Алексей Корепанов - Нигде и никогда
«Игорю в день рождения от сослуживцев. 14.12.2001».
Такая же надпись была выгравирована на тыльной стороне тех часов, что неслышно тикали у него на руке.
Он присел на корточки возле собственного скелета, прикоснулся холодными пальцами к столь же холодному гладкому лбу черепа. Закрыл глаза.
«Что это? Какие-то круги времени, какая-то немыслимая спираль, прорывающаяся в будущее? Или все-все-все действительно давно мертвы, а мое существование, и существование других – всего лишь иллюзия? Может быть, вся планета лежит в такой же пещере на кладбище миров?.. Пропавшие… Живые-неживые… Что все это значит?..»
Он знал, что не найдет ответа.
Он сидел, покачиваясь вперед и назад, и все больше погружался в странную апатию.
«Вот финал твоей жизни, у тебя перед глазами… Есть ли смысл уходить отсюда – коли ты уже здесь?.. Остаться здесь… Да и что ждет там, снаружи?.. Ничего хорошего… Ты давно мертв, и все мертвы… И всё мертво… Но почему я?.. Я же всего лишь приехал погостить, раз в сто лет… Все предопределено… Но почему – я?!.»
Он стиснул зубы и резко поднялся. Швырнул на пол часы на полуистлевшем ремешке и бросился прочь, давя сапогами хрупкие кости, оглушенный их жутким жалобным треском – прочь от зловещего багрового мерцания, от собственного скелета, от необъяснимой подземной полости, которой просто не могло быть!
Он уже садился на велосипед, когда земля на том краю обрыва просела, издав тяжелый вздох, – и захлопнулся черный зев, и исчез сатанинский огонь.
…Не давая себе ни минуты отдыха, он с остервенением давил на педали до самого райцентра, со свистом втягивая воздух сквозь сжатые зубы. Сердце бешено колотилось, оно было живое, и он тоже был живой… Он был живой!
…Он пил и пил водку в придорожном кафе на окраине, пропахшем подгоревшей жареной рыбой, он цеплялся к официантке и зашедшим перекусить шоферам, он тыкал дули в пространство и бормотал: «Вот тебе, не дождешься!» – и время от времени принимался заплетающимся языком выдавливать из себя строки хорошего старого поэта: «Нигде и никогда… мы
н-не увидим… с-собственного трупа… Мы ум-мираем только для других… но для с-себя мы умереть… не можем…». Он водил перед носом пальцем и с пьяной настойчивостью повторял: «Нигде и никогда… Слышишь?..»
…Очнулся он в темноте, в каких-то зарослях. Ветровки на нем не было, и он не помнил, где оставил теткин велосипед с удочкой и рюкзаком. Часов на руке тоже не было, как и бумажника, и смутно помнились какие-то пьяные лица, сигаретный чад и невнятные разговоры. Все качалось перед глазами и хотелось пить.
«Господи, так это же не мой скелет!… – подумал он, всей грудью вдыхая ночной воздух. – Я, может, буду жить вечно… Денег накоплю – и заморожусь… Или эти… со звезд… прилетят и расскажут секрет бессмертия… Я буду… вечно… Это не я… там…»
Он выкарабкался из колючих кустов и, гладя саднящую скулу, пошатываясь, вышел на обочину. Кружилась голова, перед глазами было темно. Возник шум, стремительно надвинулся, переходя в рев, ослепительный свет озарил все вокруг… и страшный удар отбросил его назад, в придорожные кусты. Истерически завизжали тормоза, и в этом визге слышался чей-то хохот. Автобус развернуло поперек дороги. Безжизненное тело лежало в кустах, и комары слетались на запах крови.
Нигде и никогда…
На следующий день трое местных завсегдатаев пивных обмывали успешную продажу чужого велосипеда. На руке одного из них красовались часы, снятые с упившегося парня неподалеку от придорожного кафе. В разгар пиршества новому обладателю часов стало нехорошо, а чуть позже врач констатировал смерть, вызванную употреблением неустановленного суррогата водочных изделий. Двоим его собутыльникам пока повезло…
Украина, г. Кировоград
