Альзаром. Его глаза потемнели, а потом засветились как угли. Девушка не на шутку испугалась, ей показалось, что в таком состоянии он запросто может ее убить, и ведь, правда может — он же демон!
Постепенно тьма рассеялась, и в комнате снова стало светло. Альзар спокойно делал какие-то пометки в своем блокноте. Закончив свое занятие, он вполне дружелюбно сказал:
— Для начала ты должна понять, что не все особи мужского пола должны тебя любить.
Настя удивленно округлила глаза:
— Почему нет?
Альзар улыбнулся:
— Ты ни одного из них не любила, просто использовала, чтобы потешить свое самолюбие. А они тебя любили, некоторые и сейчас любят.
— Неправда, они никогда меня не любили.
— Не суди других по себе!
— Кофе остыл.
Демон устало откинул голову на спинку кресла и вздохнул. Потом взял кружку из рук Насти и пристально посмотрел на нее. Коричневая жидкость забурлила, и через секунду от нее пошел пар. Девушке он отдал уже горячий кофе. Она улыбнулась:
— Удобно.
Альзар подождал, пока Настя допьет, кофе и сказал:
— Давай вернемся к тому, с чего все начиналось.
Постепенно комната начала растворяться, и через минуту они уже стояли совсем в другом помещении — в школе Насти, в такой, какой она была, когда девушка училась в восьмом классе. С грязно-розовыми стенами и одинокими пожелтевшими занавесками на больших окнах.
