Дж. Бон - На четвертой планете
Напряжением синтетического контроля он подавил в себе раздражение. Такую роскошь,' как лишняя трата энергии, он себе позволить сейчас не мог. Энергии у Кворна в этом году было в обрез - зима наступила слишком рано, весна запоздала, а лето выдалось на редкость засушливым. Поэтому съедобные головки мха так окончательно и не распустились. Путь к Зимнему Стойбищу был усеян жалкими ободранными растениями, которые в другие времена члены Фолька обходили стороной, но в этот год даже они шли в пищу.
Кворн принялся ощупывать возникшую перед ним преграду. Ресничками щупалец он ощущал теплую гладкую поверхность, на которой, впрочем, можно было обнаружить почти незаметные горизонтальные швы. Кворн облегченно вздохнул: в конце концов на эту штуковину можно вскарабкаться. Но в тот же момент он отпрянул в сторону, реснички его стали корчиться в агонии. Проклятая штуковина обожгла его! В тех местах, где Ул Кворн прикасался к блестящей поверхности, выступили капельки влаги, которые тут же замерзли и скатились вниз блестящими бусинками льда.
Ул Кворн включил автоматическое воспроизведение клеток ресничек. Боль постепенно стихала, но каждое воспоминание о ней заставляло Кворна конвульсивно подергиваться, сжимаясь всей мантией. Через некоторое время боль унялась полностью.
Кворн осторожно втянул в себя обожженные щупальца. Он понял, что преодолеть преграду ему не удастся. От этой мысли внутри у него все похолодело. Если он не сможет переползти через эту штуковину, его Тропа за ней станет свободной и этим обязательно воспользуются соседи!
«Если один из членов Фолька отстанет, от других и потеряет свое место в рядах, то его земля становится свободной для доступа соседей по. Тропе. Отставший не может заявить о своих правах на место в ряду, даже если он вновь присоединится к Фольку. Потеряв место в рядах, он теряет право на Кормовую Тропу». Так гласил Закон.
Злая ирония судьбы! Именно в расчете на эту статью Закона Ул Кворн занял в свое время место рядом с Улом Каадом. В том, что соседи тоже прекрасно о ней осведомлены, Кворн ни на мгновение не усомнился - Закон становился частью всех членов Фолька еще до того, как их клетки отделялись от родительских. Нужно быть круглым дураком, чтобы рассчитывать на то, что эти соседи - Варси и Каад - разрешат ему пройти через их земли и тем самым удержаться в рядах Фолька…
Тревога, которую Ул Кворн источал каждой клеточкой своей мантии, была настолько сильной, что ее уловили на соседнем участке. Каад выпустил переговорный отросток и завибрировал:
- Что это за штуковина лежит на твоей Тропе? Вибрация была очень слабой. Ясно, что если в ближайшие дни питание не улучшится, то Каад долго не протянет.
- Не знаю, - раздраженно провибрировал Кворн,. - какая-то металлическая ерунда перегородила мне путь. Я никак не могу ее пересечь, она жжется, как только я до нее дотрагиваюсь!
Импульс радости пробежал по переговорному устройству Каада и, хотя старик тут же прервал трансляцию, Кворн успел его уловить. Итак, помощи с этой стороны ожидать не приходится. Ну, а про жадность Варси в Фольке ходили легенды, к нему даже не стоило обращаться. Ул Кворн почувствовал, что теряет остаток надежды. Если он в ближайшее время не отыщет способа перебраться через эту штуковину, он обречен!
Кворн боялся Пустоты. Он видел слишком многих, ушедших туда, и повторить их путь ему не хотелось.
Несколько минут он напряженно думал, пытаясь подобрать слова, которые помогли бы ему упросить соседей пустить его на их земли, хотя разум его осознавал всю бесполезность этих просьб. Кроме того, Он все-так^и был Улом Кворном, и его гордость восставала против унизительных просьб!
Была еще призрачная надежда, что он выживет, если поплотнее завернется в мантию и пропустит все ряды Фолька. Затем он пристроится сзади и… Возможно, он доползет до Зимнего Стойбища, доедая остатки мха, которыми побрезговали остальные, хотя это очень и очень сомнительно.
А если все-таки попытаться перебраться через эту проклятую преграду, невесть откуда появившуюся на его Тропе? Тепла эта штука дает в избытке, так что в спячку Он явно не впадет. Если он будет работать всю ночь напролет, то, наверняка, проложит через поверхность этой проклятой железяки дорожку из песка. Дорожка должна надежно защитить его мантию от ожогов.
Бодрствуя ночью, он тем самым нарушал Закон, но если при этом он не будет питаться, то это нарушение ему простят.
Ул Кворн придвинулся к штуковине, перегородившей ему путь, вплотную и начал сгребать песок у ее основания. Работа продвигалась медленно, пересохший промерзший песок рассыпался и Кворну приходилось постоянно подгребать его с краев к центру кучи. Но вот наконец песчаная гора достигла верхнего края диска. Кворн посмотрел на ровную поверхность, открывшуюся перед ним.
Пятьдесят радов!
Но будь этот путь длиной хоть пятьдесят зетов, он быего все равно не преодолел. Энергетический запас Кворна был» почти на нуле, он едва двигался. Проложить песчаную дорожку по этой бескрайней блестящей поверхности было сверх его сил. В полном изнеможении он рухнул на песок. Все оказалось тщетным! Оставалось одно - распахнуть мантию, испустить жалкие остатки энергии и уйти в Пустоту.
Он настолько увлекся работой, что не ощущал, как напряженно вибрируют переговорные отростки его coceдей. И лишь теперь, лежа на песке, он уловил взрыв радости со стороны Каада и циничную фразу, брошенную Варси:
- Благородный поступок, Ул Кворн! Так должен nocryпать каждый на твоем месте.
Кворн Понял, что соседям известны все его намерения.
Его тело покрылось мурашками, мысли сковала безысходность. Он устал настолько, что у него не оставалось сил даже на злость. Энергия с каждой минутой покидала erо обмякшее тело. Он равнодушно созерцал окружавшую его пустоту. Вот и все. Рано или поздно это случалось со всеми членами Фолька. Пришел и его черед. Он и так прожил дольше многих своих сверстников. Ул Кворн лежал на груде песка, мантия его была широко распахнута. Он лежал и покорно ожидал конца.
Но смерть словно забыла про него, и Ул Кворн начал понемногу приходить в себя. Его тела не коснулось разложение, этот страшный проводник в Пустоту. Он был просто истощен до предела, и сытная пища вдохнула бы в него энергию, вернула бы его к жизни.
Еда! Будь она у него, Кворн сумел бы проложить дорожку по металлической поверхности этой штуковины! Но еды не было.
Пролежав несколько минут, опустошенный ибеспомощный, он вдруг почувствовал ритмичную вибрацию, которая, исходя от штуковины, через песок передавалась Улу Кворну. Чудо! Эта страшная вещь ожила! К нему возвратилась надежда. Если металл живет, значит с ним можно договориться! Собрав остатки энергии, превозмогая боль, Кворн приложил переговорный отросток к металлической поверхности.
