Евгений Лукин - Улица Проциона
– Продавать хочу…
– С мотором что-нибудь? – робко предположил Сергей.
– «Мерседес» буду брать, – сухо пояснил тот. – А то неловко уже… Погоди-ка… Во-от… – продолжал он, протискиваясь за руль и открывая изнутри вторую дверцу – для Сергея. – А я, ты понимаешь, еду, и вдруг – раз! Мотор заглох. Что такое, думаю… Выглянул – а он как раз на посадку заходит… А потом гляжу – ты идешь…
Он взялся за козырек и как бы снял лоб вместе с кепкой. Под высокой тульей, прикрытые наполовину плоской каштановой челочкой, обнаружились одни надбровья – правда, очень мощные.
– Что… прямо «мерседес»?..
Володя только усмехнулся в ответ и включил зажигание. «Волга» с набором скорости вписалась в поворот, и Сергея на пару секунд прижало к каменному бицепсу бывшего одноклассника.
– Погоди, – спохватился он. – А куда мы едем?
– Ко мне, – невозмутимо отозвался Володя. – Что ж я, еще пять лет тебя отлавливать буду? Леха вон в Штаты подался – и то уже два раза с ним виделись. А тут в одном городе живем…
Сказано это было с упреком.
– Да понимаешь… – виновато начал Сережа, потом запнулся и в затруднении потрогал болтающуюся перед глазами тусклую спиралевидную висюльку, совершенно не вписывающуюся в роскошный интерьер «Волги».
– Ты полегче с этой хреновиной, – скосив невыразительный глаз, посоветовал Володя. – Она, чтоб ты знал, триста баксов стоит.
Испачканный в краске палец испуганно отдернулся.
– Да ну тебя… – смущенно улыбаясь, сказал Сережа. Но, посмотрев на друга повнимательнее, перестал улыбаться и во все глаза уставился на покачивающуюся вещицу.
– Погоди… Так это – оттуда? Из отеля?
Володя кивнул с довольным видом.
– А… посмотреть можно?
– Смотри, – милостиво разрешил тот. – Только имей в виду: хрупкая, зараза. Карандашом щелкнешь – сразу в пыль… Телка одна моя умудрилась: представляешь, села на такую вот штуковину!.. Так даже пыли не осталось: одно пятно на юбке, другое – на сиденье… И не выводится вдобавок. Еще и обшивку из-за нее менять пришлось. Чуть не пришиб корову…
Летящий навстречу проспект отвалился влево, и машину коротко протрясло по свежезалатанному асфальту неширокой улочки.
– Козлы… – равнодушно обронил Володя. – Опять дорогу ломали – трубу у них там какую-то пробило…
Сережа чуть ли не с отчаянием всматривался в покачивающуюся на ниточке спираль.
– Слушай, – спросил он наконец. – А зачем она?
– Сам, что ли, не видишь? – недовольно сказал Володя. – Висит. Переливается. Денег стоит.
– Переливается?..
Володя досадливо шевельнул тяжелой челюстью.
– Да тут, понимаешь, какое дело… Она ж не на наше зрение рассчитана. В ультрафиолете, говорят, переливается…
«Волга» нырнула под полотно железной дороги и, пролетев мрачный сырой туннель, снова вырвалась на божий свет. Слева с оттяжкой замелькали выложенные кафелем многоэтажные здания.
– Странно все-таки, ей-богу… – как-то жалко усмехнувшись, сказал Сергей.
– А что странного? – не понял Володя.
– Да вот, казалось раньше… прилетят они – и все пойдет по-другому…
Володя хмыкнул и задумался. Надолго. До самого поворота. Потом внимательно посмотрел на бывшего одноклассника.
– А по-другому – это как?
* * *Дверь представляла из себя прямоугольник листовой стали изрядной, видимо, толщины, с металлическим штурвальчиком вместо ручки.
– Да грабанули меня месяц назад, – нехотя пояснил Володя. – Пришлось вот навесить…
– Да-а… – с уважением молвил Сергей. – Черта с два теперь откроешь…
– Открыва-ают… – утешил Володя, извлекая из кармана кожаный чехол с многочисленными ключами. – У братка одного такая же дверь была – с тремя замками, ну? Вверху, внизу и посередке… Так они что сделали! Дождались, когда уйдет, поставили на лестничной площадке флажки (осторожно, мол, сварка), подвели автоген, разрезали петли, ну и открыли в другую сторону, где замки… Мою-то, правда, хрен так откроешь, у меня ручку повернул – и на четыре штыря, понял? В косяки, в порог и в притолоку… Так что только со стеной вынуть можно… На, подержи…
Он отдал Сереже прихваченную из машины инопланетную висюльку и принялся крутить штурвальчик и проворачивать ключ. Открыл, забрал вещицу, и бывшие одноклассники прошли в голую, с ободранными обоями прихожую. Изнутри дверь выглядела и вовсе устрашающе: маслянисто отсвечивающие штыри, сваренная из швеллеров рама. Особенно поразил Сергея глазок – призматический, на манер перископа.
– Это чтоб в глаз через дырку не выстрелили?
– А чего ты ржешь? – без улыбки отозвался Володя. – Стреляли уже.
– В тебя?
– Ну ты даешь! – сказал Володя, замыкая дверь изнутри. – Если бы в меня, ты бы сейчас со мной не разговаривал…
Несколько ошарашенный, Сережа повесил куртку на торчащий из стены гвоздь-двухсотку – и, миновав открытую дверь в спальню, где стояла прикрытая пледом раскладушка да валялось всевозможное спортивное железо, друзья очутились а обширной комнате, казавшейся больше истинных своих размеров из-за полного отсутствия обстановки. Видимо, первым приобретением ограбленного Володи была бронированная дверь с глазком и штурвальчиком.
– Неужели и мебель вынесли? – пришибленно спросил Сережа.
– А ты думал? Открыли квартиру, подогнали фургон, наняли грузчиков… А соседям сказали: переезжает… Съездил, короче, позагорал… Ты посиди, я сейчас…
Сережа прислонил этюдник к одной из голых стен и, присев на табуретку возле покрытого клеенкой кухонного стола, огляделся. Комната была освежевана так же, как и прихожая. Надо полагать, Володя решил, воспользовавшись случаем, заодно отремонтировать квартиру.
В открытую форточку с улицы ползло какое-то невнятное глухое бормотание, время от времени стираемое шумом проходящих машин. Невольно создавалось ощущение огромной толпы под окнами.
Вернувшийся Володя поставил на стол початую бутылку коньяка, два разнокалиберных стакана, какие-то консервы и надорванную пачку галет.
– Другой закуски нету, – предупредил он. – Так что – чем богаты…
И принялся вскрывать баночку черной икры иранского производства.
Глухое бормотанье на улице тем временем становилось все явственней – не было уже никакого сомнения, что под окнами собралась толпа человек в пятьдесят. Затем бормотанье взбурлило гомоном, из которого прорезался вдруг совершенно нечеловеческий крик: «За кем? За ним?»
– Во! – заметил Володя, разливая коньяк. – Десять часов ровно. Акционеры, блин… Ох, кину я им как-нибудь туда «черемуху»…
– Черемуху? – удивился Сережа.
Володя рассмеялся и, опустив на свой стакан огромную оббитую лапу, заставил друга сделать то же самое. Посуда была сдвинута основаниями – и звук получился, как от столкновения двух булыжников. Бывшие одноклассники выпили и за неимением ложек подцепили икру из баночки обломками галеты.
