Андрей Филиппов - Месть хитрецам
Тут надо вам сообщить, что я немного слукавил. Просто-напросто мне было неохота устанавливать эту Буссию, потому что я собирался в отпуск. Поэтому и допустил я в разговоре с председателем небольшое преувеличение.
- Победили радикалы - старт назначен на конец сентября. Вы правы - мы не можем отказать молодой планете. Встречайте буссианина, растолкуйте ему что к чему, постарайтесь предупредить эксцессы, - подвел черту шеф. И я понял, что себя он от этой заботы в сентябре освобождает. Следовательно, нагрузка ложится на меня.
Я только вздохнул и мысленно послал проклятия в адрес несловоохотливого Говорливого. Хорошо, что июньский отпуск удалось отстоять.
И больше того: всем дали удлиненные отпуска, потому что марафон перенесли на сентябрь. А отгуляв, я отбил запрос на Буссию, в котором не было ни намека на мою - читай: оргкомитета - неосведомленность о буссианах. Ибо ни я, ни кто-либо другой и предположить не могли, насколько лихими ребятами оказались этот Говорливый и Пасатиддж, задумавшие стяжать межгалактическую славу.
Тут мы подходим к кульминации авантюры ЗОН года. Ответа с Буссии не поступало, и я было успокоился насчет участия Пасатидджа в марафоне: передумали эти ребята в последний момент. Но в самый последний день, верно рассчитывая на то, что у всех будет дефицит времени и приглядываться к Пасатидджу никто не станет, неизвестный марафонец прилетел. (Кстати, о Буссии в архивы так и не поступало никаких сведений до того дня, и одно это могло бы нас насторожить; я бы наверняка залез в архив, напомни они о себе хоть на сутки раньше.)
...Буссианин Пасатиддж оказался двухметровым гуманоидом с синей кожей, красными глазами, перепонками между пальцами рук и босых ног и маленьким хвостиком, что придавало его трусам оригинальный покрой. Из одежды на нем больше ничего не было, и я полагаю, в таком виде, он путешествовал от Весов до самого Адлера. Да, забыл сказать, что на голове у него от рождения имелись маленькие рожки. Под мышкой Пасатиддж придерживал китайские кеды - я почему-то сразу понял, что это атташе Говорливый уступил ему свои. В общем, на первый взгляд, это был нормальный малый. Держался он не без юмора, но все-таки застенчиво - ни дать ни взять робкий новичок, да и только. Это обстоятельство окончательно приглушило мою настороженность, я мысленно записал его в аутсайдеры и решил обойтись минимумом общения. (Как стало ясно позже, это входило в планы Говорливого и коварных буссиан.)
Мы расположились в кафе "Над Мзымтой". Прежде чем уставший с дороги Пасатиддж мог уединиться в гостиничном номере, который, кстати, мне, как чернорабочему соревнований, надо было бы еще заказать (кто ж его ждал-то в самый последний день?), я хотел втолковать гостю расписание пробега и состав участников. Надо сказать, что эти сведения - минимум, что я мог для него сделать в этих жестких временных рамках.
- Что вы так подозрительно на меня смотрите? - прогудел буссианин сильным басом, запивая мелкие глотки кофе стаканами апельсинового сока, который он обильно солил. - Кажется, я успел к началу соревнований и претензий ко мне нет? Почему в Адлере помидоры такие желтые?
- Это апельсины. Из Египта, - сказал я и решил схитрить, чтобы хоть как-то выяснить природу буссиан и, согласно законам гостеприимства, заказать номер с условиями проживания, полностью соответствующими родной планете гостя. - Дело в том, что в гостиницах третьего, четвертого и пятого измерений кончились номера с вертикальными спальнями. Горизонтальная кровать вас устроит?
Согласен, это звучит довольно глупо. С точки зрения разумного человека. А с точки зрения захудалой канцелярской скрепки-бюрократа, каким, как мне казалось, я выгляжу в глазах буссианина, это была отличная шутка, просто верх остроумия, да и только.
- Хоть на раскладушке, - душевно улыбнулся гость. - Лишь бы вода не была слишком теплой.
- Это по вкусу, в ваннах повсюду смесители. А, впрочем, вы о воде в графинах? Ну, так в холодильниках есть лед. - Отвечая, я ведь не знал еще того, что теперь благодаря начавшейся шумной кампании знает о Буссии каждый школьник - буссиане спят не на кроватях. Спальное ложе в их понимании домашний бочажок, этакий искусственный прудик, отделанный темным кафелем, с коряжкой вместо подушки на полутораметровой глубине. - Кроме того, в кухню постоянно подается минеральная.
- Я не сплю в минеральной воде, увольте, пожалуйста, - искренне изумился Пасатиддж. - Разве где-нибудь обитают такие уникумы? Этот железистый запах...
- Ara, - протянул я, так и не поняв, что он имеет в виду. - Гидротерапия, понимаю... А позвольте узнать, каков ваш лучший результат на марафонской дистанции?
Пасатиддж подмигнул мне и рассмеялся.
- "Моментальный" - так меня прозвал землянин Говорливый.
Расспрашивать дальше было бы невежливо. Я заказал роботу-официанту номер с бассейном ("Глубиной не меньше трех метров, с прелыми листьями", - не преминул вставить буссианин, но я уже не обратил на этот штрих внимания) и перешел к закруглению разговора.
- Старт завтра в десять утра, - сказал я. Диалог наш мне казался странным, но я не предполагал, что Пасатиддж именно этого и добивался, тратя драгоценное время попусту и вводя меня в заблуждение. - Стадиум "Чемпион" виден из окна вашей спальни. Ваш номер в забеге - восемнадцать миллионов пятнадцатый. Задача супермарафона - в резвом темпе четырнадцать кругов. Всего хорошего.
И передал ему список. Он не глядя положил дискету в кед.
А теперь самое время вернуться к началу нашего рассказа.
Что же, действительно, осеннее солнце в тот роковой день ярко освещало большой зеленый лоскут газона марафонского стадиума. Все верно: золотая пора бабьего лета после долгих споров была утверждена как время проведения соревнований. Но от хорошей погоды настроения у меня не прибавлялось, и было какое-то недоброе предчувствие.
Я сидел в судейской башне за пультом, на котором не счесть экранов наблюдения, пультов связи и переговорных устройств, справа от главного судьи, сразу за председателем оргкомитета. Взоры начальства и персонала были обращены на большой экран, позволявший следить за готовностью всех участников забега. До старта оставалось несколько минут, когда шеф нашел возможным слегка согнуться в мою сторону и поинтересоваться новым участником. Я и не ожидал, что у него такая память.
- Все в порядке, - сказал я. - Парень в форме. Прозвище - "Моментальный".
Председатель оргкомитета хмыкнул и вернулся в прежнее положение, чтобы дать добро на старт.
Главный судья утопил кнопку в пульте, и стена праздничного фейерверка одела стадиум. Марафон начался.
Тут это и случилось. Собственно, что было дальше, вы знаете из газет. Сразу после старта буссианин сгинул без сопроводительных звуковых или каких-либо иных эффектов. Тихо так, будто его и не было.
